Читаем без скачивания Обещание тигра - Коллин Хоук

– Да. Была, – ответил он. – Но, – отец подался вперед, – у нее это прошло.

Намек очень прозрачный. Отец знал, что сегодня вокруг меня станут увиваться мужчины, и предупреждал, что я буду находиться под строжайшим надзором.

– Я поняла, отец, – сказала я, опустив глаза и сложив руки на коленях.

После этой беседы отец утратил ко мне интерес и до конца поездки разговаривал с Хаджари, который сидел слишком близко от меня. Несмотря на многочисленные слои шелка, я чувствовала, как его бедро прижимается к моему, а время от времени он нарочно придвигал свою ногу, толкая меня. Чтобы не обращать на него внимания, я прильнула к окну и смотрела на проплывающие мимо улицы.

Их заливал яркий свет, но вот лошади свернули за угол, и перед нами показался дворец. Он стоял на вершине холма, с которого был виден весь город. За домами виднелись леса, огромное озеро и горная цепь, защищавшая наше царство от врагов. Великолепную крепость возвели целиком из мрамора и гранита, а ее бесчисленные башни, башенки, купола и балконы можно было осматривать до рассвета.

К сожалению, мне так и не представилось такой возможности.

Мы направились к первым из трех сводчатых ворот, каждые из которых носили имена мраморных стражей, стоящих у входа в арки. Первые ворота назывались Ванара Пол и были украшены статуями двух обезьян. Следом шли Багха Пол, «Врата тигров». Я невольно поежилась, увидев пару грозных стражей с оскаленными клыками и острыми когтями. За ними высились Хатхи Пол, или «Врата слонов», с фигурами слонов в половину натуральной величины, с поднятыми хоботами и выставленными вперед бивнями. На воротах не было никаких надписей, но я и без них знала, что широкая площадка за «Вратами слонов» использовалась для слоновьих боев. Эту новую забаву, кровавую и отвратительную, ввел мой отец. Старому радже он объяснил, что битвы необходимы для отбора самых сильных и могучих слонов, которых впоследствии можно использовать в настоящих сражениях.

Но я-то знала, что отец ратует за эти поединки не для того, чтобы отсеять слабых – хотя, без сомнения, это входило в его правила, – но для того, чтобы разгорячить кровь своих воинов. Все эти побоища являлись сплошной постановкой, перед схваткой слонов поили опиумом, чтобы они вели себя, как бешеные. Слоновьи бои привлекали самых кровожадных и жестоких воинов, которые не знали жалости и мечтали нажиться на войне, смерти и людском страдании. Иными словами, это был удобный способ отобрать и распалить именно тех людей, которые нужны моему отцу.

На время праздника арены прибрали и отмыли от крови. Дворец сверкал огнями тысяч светильников и пестрел разноцветными платьями сотен женщин, которые, позвякивая драгоценностями, порхали по коридорам, подобные нежным цветам, трепещущим под ветром в долине. Внутри искрящийся свет играл на расписных стенах, мраморе, цветном стекле и зеркалах. Сказочные фрески изображали славные победы прошлых государей. Каждая комната, галерея, открытая терраса являлись шедеврами архитектуры, любой уголок украшали сокровища нашего царства. Здесь можно было увидеть бесценные собрания ваз, привезенных из самых удивительных мест, картины, созданные по заказу наших государей, и скульптуры настолько прекрасные, что мне хотелось провести кончиками пальцев по их причудливой резьбе.

Но как бы роскошно ни выглядело внутреннее убранство дворца, мне больше всего хотелось увидеть нечто другое – знаменитые висячие сады верхнего двора. Я знала, что мой отец ни за что не заглянет в то место, где не было придворных и дипломатов, не обсуждались политические планы и не плелись заговоры. Поэтому я решила, что если хотя бы одним глазком взгляну на прославленные царские сады, то воспоминания о них скрасят предстоящие мне долгие годы одиночества.

К несчастью, я позволила себе чуть замешкаться возле мраморной статуи богини Дурги, так что отец больно дернул меня за руку и с такой силой стиснул запястье, что кровь жарко запульсировала под кожей. Мы в молчании шли вперед, пока не поравнялись с парой, с которой отец захотел побеседовать. Ради этого он, наконец, выпустил мою руку, и я несколько раз незаметно покрутила запястьем, чтобы вернуть чувствительность пальцам. Однако передышка оказалась краткой, и вскоре мы вошли в царскую приемную – просторное помещение, украшенное таким множеством светильников и зеленых растений, что я на миг почувствовала себя в лесной чаще под сияющими звездами.

Отец подводил меня к разным людям, и я невольно заметила, что почти все мужчины откровенно разглядывают меня. Один из них настолько расхрабрился, что даже протянул руку к моему покрывалу. В следующее мгновение его пальцы отдернулись, а сам он зашелся в приступе судорожного кашля. Потом изо рта у него хлынула вода, да так обильно, как не бывает от естественных причин. Несчастный быстро ретировался, и я не могла бы поручиться, что он переживет этот вечер.

– Идем, Джесубай, – прошипел отец, крепко сжимая мою руку. – Я должен немедленно поговорить с его величеством и выяснить, почему твое присутствие здесь вызывает столь… неожиданный интерес.

За то время, что мы дожидались аудиенции, синяков на моей и без того истерзанной руке прибавилось, хотя внешне мой родитель оставался совершенно спокоен. Он без тени волнения смотрел в сторону царского трона, а его взгляд, выражавший глубочайшее почтение, когда кто-нибудь оглядывался на нас, мгновенно становился цепким и расчетливым, стоило человеку отвернуться.

Наконец настала наша очередь. Старый раджа ласково улыбнулся мне и даже всплеснул руками от удовольствия.

– Ах, Локеш, мой прославленный полководец! Как дела в нашей армии? – спросил государь, но по лицу его было ясно видно, что праздник ему интересен гораздо больше ответа.

Мой отец чопорно поклонился и сухо ответил:

– Враги обращаются в прах перед могуществом вашего престола, великий раджа.

– И правильно делают, – рассеянно произнес раджа. – Но давай же поговорим о другом! Полагаю, ты теряешься в догадках, спрашивая себя, по какому поводу я затеял этот праздник и почему хотел, чтобы твоя дочь непременно присутствовала на нем?

– Я… весьма заинтригован, мой государь, – ответил Локеш.

– Ах, мой добрый друг, такой ответ доставил мне несказанную радость! Если мне и впрямь удалось сохранить этот маленький секрет от тебя и твоих дворцовых наушников, то отныне я смогу с превеликим удовольствием гордиться деянием, непосильным для большинства смертных, – еще бы, ведь я обвел вокруг пальца самого мастера обмана! Ах, благословен тот день, когда ты появился в моем царстве, Локеш!

– Я всей душой разделяю ваши чувства, мой повелитель.

– Да-да…

– А теперь, быть может, вы согласитесь открыть мне свой секрет?

Раджа весело пощелкал языком.

– Ах да, секрет! – Государь дружески хлопнул моего отца по плечу, чего тот особенно не выносил. – Друг мой, тебе известно, что, поскольку у меня не осталось детей, ты будешь следующим правителем нашего царства.

Мой отец улыбнулся той хищной улыбкой, от которой у меня каждый раз кровь стыла в жилах. К сожалению, наш доверчивый государь, как обычно, ничего не заметил, ведь он принимал голодного шакала за преданного пса. Что ж, рано или поздно этот ручной любимец бросится на своего хозяина и сожрет его.

– Вы льстите мне, государь, – сказал Локеш.

– Нисколько. Я всегда награждаю только тех, кто достоин. Так вот, знай, что я с пристальным вниманием слежу за твоими военными кампаниями, в особенности за вторжениями в соседние государства.

– Вот как? – произнес мой отец.

– Несомненно. Со временем я стал все больше ценить твои усилия по расширению границ царства путем искусной дипломатии, переговоров и, – раджа наклонился вперед и понизил голос, – демонстрации нашей мощи.

«Это называется заговоры, подкуп и запугивание», – подумала я про себя.

Но раджа еще не закончил.

– Вдохновившись твоим примером, я тоже заключил сделку.

Короткие толчки боли обожгли мою руку в том месте, где ее стискивал отец. Я буквально кожей чувствовала гнев, пульсирующий в кончиках его пальцев.

– Какую же, мой государь?

Отец сумел произнести эти слова так, что они прозвучали почти беспечно, но от меня не укрылась угроза, скрытая в них. Однако раджа, как обычно, не обратил внимания. Напротив, он радостно провозгласил:

– О, я не случайно пригласил на сегодняшнее торжество самых влиятельных людей из сопредельных царств! Я пообещал им, – тут раджа заговорщически приподнял брови и лукаво стрельнул глазами по сторонам: – что тот, кто предложит самые выгодные условия, получит в жену твою дочь, несравненную Джесубай!

Глава 2. Смотрины

У меня перехватило дыхание, я словно оцепенела и на какую-то долю мгновения даже со страхом подумала, будто нечаянно сделалась невидимой. Но нет, во взгляде раджи не было и тени изумления, он лишь пытливо переводил глаза с отца на меня, пытаясь угадать нашу реакцию. К счастью, мое покрывало утаило от государя потрясение, которое я не сразу сумела скрыть. Что же касается моего отца, то гнев, который я столь болезненно ощущала на своей руке, никак не отразился на его бесстрастном лице. Он лишь натянуто улыбнулся.