Читаем без скачивания Петров и Васечкин в Африке. Приключения продолжаются - Владимир Алеников

– Ну, скажи!

– Не скажу!

– Боишься?

– Ещё не хватало бояться!

– Ну тогда скажи!

– Просто не хочу!

– Испугался?

– Сам испугался!

Они препирались таким образом весь урок географии. Эмма Марковна даже замечание им сделала. А после звонка на перемену Петров первый протянул другу руку.

– Ладно, – сказал он. – Мир!

Друзья зацепились мизинцами и хором произнесли:

– Мирись, мирись, больше не дерись!

После чего разняли руки, и на этом инцидент был исчерпан.

Так у них повелось с первого класса, и с тех пор они свято соблюдали эту детскую традицию примирения.

Глава третья,

в которой Васечкина опять накрывает, а Петрову приходит в голову блестящая мысль

На большой перемене Маша, как ни в чём не бывало, опять о чём-то весело беседовала с Людой Яблочкиной.

Петров, пребывавший в изумительном настроении, повернулся к Васечкину, чтобы поделиться с ним интереснейшим наблюдением о том, как Маше идёт эта её новая причёска – конский хвост – намного больше, чем косички, и вдруг с удивлением увидел, что его друг смотрит куда-то застывшим, затуманенным взглядом. Петров проследил, куда вёл этот хорошо знакомый ему взгляд. Там, куда смотрел Васечкин, не было никого, кроме Маши и Люды.

«Неужели Васечкин втюрился в Люду Яблочкину? – подумал Петров. – Нет, не может быть! Он её еле терпит…»

И в этот момент Петрова осенило.

– Что с тобой, Васечкин? – прошептал он. – Неужели и тебя тоже накрыло? Опять?

Васечкин вздохнул и молча кивнул. Говорить он не мог. После того, как Петров поделился с ним тем, что Маша ему сказала, будто он ей нравится, больше ни о чём другом думать оказалось невозможно. Мысли сами бесконечно крутились вокруг Маши Старцевой. То есть он, конечно, очень рад был за Петрова, искренне рад, но что он мог сделать, если Маша упорно не вылезала у него из головы?!

А сейчас, когда он на неё посмотрел, то вдруг увидел её как будто впервые. И в ту же секунду внезапно и окончательно понял, что он самый несчастный человек на свете. Потому что кроме Маши ещё есть Петров, его лучший друг, которому он обещал помочь. И что он мог теперь ему ответить?! Как найти слова, чтобы объяснить, что он чувствует?

Но Петрову ничего объяснять не надо было. За шесть лет, прожитых бок о бок, он прекрасно изучил Васечкина. И не раз наблюдал его в подобной ситуации. Да к тому же он и сам находился в точно таком же состоянии.

И Петров тоже вздохнул. Почти так же печально.

– Не волнуйся, Васечкин! – сочувственно произнёс он. – Я всё понимаю. С кем не бывает!

– Что же мне делать? – в отчаянии прошептал Васечкин.

– Как что? – пожал плечами Петров. – Ясно что. Ты должен с ней поговорить. Или написать. Тебе сразу будет легче.

Васечкин с надеждой взглянул на Петрова, и тот активно закивал в ответ. Можешь мне поверить! – означали эти кивки.

Васечкин снова вздохнул.

– Я знаешь чего боюсь? – спросил он.

– Откуда мне знать, – пожал плечами Петров.

– А вот чего. Если я Старцевой по-нормальному, по-пацански, напишу или скажу, она опять не поймёт ни фига. Может, повторишь, как ты с ней перетёр? Ну, в смысле, что ты ей сказал?

Петров грустно улыбнулся.

– Ладно, Васечкин, я тебе помогу, – сказал он.

– Спасибо тебе! – горячо прошептал Васечкин.

– Пустяки. А на что ещё нужны друзья?! В общем, было так. Я просто сказал, что она мне нравится.

– И всё? – поразился Васечкин.

– И всё, – подтвердил Петров.

– А она что?

– Я ж тебе уже рассказывал.

– Ну да…

Васечкин задумался.

Потом опять вздохнул.

– Ну, допустим, она мне так же ответит, – стал он размышлять вслух. – Ну, типа, что я ей нравлюсь. Это в лучшем случае. И что тогда? Что нам тогда делать? Ведь скоро лето…

Петров уныло почесал в затылке. Действительно, Васечкин прав. Скоро каникулы. Все разъедутся в разные стороны. И как они будут жить, не видя Машу целое лето?! Какой смысл тогда в этой летней жизни? И каникулы эти уже совсем не в радость… «Зачем человеку каникулы? – вспомнил он их любимую с Васечкиным песню. И сам себе мысленно ответил: – А затем, чтобы проводить их вместе, не расставаться с тем, кто тебе нравится, ни на один день! Только тогда это и будут настоящие каникулы! А иначе сплошное мучение!»

– Вот если б нам опять вместе в экспедицию поехать! – мечтательно сказал он вслух. – Как прошлым летом, когда мы в Эргонии были. Папа твой никуда в этот раз не собирается?

Васечкин посмотрел на Петрова загоревшимся взглядом.

– Слушай, это классная идея! – воскликнул он. – Котелок у тебя варит, Петров!

Петров скромно потупился, помолчал.

– А помнишь, как мы её спасли от этих проклятых муравьёв и как она нам была благодарна?! – внезапно заговорил он.

– Ещё бы! – вторил ему Васечкин. – Конечно, помню. И Эргона Шестого помню! Как мы его тогда с тобой? Вжик, вжик, вжик, уноси готовенького!

Васечкин радостно засмеялся. Петров захохотал тоже. От их унылого настроения не осталось и следа. Действительно, было что вспомнить. Сколько они пережили вместе! Сражения со страшными врагами, бегство по подземному туннелю, извержение вулкана…

И несмотря на все невероятные опасности, они победили! Чувство победы – какое потрясающее, упоительное ощущение! Это необходимо повторить!..

Маша и Люда Яблочкина уже давно вернулись в класс, а Петров и Васечкин всё не могли успокоиться, наперебой вспоминали прошлогодние приключения, мечтали о новых.

– Приключения, приключения! – неожиданно вполголоса начал петь Васечкин. – Песни ветра, толчки штурвала…

– В сердце музыкой отзовутся, – подхватил Петров, – звон кольчуги и стук копыт.

– Ах, как хочется приключений! – запели они уже дуэтом. – Отчего их совсем не стало? Жизнь проходит, и мне не спится, даже если весь город спит!

В опустевшем коридоре показалась школьная медсестра, посмотрела на них, но ничего не сказала, только укоризненно покачала головой, чем только поддала жару исполнителям.

– Приключения, приключения! – на весь коридор голосили друзья. – Львы спускаются к водопою. Что-то снова запахло штормом. Шпаги наголо, господа! Ах, как хочется приключений!

– Ты бледнеешь, да что с тобою? – возопил Петров, заботливо повернувшись к другу.

– Пустяки, это старая рана! – небрежно махнул рукой Васечкин.

И оба снова подхватили:

– Ах, как быстро летят года!

Спев, они почти одновременно выдохнули, с улыбкой посмотрели друг на друга.

– Я тебе обещаю, Петров, – сказал Васечкин, – мы обязательно поедем летом в новую экспедицию! Ты мне веришь?

– Верю, – твёрдо ответил Петров.

И они обменялись рукопожатием, скрепив таким образом эту договорённость.

– Ещё как поедем! – задумчиво произнёс Васечкин. – Верняк! Это у тебя, Петров, блестящая идея! – повторил он.

– С ней? – на всякий случай уточнил Петров, кивая на то место, где недавно стояла Маша.

– Конечно с ней! – уверенно ответил Васечкин. – А как же иначе.

Петров мечтательно улыбнулся.

– Опять туда, где холод? – спросил он. – В Антарктиду?

– Почему туда, где холод? – возразил Васечкин. – Туда, где жара! В Африку.

– Это как? – удивился Петров.

– Потом расскажу. Идём, на урок опоздаем!

И они побежали в класс.

Глава четвертая,

в которой Васечкин рассказывает маме о бородавочнике, Маша готовится к большой тусне, а Петров изучает правила игры в гольф

Здесь, пожалуй, необходимо объяснить читателю, почему Васечкин так уверенно заявил Петрову о том, что они непременно отправятся летом на поиски новых приключений. Как известно, его папа Игорь Петрович – знаменитый геофизик – много времени проводил в экспедициях, изучая строение Земли в самых труднодоступных местах и совершая там порой удивительные открытия. Чего стоила одна прошлогодняя экспедиция в Антарктиду, где геолого-разведочная партия профессора Васечкина обнаружила в затуманенной вулканической области муравьиное государство Эргония! Тем самым Игорь Петрович доказал свою теорию о существовании второй ветви развития земной цивилизации. В ту экспедицию профессор после долгих споров и уговоров взял с собой сына и обоих его друзей – Васю Петрова и Машу Старцеву. Так наша знаменитая на всю школу троица попала в Эргонию, где огромные безжалостные муравьи похитили Машу, а Петров и Васечкин, рискуя собственной жизнью, её спасли. Родители всех троих, узнав об этих невероятных и опасных событиях, разумеется, пришли в ужас и пообещали больше никогда и никуда детей не отпускать.

Впрочем, Игорь Петрович и сам пока не торопился отправиться в новую экспедицию, слишком много работы накопилось дома. Но вот примерно месяц назад профессор получил письмо от своего бывшего аспиранта – молодого американского учёного Роберта Мартина, о чём и рассказал за семейным ужином. Роберт уже три года работал в Африке – сначала в Уганде, а теперь перебрался в Кению, куда активно приглашал приехать своего любимого учителя. Обещал показать что-то, поражающее воображение.