Читаем без скачивания Власть молнии - Тимур Литовченко

— Милостивый государь, — повторил трактирщик сурово. — Вы что, всегда воруете ложки в придорожных харчевнях?

— А твоё какое дело, скотина? — не остался в долгу Карсидар. — Может, я их коллекционирую. По стенкам фамильного замка развешиваю вместо мечей и алебард. Просто так, забавы ради.

— Мне это нравится! Очень, очень нравится!

Но по всему было видно, что Пеменхату поступок гостя, наоборот, очень не понравился. Больше всего остального Карсидара поразило то, какая же малость вывела старика из себя. Впрочем, он не любил делать поспешных выводов, а потому терпеливо ждал дальнейшего развития событий.

— Я тут из кожи вон лезу, чтобы развлечь вашу милость, а вы чем мне платите? — продолжал возмущаться Пеменхат. — Ну, проигрался человек, бывает. Вижу, вы сильно не в духе, так уж старый Пеменхат потерпит. Огрызаетесь, ведёте себя вызывающе? Ладно. Мусорите тут, плюёте на пол? Нанема уберёт… Кстати, девушку вы тоже не обошли вниманием. Нечистый вас побери, милейший, можете потискать её немножечко, молодки от того не убудет, только не более того, иначе…

— Что «иначе»? — заносчиво выкрикнул Карсидар.

— Скоро увидите, ваша милость! — Пеменхат многообещающе погрозил толстым пальцем. — И нечего так на меня пялиться. Увидите, увидите, я вам обещаю! Я же для вас старался, интереснейшие вещи про прошлогоднюю ярмарку рассказывал, а вы, между тем… Любитель покуролесить, девок пощупать, коллекционер ложек…

— Да что для тебя такое эта проклятущая ложка?! — вспылил Карсидар. Его и в самом деле сильно раздражала ничтожность повода для скандала, учинённого трактирщиком. Не хватало ещё, чтобы этот боров оказался на поверку скрягой, для которого паршивый кусочек олова ценнее человеческого достоинства! В этом случае его всё равно не возьмёшь компаньоном в рискованнейшее предприятие. — Что она тебе, мать или сестра? Королевский подарок?

— Не в этом дело, милейший, — Пеменхат криво ухмыльнулся и как-то нехорошо прищурил левый глаз. — Дело не в ложке, отнюдь… — Он выдержал паузу и вдруг заорал во всю глотку, покраснев от натуги:

— А в том, что ваше объяснение насчёт проигрыша — враньё чистейшей воды! Сплошной вздор! Выкладывайте всё начистоту, милейший… Да без глупостей!

— Это что же, я вру, получается?! — рявкнул Карсидар.

— Да! Врёте!

Карсидар действительно врал. Именно поэтому у него вновь пробудился горячий интерес к происходящему. Получается, трактирщик давно всё понял, только ничего ему не сказал. Пеменхат вовсе не был мерзким слизняком, готовым лизать сапоги богатого посетителя и безропотно сносить унижения. Просто он молча копил раздражение, пока его не прорвало. Хитёр старина Пем!

— Интересно, интересно, — протянул Карсидар задумчиво. — Что ж, валяй, я слушаю. Объясни, почему ты считаешь меня лжецом.

— Вот вы говорите, коня проиграли, — охотно откликнулся на предложение объясниться Пеменхат. — И что, крупная была игра?

Карсидар молча кивнул.

— Ну, положим, — согласился трактирщик. — Но у вас же остались деньги? С чего бы тогда вы мне золотой швыряли?

Карсидар мысленно похвалил Пеменхата за сообразительность, вслух же сказал:

— Я оставил пару монет про запас. Положения они бы все равно не спасли, слишком высоки были ставки. Зато теперь, благодаря одной из них, я могу провести некоторое время в твоем хлеву. По крайней мере, я рассчитывал на это…

Пеменхат сделал отрицающий жест.

— Никуда не годится, ваша милость. Сначала вы пытаетесь выдать себя за азартного игрока, продувшегося вчистую, и вдруг выясняется, что вы придержали в кармане пару золотых. Азартные игроки так не поступают. И кроме того, разве у вас не осталось кое-что более ценное, нежели эти монеты? — И трактирщик, хитро прищурившись, посмотрел на меч, выглядывающий из-под плаща гостя.

— Дворянин никогда не заложит доставшееся от благородных предков оружие, — с достоинством произнёс Карсидар. — Никогда! Понял, деревенщина?

Пеменхат так посмотрел на гостя, словно говорил: ври больше, ври, знаю я вашу породу, у вас как дойдет до дела, так вы и дьяволу душу заложите, не то что меч.

— Но и это ещё не всё, милейший, — сказал Пеменхат, видя, что гость не счёл нужным оправдываться. — Пришли-то вы вовсе не из города.

— Вот как?

В первый момент Карсидар подумал, что трактирщик следил за ним, но потом отогнал эту мысль, сочтя её глупой. Наверняка дело было в чём-то другом. И Пеменхат не замедлил подтвердить это:

— Сапоги у вашей милости забрызганы грязью. Желтоватая грязь, не так ли, господин хороший? Значит, подходили вы не со стороны Торренкуля, а от леса. Есть там одна большая лужа…

— Ты бы лучше дорогу починил, мерзавец, — сказал Карсидар, вставая.

— А вы бы не врали!

Пеменхат в свою очередь выпрямился и весь подобрался. Между ними стояло несколько столов, и трактирщик даже не подозревал, сколь безнадёжно его положение. Похоже, он собирался драться с Карсидаром обычным способом, а тот мог уложить его практически мгновенно, не сокращая дистанции. Слева была дверь, ведущая в кухню, и Карсидар уже давно приметил маячившую в её проёме тень. Вероятно, то был мальчишка, но мальчишка в потасовке не в счет, мальчишка — вздор…

— Так что, раз я из лесу вышел, значит я лгу?

— Лжёте, ваша милость, ничего не попишешь.

— И кто же я тогда? — Карсидар понизил голос почти до шепота.

— Вы бы лучше сами о том сказали, милейший, — трактирщик состроил невинные глазки. — То ли шпион, то ли кто похуже. Мало ли подозрительного народа шатается по лесу! И мало ли кому какое дело до старины Пема или до его заведения…

Истинный дворянин обязан воспринять подобный намёк как величайшее оскорбление родовой чести и достоинства.

— Ты хоть понимаешь, что я сейчас с тобой сделаю? — угрожающе прорычал Карсидар.

Вместо ответа Пеменхат кряхтя вскарабкался на стойку, слегка перегнулся назад, извлёк откуда-то длиннейший нож, похожий на те, какими мясники обычно разделывают туши, и спокойно проговорил:

— Всегда к услугам вашей милости.

— И что же ты станешь делать с этой ковырялкой? — насмешливо произнёс Карсидар, стараясь вложить в вопрос как можно больше презрения. — Неужели бросишься вперёд и с размаху напорешься пузом на мой меч?

— Примерно так. Вообще-то, я намеревался распороть вам живот и проверить, не проглотили ли вы часом ещё пару ложек, — зло сострил трактирщик. — Но после таких слов мне остаётся разве что украсить ваше очаровательное горлышко роковой розочкой.

Роковая роза!.. Карсидар, конечно же, знал этот «шикарный» приём мастеров — рассечь горло противника двумя ударами крест-накрест, чтобы куски кожи и мяса свисали по краям раны, образуя ужасное подобие кровавого «цветка». Но то была простая роза. Самые ловкие ухитрялись наносить не два, а три и даже четыре удара подряд, увеличивая число «лепестков», и тогда роза называлась роковой.