Читаем без скачивания Дунь и плюнь, или Куда ушел бес - Рауфа Кариева

Шел тяжелый-тяжелый  для меня апрель 2004 года

А 1 мая я тяжело заболела. Предположительно, по тяжести состояния и признакам, пневмонией. Друзья приносили мне лекарства и продукты, я сама делала себе уколы. На работу я не пошла и не сообщила о болезни. Никто и не всполошился, не поинтересовался мной.

Проболела я месяц. Почти не вставала, особенно первые недели. Была очень высокая температура и полубред.

Единственным чужим человеком, переступившим порог квартиры в этот месяц, уже в первых числах июня, была квартирная хозяйка. Она пришла за арендной платой. Я сообщила, что платить мне больше нечем, я уеду. Она сказала, живи  в долг, пока не найдешь другую работу.

Самара очень большой город, много предприятий, которые уже работали, в отличие от 90-х годов. Также у меня там были надежные друзья. Если бы я была здорова, так и можно было бы поступить – найти работу полегче, попросить помощи и поддержки  у друзей, и жить дальше. И работу ведь я всегда находила быстро. Любила говорить: « Мне не составляет труда найти работу даже без знакомств и связей – у меня приятная внешность, блестящее образование и покладистый характер». (Насчет характера, я, конечно лукавила). Но я не стала больше напрягаться – я безумно устала проводить ночи в одной постели с мертвецом.  Ночные кошмары  только усиливались. Я была в то время абсолютно уверена, что уже  не сегодня-завтра я попаду в психушку –   еще не знала, что буду решать проблему с этими кошмарами еще почти пять лет.   Я решила поехать поближе к дочери, чтобы ей было полегче,  рядышком, меня навещать в больнице. И поехала в Москву.

Еще за полгода до этого дня я была в Москве в командировке, познакомилась там с людьми, которые  припасли для меня вакансию в одной организации, занимающейся экономическими исследованиями. Они долго ждали меня, писали письма  и звали. Однако прошло уже полгода, и, когда я приехала, выяснилось, что вакансия уже «ушла». Я устроилась на работу в Ногинском районе на заводе – опять начальником отдела кадров. Конечно, это было изначально провальной идеей. Нагрузка была мне не под силу по состоянию здоровья. Но у меня закончились деньги, а здесь дали комнату в общежитии и хорошую зарплату.

2005 год

Работа на заводе в Ногинском районе – поселок Буньково, строящийся стекольный завод – была мне абсолютно не по силам. Забегая вперед, я продержалась только полтора года. Я не была здорова и практически не спала по ночам. У руля завода стояла армянская семья, порой даже планерки шли частично  на армянском языке. У меня взаимопонимания с руководством практически не было. Напряг для меня был невероятный, завод быстро рос и постоянно шел набор персонала, причем все  – приезжие, стекольщики из Владимирской области, которые, кстати, помнили меня по тому заводу, в той области. Частенько я думала, что я опять сделала неправильный шаг – «из огня да в полымя». И в больницу я все же попала – но только не в психушку, а в кардиологию – на целый месяц. И далее работник я была так себе – постоянно болела. Моя подруга в Москве – однокурсница и партнер по горным походам в Фанах – Таня Серебрякова –  нашла мне другую работу в Москве. Завучем по воспитательной работе в школе. Тоже с предоставлением общежития. Но я не решилась. Школу я боялась, даже когда была молодой и здоровой. Теперь же мне было под полтинник, и давно у меня  исчезла уверенность в полном здравии.

В это время я окончательно решила, что мне нужна другая работа, с меньшей нервотрепкой – я зарегистрировала ИП и стала планировать открытие своего маленького магазинчика в Ногинске. Познакомилась с хозяйкой большого хозяйственного магазина в Буньково. Он располагался прямо на трассе, был очень успешным. Она сказала, что будет брать у меня товар на реализацию – посуду, сувениры. Но что и откуда я могла привозить в  руках – в сумке на колесиках? Она сказала: это несерьезно. Вези нормальные объемы. Тогда я поняла, что без машины я не смогу  развить свою торговлю.

Также в ногинский период я стала писать рассказы и очерки, и рассылать их по редакциям журналов. Я даже начала писать роман «Маленькая Ру». Нашла своего одноклассника Юрия Байбазарова, услышав, что он несколько лет был редактором журнала Огонек, ездила к нему на встречу в Москву. Но он сказал, что давно отошел от дел, переехал в Швейцарию, и помочь мне, к сожалению, не сможет. Литературная работа моя,  таким образом, не состоялась, а роман я сгоряча сожгла.

Ногинский период также характерен продолжением моей самарской работы по поиску  способа завершения моих отношений с БД. Ездила в Москву, в мечеть. Закупила кассеты для магнитофона с записями молитв  и  сур Корана. Интернета тогда не было, или я просто не знала о нем. Стала разучивать арабские молитвы, прослушивая кассеты через наушники. Продолжила разбор своих самарских конспектов эзотерических книг, Карлоса Кастанеды и Ричарда Баха, читала книги по православию. Так я изучала опыт других людей по борьбе с БД.  Тогда же  коллега Оля Сторожук подсказала мне авторов популярных психологических бестселлеров, которые в последующем очень мне помогли. Ездила в Ногинск в святые храмы – советоваться с православными священниками.

Когда я стала чувствовать себя совсем-совсем плохо, я попросилась жить к своей дочери  – она работала в Москве и жила на частной квартире.

Начался московский период моей жизни.

2006 год

В Москве, этом самом демократичном, так мне кажется, городе страны, городе приезжих, не было проблем в коллективах, где я работала, какие были в провинциях. Казалось, что всем настолько трудно жить в этом городе, зарабатывать деньги, по 2-3 часа тратить на транспорт, что никаких интриг, подстав, войн группировок – не было. Обычные трудовые будни. На заводе кабинеты ИТР были отделены от цехов  условными перегородками –  слушаешь громыхание станков целый день. Как и все, я 2-3 часа в день, с двумя-тремя пересадками, тратила на транспорт. Все как у всех. Только я постоянно болела и болела, лечилась и лечилась. Почему-то  у меня возникла непереносимость многих продуктов питания. А по выходным я тоже всегда была в дороге. Или ездила искать кусочек родины, или по святым местам – искать  способ избавления от БД.

Время шло, а справиться с проблемой БД я не могла. Нервничала очень, думала, что рано или поздно БД меня одолеет, и я на горе своему ребенку, попаду в больницу для душевнобольных. Но что интересно, эти опасения, что я вот-вот попаду в психушку,