Читаем без скачивания Жило-было, или Приключения в тридевятом измерении - Юрий Белянский

— Чего там смотреть да читать? — удивилась Баба-Яга. — Там у меня антикварият сплошной. Неинтересный. Мечта букиниста.

Баба-Яга снова принялась чиркать спичками и перекладывать щепочки для растопки то так, то этак.

В самом темном углу вдруг заухал огромный филин. Ухал он низким голосом и повторил свое: «У-у!» пять раз, а потом замолчал.

— Пять часов! — всплеснула руками Баба-Яга. — А у меня еще обед не разогрет! И она еще энергичнее стала перекладывать щепочки и чиркать спичками.

— Что дальше будет, знаешь? — шепотом спросил Лаврик у Анюты.

— Что?

— Дальше она растопит печь и попытается нас в ней зажарить.

— Тогда бежим! — предложила Анюта.

— Не надо никуда бежать! — шепнул Лаврик. — В сказках точно написано, что нам надо делать. Когда Баба-Яга посадит нас на лопату и начнет в печь закладывать, мы будем ногами упираться, а потом попросим, чтобы она нам показала сама, как на лопату садиться надо.

— И что дальше?

— А дальше, как только она на лопату сядет, мы ее саму — в печку! Заслонкой закроем и на запор запрем! — изложил свой план Лаврик.

— Нет, — сказала Анюта. — Это слишком жестоко, а кроме того, нам от Бабы-Яги кое-какую информацию получить надо…

Резко поднялась Баба-Яга с колен, швырнула спичечный коробок в филина и заругалась:

— Чтоб ты, печка проклятая, век нечищенная стояла, чтоб в тебе огурцы и капусту солили, чтоб на тебе верхом Емеля-дурак ездил!

— Что случилось, бабушка? — удивились Анюта с Лавриком.

— Это все печка, печка! — воскликнула в сердцах Баба-Яга. — Бездарная конструкция! Никак не могу растопить! Интересно, какой-такой печник ее придумал и построил?!

Кто придумал такую печь, было ясно Анюте и Лаврику. Но откуда мог знать Кирилл Андреевич устройство русской печи и придумать ее настолько хорошо, чтобы всякая Баба-Яга могла вмиг растопить? Анюте с Лавриком стало немножко стыдно за воображение родителей.

— Может вы бутербродов наших отведаете? — предложила Анюта Бабе-Яге и развернула сверток.

20

— От души наелась, от души, — сыто отдувалась Баба-Яга. — Порадовали старушку! И как же мне вас, детушки, отблагодарить?

— Сами знаете, — сказал Лаврик, прижимая к себе Книгу сказок.

— Знаю, — согласилась Баба-Яга. — Путь вам предстоит неблизкий да нелегкий. Дам я вам клубочек волшебных ниток. Куда клубочек покатится, туда и вы за ним пойдете. Сначала дорога через лес дремучий проляжет. В лесу Баранец на вашем пути встанет, потом в чистом поле Соловья-разбойника одолеете, ну а дальше сами знаете последовательность: дуб, сундук, заяц, утка, яйцо, игла в яйце, а на конце иглы смерть Кащея бессмертного… Уф!

Баба-Яга отдышалась.

— Нам другая информация нужна, — сказала Анюта. — Где наши папа с мамой?

— Того не ведаю, — скороговоркой ответила Баба-Яга. — Что знала, то сказала, чего не знаю, того не знаю. Вот вам клубочек волшебных ниток. Он вас к дубу и приведет.

Пока Анюта рассматривала обыкновенный с виду клубок красной шерсти, Лаврик сверился с Книгой сказок и удивленно спросил:

— А Змей Горыныч?

— Точно! — хлопнула себя по лбу Баба-Яга. — Склероз-маразм совсем замучил. Про Змея-то запамятовала! Ну не беда, через Горыныча я вас сама перевезу.

21

Летать в ступе гораздо интереснее, чем в самолете, смотреть можно куда хочешь, даже вверх. А Мухтар с большим удовольствием облаивал всех встречных птиц.

— Это вулкан? — спросил Лаврик, указывая рукой на столб дыма над вершиной горы.

— Нет, внучек, — сказала Баба-Яга. — Это Змей Горыныч в своей берлоге спит. На горе она у него. На заснеженной вершине. Сейчас мы вырубим двигатель и тихонько, по инерции, над ним пролетим, чтобы не разбудить… Молчите и ни единого звука не издавайте!

— Понятно, — сказала Анюта.

— Понятно? — спросил Лаврик у Мухтара.

Мухтар молча кивнул.

Ступокинетический двигатель внешнего сгорания замолчал, пламя перестало вырываться из ракетных дюз на дне ступы. В полной тишине, как на планере, перелетели они через гору, пролетели сквозь столб черного дыма и все изрядно закоптились.

— После таких полетов в баньке париться надо! — сказала Баба-Яга, вытирая сажу с лица. — Ничего, я вас у речки высажу, помоетесь.

— А если бы он нас заметил? — спросил Лаврик. — Напал бы?

— Всенепременно! — уверенно сказала Баба-Яга. — Нападать он горазд, агрессор! И летает здорово. Настоящий ас!

— И он сбил бы нас в воздушном бою? — спросил Лаврик.

— Еще чего?! — успокоила Баба-Яга. — Я б его так помелом отходила, родимого!

— А правда, что у Змея Горыныча три головы? — спросил Лаврик.

— Это кому как явится, — сказала Баба-Яга. — Кому о трех головах, кому о шести. Зависит от того, чем противник вооружен. Ежели у тебя Меч-самосек, так Горыныч с девятью головами прилетит.

— А против помела? — спросила Анюта.

— Супротив помела ему и со всеми двенадцатью головами не выдюжить! — гордо сказала Баба-Яга.

22

— Ну, внучики, счастливо оставаться, — помахала на прощание Баба-Яга. Мухтар! Держи косточку! Не боись, не пенопластовая!

Взревел ступокинетический двигатель. Ушла ступа в небеса и в облаках пропала. А Лаврик, Анюта и Мухтар остались одни на берегу речки. Меньше других одиноким чувствовал себя Мухтар, ведь у него была настоящая косточка.

— Ну что, в путь? — спросил Лаврик.

— А умываться кто будет? Анчутка? — поинтересовалась Анюта.

— А ты откуда про Анчутку знаешь? Ты же сказок не читала!

— Откуда знаю, откуда знаю, — проворчала старшая сестра и выразилась научно: — Генетическая память! Что стоишь? Давай, раздевайся!

— А где мои плавки? — спросил Лаврик.

— Ничего, голым искупаешься! Не идти же потом в мокром! — резонно рассудила Анюта. Но Лаврик явно стеснялся купаться голым, хотя вокруг были все свои.

— Ладно, показываю пример! — сказала Анюта. — Мухтар! Ко мне! Мухтар подбежал. Анюта сняла с шеи Мухтара веревку.

— Мухтар! Купаться! — приказала она. Мухтар весело прыгнул с берега в речку.

— Видишь, — сказала Анюта. — Он голым купаться не стесняется.

Долго и весело плескались все втроем в чистой прозрачной воде. Они даже рыбы наловили голыми руками. Это оказалось совсем не трудно: толстой и ленивой рыбы в речке было видимо-невидимо.

А потом рыбу жарили на костре, насадив на прутики. Лаврик никогда такую вкусную не ел. А вот Анюте однажды доводилось, правда, приготовлена та рыба была похуже.

Мясо ее — нежное, ароматное и очень жирное.

Анюта сказала Лаврику, что рыба эта называется форель, а форель — самая сочная рыба на свете.

23

Ночь никак не хотела наступать в тридевятом царстве. Солнце продолжало висеть все на той же высоте. И все-таки после купания и еды сон сморил и Анюту, и Лаврика, и Мухтара.

Проснувшись, они наскоро позавтракали лесными ягодами, которые Мухтару понравились даже больше, чем косточка, и Анюта пустила в траву клубок волшебных ниток.

Клубок вздрогнул, а потом быстро-быстро покатился в сторону леса, оставляя в траве красную путеводную нить.

Анюта, Лаврик и Мухтар побежали вдоль нити, но клубок догнать не смогли. Да это и не нужно было, потому что красная нить отчетливо указывала дорогу и сбиться с пути было невозможно. Ребята углубились в густой лес.

— Что-то вы рановато расслабились, — напомнила Анюта Лаврику и Мухтару. Отдохнули, наелись… Не забывайте, что мы находимся в тридевятом измерении и нас подстерегают вполне серьезные опасности.

Как бы в подтверждение Анютиных слов деревья заскрипели вершинами и стволами, а из чащи донесся вой какого-то неведомого зверя. Другой, еще более неведомый зверь, ответил ему грозным рычанием.

— Кого мы должны повстречать по прогнозу Бабы-Яги? — спросила у Лаврика побледневшая Анюта.

— Баранца, — простучал зубами Лаврик. Мухтар взвизгнул от страха.

— Кто такой Баранец? — спросила Анюта.

— Наполовину куст, наполовину зверь, — сообщил Лаврик.

— Хищный или травоядный? — уточнила вопрос Анюта.

— Не знаю, — сказал Лаврик. — Он очень редко встречается в сказках.

— Тогда надо было кроме папиной Книги взять еще и Красную книгу сказок! — воскликнула Анюта. И вдруг совсем поблизости раздался грозный рев: «Б-б-э, б-б-э!» Путеводная нить пролегла через лесную полянку и указывала путь между двумя большими колючими кустами.

— Б-б-э!!! — ревели от голода страшные кусты.

На их тонких ветках, словно грозди неведомых плодов, покачивались черные каракулевые шапки-ушанки. Они хлопали длинными кудрявыми с тесемками ушами, как челюстями, и горе тому, кто попадался им! Даже храбрый Мухтар при виде Баранца поджал хвост и прижал к голове свои ушки.