Читаем без скачивания И в горе и в радости - Одри Хэсли

Фигура его была так же прекрасна, как и лицо. Линда отлично разглядела его, одетого в облегающие джинсы и подчеркивающую мускулистый торс майку.

— Только не говори, что ты маленькая сестричка Дэна, — протяжно произнес он, разглядывая девушку сверкающими синими главами. От этого взгляда все внутри у нее перевернулось. Ее замершее сердце вдруг забилось и понеслось, словно лошадь на скачках. — А ты разве меня не обнимешь? — нежно спросил он и, не дожидаясь ответа, крепко обнял девушку.

Линду пробила дрожь, но она справилась с собой и, застыв в его крепких объятиях, впитывала незнакомое теплое чувство каждой клеточкой своего тела. Глаза ее закрылись, лицо запылало, а ноги подкосились.

Опасаясь, что может соскользнуть вдоль его тела и растаять на полу словно воск, она порывисто обняла его за шею. И тогда Роджер еще крепче прижал Линду к себе, заставив ясно почувствовать физические различия между мужчиной и женщиной.

— Теперь можешь отпустить, — сказал Дэн, трогая Роджера за плечо. — И думать забудь о моей сестре. Ей только пятнадцать.

Роджер отступил от Линды на шаг, хотя руки его по-прежнему оставались на ее талии.

— Выглядит старше, — заключил он снова низким, обволакивающим голосом, от которого у нее по спине пробежали мурашки.

— Кто, Линда? — произнес Дэн скептически. — Ха, да она просто длинная вымахала, чертовка.

— Пять футов десять дюймов, если босиком, — гордо прощебетала их мать. — В отца пошла. А Дэнни весь в меня, — добавила она, взъерошив черные кудри сына.

— Мам, перестань, — вспыхнул Дэн. — И хватит называть меня Дэнни. Знаешь же, что я этого не терплю.

— До восемнадцати лет тебе это нравилось, сынуля. Брось свои городские замашки. Это ты его с толку сбиваешь, Роджер?

Руки Роджера наконец соскользнули с талии Линды, и она задышала ровнее. Она старалась овладеть собой, но знала, что пылающие щеки выдают ее волнение.

— Это не я, миссис Уилсон, — сказал Роджер, наконец, отводя взгляд от лица Линды.

— Ох, не думаю. Ты похож на сорвиголову, хоть и богат до неприличия.

— Мама! — взвился Дэн.

— Что ж, всем известно, что деньги могут испортить детей, — простодушно заявила Рут. — Но я вижу, Роджер вырос, чтобы стать гордостью своих родителей. Куда это, кстати, они уехали, Роджер?

— Думаю, в Европу, миссис Уилсон.

— Разве ты не знаешь точно? — удивилась Рут.

Роджер беспечно пожал плечами.

— У них никогда нет конкретных планов. Они просто плывут в бурном потоке жизни.

Мне кажется, они выбрали странное время для отъезда. Кто же уезжает перед Рождеством? — пробормотала Рут.

Линда согласилась с матерью. Рождество — семейный праздник.

— Не волнуйся, — продолжала Рут, взяв Роджера за руку и широко ему улыбаясь. — Проведешь Рождество с нами. Уж мы за тобой присмотрим, верно, Линда?..

Маделейн рассмеялась.

— Клянусь, твоя мать не предложила бы такого, если бы знала, как ее гость хочет, чтобы дочь хозяйки о нем позаботилась. Так что произошло? Как скоро после этого он перешел в наступление? И как тебе удалось устоять? Думаю, он был великолепен?

Линда вздохнула, притормаживая перед светофором.

— Он не приставал ко мне. Ни разу. Притом, что оставался на ферме до самого конца января.

— Просто не верится! Ты непременно должна была увлечь его.

— Да, я тоже так думала. Я была одурманена им. Ходила вокруг него как щеночек. Использовала любой повод, чтобы быть к нему поближе.

— А твой брат не возражал против того, что сестренка так и ходит по пятам за его приятелем?

— Нет. В нашей семье всегда все делали, вместе. Дэн с отцом много времени уделяли Роджеру, показывая ему деревенскую жизнь. Они учили его ездить верхом, пахать землю и стрелять. К концу своего пребывания у нас он мог продырявить пивную банку со ста ярдов. Естественно, я ему помогала. Кто же еще был способен часами ставить на забор, одну пустую жестянку за другой?

Дали «зеленый», и Линда устремилась вперед в мощном потоке машин.

— А твои знали, что ты без ума от Роджера? — спросила Маделейн.

— Не думаю. Я уже говорила, что всегда была скрытной. Я никогда не была откровенна так, как сейчас. Конечно, ни отец, ни Дэн, ни о чем не догадывались. Полагаю, мама могла что-нибудь заподозрить, хотя, как ни странно, она, ни разу ничего не сказала — что совершенно на нее не похоже. Может, ей хватило ума понять, что все это ненадолго, и что любое замечание лишь заставит меня страдать еще больше.

— Но ведь Роджер знал, не так ли?

— О да… Роджер знал…

— И как он к тебе относился?

Линда пожала плечами.

— Кто знает? Думаю, он испытывал ко мне интерес. Я ему нравилась, конечно, и, наверное, ты права в том, что он был увлечен мною, правда, очень поверхностно. Ведь мне едва исполнилось пятнадцать. Конечно, каждую ночь ложилась спать, мечтая, что он так же тайно влюблен в меня, как и я в него. Посвящала ему ужасно сентиментальные стихи — целые ворохи. Вечно находила что-нибудь глубокое и неоднозначное в любом его знаке внимания. Каждый взгляд Роджера обжигал меня и казался преисполненным страсти. Каждый незначительный диалог скрывал любовные признания. — Линда тихо и грустно рассмеялась. — Семья имела обыкновение каждый вечер сидеть на веранде, смотреть на звезды и разговаривать. Пару раз, когда все уходили спать, мы с Роджером оставались одни. Ты не представляешь, как билось мое сердце. Только пятнадцатилетняя дурочка могла романтически грезить от всей этой пустой болтовни.

— Но чем вы говорили?

— Ни о чем особенном. Обо всем. Кино. Музыка. Книги. Оглядываясь назад, я думаю, что Роджер лишь потакал мне, выставляя мои вкусы и мнения как невероятно глубокие и зрелые.

— А может, и нет, Линда, — возразила Маделейн. — Ты и впрямь умна и, похоже, излишне благоразумна. И еще слишком впечатлительна. Могу представить тебя в пятнадцать лет. Очень красивая и тонко чувствующая. Возможно, поэтому он и не приставал к тебе, что эта глубина чувств пугала его.

— Я сказала, что он не приставал ко мне? Ну да, конечно, сказала. Совершенно верно, так и есть. Не приставал. Ему не пришлось. Это я, дурочка, к нему пристала, в конечном счете.

Маделейн удивленно уставилась на подругу.

— Так ты сама? Господи Боже! Когда? Где?

— Это случилось ночью перед тем, как Роджер вернулся в Сидней. У веранды.

— Да что же ты такого сделала? Рассказывай!

3

Уходите спать, отчаянно умоляла про себя Линда родных. Пожалуйста, идите спать. Завтра он уезжает домой. Вы что, не понимаете? Мне необходимо побыть с ним наедине!