Читаем без скачивания Перворождённый - Брендон Сандерсон

Голографический флагман Деннисона разлетелся брызгами металла и света. Варион был совершенен — а его брат оставался совершенно некомпетентным. Эта оценка росла не из жалости к себе или пессимизма; так просто было на деле. Варион завоевал Маркус Семь менее чем за два часа. Наблюдаемое Деннисоном фиаско было его четвертой попыткой; выиграл битву он только на седьмой раз.

Деннисон вздохнул, поднялся и покинул комнату с голограммой. Ему нужно было размяться.

Роскошные коридоры "Грозового Ветра" были удивительно пусты; шагая по устланному ковром проходу, Деннисон хмурился, но в конце концов натолкнулся на младшего адъютанта. Тот замедлил шаг, отдавая честь; он вел себя с той же озадаченностью, что обычно отражалась на лицах младших офицеров при встрече с Деннисоном. Они не понимали, как относиться к Высшему офицеру, не удостоенному командования, но достаточно важному, чтобы ежевечерне ужинать с адмиралом Керном.

— Идет бой? — спросил Деннисон.

— Э… да, сэр, — быстро ответил юноша, бросив взгляд в сторону.

— Тогда вы свободны, — сказал Деннисон, жестом отпуская его.

Младший офицер с радостью устремился прочь. Деннисон остался на месте, задумчиво нахмурившись. Он и впрямь так глубоко погрузился в занятия, что не заметил сигнала о битве? Не то чтобы флагман Керна был в опасности, конечно. Это наверняка малая битва — личные флоты Вариона справлялись со всеми серьезными сражениями.

И все же Деннисону хотелось поглядеть на бой; он направился к мостику.

Главный мостик "Грозового Ветра" был больше, чем у кораблей, которыми командовал Деннисон; в центре все равно находилась боевая голограмма. Деннисон вышел из лифта, не обратил внимания на приветствия, и подошел к перилам, поглядев вниз.

Керн стоял в центре голограммы, но редко что-то говорил. Он командовал традиционным способом — оставляя большую часть решений на местах командирам эскадр, находившимся на малых кораблях или драккарах в гуще боя.

Варион не поручал дело командирам эскадр. Каждую битву он вел сам, напрямую руководя каждой эскадрой. Для кого-то другого это было бы слишком самонадеянно, но Варион сражался с апломбом гроссмейстера, играющего с новичками.

Деннисон покачал головой и подумал: "Хватит пока о Варионе".

Битва Керна не казалась такой уж сложной. Флот Высшего адмирала превосходил противника по размерам как минимум втрое.

Битва проходила так, как и ожидалось. Наблюдая за ней, Деннисон ощутил горящее в душе желание, тоску, которую он, казалось бы, раздавил еще в Академии. Изучение Вариона пробудило старую боль; он почти мог чувствовать происходящее на поле боя. Когда командиры эскадрилий принимали решения — их приказы отражались в движении судов — Деннисон мгновенно понимал, какой выбор лучше другого. Он видел все величие битвы; силам Керна нужно было давить к северо-восточному квадранту, отводя истребители подальше, на защиту командных кораблей — чтобы погубить боевые суда на юге. Так Керн, превосходящий врага в численности, истощит чужие ресурсы, пока у мятежников не останется никакого иного выбора кроме капитуляции.

Деннисон видел происходящее, но не понимал, как его достичь. Как всегда, он схватывал концепцию, а не практическое применение. Он не был практичным, внимательным командиром, каких предпочитала Империя. Не то что бы это было странно — Деннисон знал о тех, кто любил музыку, но не мог сыграть ни единой ноты. Можно наслаждаться великой картиной и не суметь воссоздать породившие ее движения кисти. Искусство ценилось именно потому, что его могли оценить те, кому недоставало мастерства. Руководство издалека и боевая тактика определенно были искусствами, и Деннисон мог оставаться лишь зрителем.

— А мы вообще где? — спросил Деннисон у адъютанта.

— В системе Гаммот, милорд, — ответил тот.

Деннисон нахмурился, опершись на перила. Гаммот? Он и не осознавал, что Варион забрался так далеко, не говоря уже о силах зачистки под руководством Керна. Деннисон жестом приказал принести ему планшет, вызвал карту Империи и наложил на нее схему завоеваний Вариона.

Результат его поразил.

Война была почти закончена. Силы Вариона приближались к последней из восставших систем.

"Я и впрямь ушел в работу", — подумал Деннисон.

Скоро наступит мир. И когда он наступит, командиры уже не будут столь важны — как это и было в Эру Величия.

Но почему тогда было столь важно, чтобы Деннисон достиг уровня Вариона? Все поступали так, будто его образование было критически важным — Высший Император, Керн, отец самого Деннисона…

Видимо, именно отец настаивал на продолжении обучения Деннисона. Не потому, что оно было важно для Империи — но потому, что Сеннион не желал иметь в сыновьях воина-неудачника.

— Конечно, командиры будут по-прежнему нужны, — усмехнулся Керн; слуга налил в его тарелку суп. — С чего бы считать иначе?

— Война Воссоединения почти окончена, — заметил Деннисон.

Столовая у Керна казалась уменьшенной версией такой же в имперском особняке на Вершине — включая мраморные колонны и гобелены. Ранг Высшего адмирала запрещал близко общаться с подчиненными ему командирами, но происхождение Деннисона и его связь с Варионом Крестмаром позволяли сделать исключение. Похоже, Керн расслаблялся за ужином с Деннисоном — словно воспринимал его не как подчиненного, а как зашедшего в гости младшего члена семьи.

Логика Деннисона заставила Керна фыркнуть.

— Некоторое время будут вспыхивать восстания, Деннисон, — сказал он, набросившись на суп. Керн жил, как подобает имперскому аристократу, но был куда менее сдержан, чем большинство из них. Может, поэтому они с Деннисоном и поладили.

— Да, но Варион и его офицеры освободятся и смогут с ними справиться, — указал Деннисон, не глядя на собственную тарелку.

— Все стареют, и нам нужна новая кровь на замену, — сказал Керн.

— Империи я не нужен, Керн, — ответил Деннисон. — Никогда не был нужен. Я здесь лишь из-за упрямства моего отца.

— Я бы не был в этом так уверен, — возразил адмирал. — В любом случае у меня есть приказы. Как там у тебя с тренировками?

Деннисон пожал плечами.

— Сегодня я четырежды сражался при Маркусе Семь и дважды проиграл. Все еще не могу победить несколько раз подряд.

— Маркус Семь, — нахмурился Керн. — Ты не торопишься. Так тебе понадобится еще год, чтобы справиться с архивом Вариона.

— По крайней мере я больше не жалуюсь.

— Верно, — признал Керн. — Не жалуешься. Собственно, кажется, ты вполне себе развлекаешься.

Деннисон сделал глоток.

— Может, и так. Мой брат — интересный предмет для изучения.

— Когда ты впервые ступил на борт, я бы сказал, что ты его ненавидел.

Деннисон положил ложку обратно в тарелку.

— Полагаю, да, — после паузы сказал он. — В Академии у меня не было и шанса преуспеть — другие парни постоянно вызывали меня на бой раньше, чем я успевал подготовиться; каждому хотелось победить брата Вариона. Я стал неудачником раньше, чем научился чему-то еще. Я не выбирал своего пути — Варион его выбрал за меня. Но теперь…

Деннисон задумался, потом посмотрел Керну в глаза.

— Его вообще можно ненавидеть? Как можно ненавидеть само совершенство?

Керн, казалось, задумался; потом он вернулся к еде.

— В любом случае, у тебя скоро появится шанс встретиться с ним.

Деннисон удивленно вскинул голову.

Керн пригубил суп и пояснил:

— Рубежи почти покорены. Через два месяца Варион встретится с Имперским Посланником на Крессе — там будет проведена церемония, на которой его поздравят с возвращением в цивилизацию. Можешь посетить, если хочешь.

Деннисон широко улыбнулся.

— Хочу, — решил он. — Определенно.

Яркие цвета удивили Деннисона. Кресс оказался слабонаселенным миром близ Рубежей; его погоду явно никто не регулировал, и ветер ударил в лицо Деннисону, как только он вышел из спидера.

Деннисон ступил на мягкую землю, чихнул и вскинул руку, защищаясь от яркого света. Сочная зеленая трава доходила ему до колен. Разве в таком мире стоит приветствовать вернувшегося героя?

На небольшом расстоянии от места посадки был сооружен павильон; туда Деннисон и направился. Там хотя бы был установлен регулятор погоды, и ветер стихал, пересекая незримые границы влияния прибора.

В павильоне Деннисон внезапно заметил отца — в рядах делегации послов и военных высокого ранга. Чистейшая белизна формы Сенниона резко контрастировала с дикими землями вокруг.

"Маленький павильон в сельском мире? Почему бы не встретить Вариона с восхищенной толпой — он же заслужил?"

Деннисон вскинул голову — сквозь ветер снижался десантный корабль. Молодой человек остановился позади отца; они не виделись более шести месяцев, но Сеннион едва удостоил сына кивком.