Читаем без скачивания Дракон на краю света - Кристофер Раули

Кесептон заметил напряжение на лице Лагдален, когда Иапетор упомянул аубинасцев. Старому генералу не хотелось доставлять молодой женщине новые неприятности. И без того ей пришлось вынести слишком многое.

– Базил Хвостолом стал легендой еще при жизни. Не часто приходится сталкиваться с подобным.

Но Иапетора было не так-то просто сбить с выбранной темы.

– Аубинасцы постараются опорочить королеву, а с нею и колдуний.

– Ну, полно.

Оба повернулись к Лагдален, по-прежнему сохранявшей непроницаемое выражение лица. Тема была неподходящей для случайного разговора, и Лагдален досадовала на Иапетора, затронувшего ее. Но нужно было как-то отвечать.

– Мы перед лицом трудных времен, дорогие сэры, – сказала она, – и с этими потерями нам будет еще труднее их вынести. Но мы не сдадимся. Мы никогда не сдадимся.

На этой ноте они и разошлись, сгибаясь под потоками дождя и ветра, ставших еще холоднее. Рабочие на площади принялись разбирать трибуну, а пара каменщиков занялась обмером участка, отведенного для мемориала погибшим.

   Глава    

первая

одстерегая малейшие признаки движения жертвы, сквозь древние джунгли пробирались два хищника: голодное свечение в глазах, уши чутко насторожены. Подтянутые животы и ввалившиеся щеки указывали на долгий пост.

Как обычно, в это время суток джунгли, казалось, затаили дыхание. Глубокая тишина разлилась в жарком мареве полдня. Вся жизнь, за исключением растительной, притаилась, и ничто не двигалось, кроме пара, поднимавшегося от рек и прудов. Джунгли словно ждали, кто первым сделает ошибку, нарушив покой. Лес поселил вечную тревогу в душах обитателей – каждый из них знал, что любая ошибка может стать гибельной.

Охотники представляли собой довольно неравную пару. Первый был чуть меньше шести футов ростом, его мускулистое тело передвигалось изящно, белые зубы сверкали в густой тени. Второй же, куда больший зверь, двадцати футов от носа до кончика хвоста, шагал вплотную за первым, припадая к земле и слегка отворачивая в сторону морду.

Скрип, треск.

Теперь снова!

Сердца обоих хищников объединила стремительно крепнущая надежда.

Прямо напротив них кто-то шумел. Подобная неосторожность была довольно редка в этом древнем лесу, где правили банды двуногих стремительных хищников. Животные, которым посчастливилось уцелеть, были слишком нервны и быстры. Охотящаяся пара услышала присутствие дичи поблизости и успела даже разглядеть промелькнувшего вдали зверя размером со слона, но потенциальная жертва скрылась так же тихо и быстро, как и появилась. В лесу папоротников размером с дерево и древних хвойных деревьев подобные звери двигались куда быстрее, чем можно было предположить. Они были сильны, а толстая кожа позволяла им не обращать внимания на укусы насекомых и режущие кромки пальмовых листьев, так что животные были практически неуязвимы.

Вдруг меньший охотник резко остановился и почти вдавил свое тело в кору гигантской ели. Взгляд его был направлен сквозь зеленый щит деревьев на поляну, поросшую густой растительностью, залитую ярким солнцем. Его более крупный собрат мгновенно припал к земле, уставившись огромными глазами во тьму перед собой.

Наконец-то! Неужели? Еда?

Сквозь стволы деревьев перед ними маячила фигура огромного животного с очень длинной шеей, стоящего на четырех толстых, как бревна, ногах посреди зарослей молодых папоротников, норовивших заполнить собой открывшуюся щелку голубого неба. Зверь этот был занят весьма приятным делом заполнения папоротниковыми листьями системы желудков в своем крупном теле. Крохотный мозг в его маленькой головке не вмещал более одной мысли и сейчас был сосредоточен на простом удовольствии: один за другим обрывать папоротниковые листья, скатывать их в шарики и проглатывать – при наличии такой длинной шеи этот процесс занимал немало времени.

Это был молодой представитель своего племени, еще не ведающий о зле, что правит миром. Со временем он сильно вырастет – если доживет – и превратится в гиганта с почти тридцатифутовым хвостом. Сейчас же он был лишь немногим больше второго из хищников, выглядывавшего из зеленого мрака меж деревьями. Закончив объедать крону, юный травоядный сделал шаг вперед, смяв молодую поросль, и переместил свою пасть к следующему несчастному дереву.

– Еды на неделю, – прошептал меньший из охотников, непроизвольно поднимая руку, чтобы подергать себя за молодую бородку.

– Мальчик может оказаться прав, – проговорил тусклым голосом больший из пары, – у нас не было ничего во рту с той позавчерашней змеи. Дракон бы сейчас съел много.

– Мальчик – тоже.

Юноша, сказавший это, почувствовал, как его рот наполняется слюной. При взгляде на жующего молодого зверя голодному молодому человеку представлялась груда кусков мяса, хрящей и всего остального, что можно жарить, печь на горячих камнях и вялить на солнце.

У дракона, коричнево-зеленого чудовища весом около двух тонн, через плечо была перекинута широкая кожаная перевязь, на которой висел в ножнах драконий меч.

– Стой здесь, – сказал юноша с темной бородкой, – я обойду его справа и зайду сзади. Когда закричу, подползай ближе.

Оба знали, что если Базил Хвостолом сумеет подобраться достаточно близко – на расстояние досягаемости драконьего меча, – то зверь в долю секунды потеряет голову, и они получат вожделенную добычу.

– Мальчик идет!

Релкин почти совершенно беззвучно скользнул вправо. Неделя, проведенная в древнем лесу, обострила его ловкость до предела. Но сейчас он снова пожалел о пропаже своего меткого кунфшонского арбалета. Иначе ему ничего бы не стоило всадить стрелу в глаз зверя со ста футов и мгновенно раздобыть обед. А без арбалета ничего не оставалось, как только стараться подкрасться к жертве на расстояние удара меча.

Сильно мешали двигаться и заросли саговника.{2} Длинные и ломкие шипы оставляли в коже занозы и вызывали болезненные язвы.

К несчастью, арбалет был утрачен навсегда. Его отобрали у Релкина, когда захватили в плен на поле Тог Утбек. Скорее всего, оружие погибло при извержении вулкана, том самом, где нашел свою смерть Великий Херута.

Укол в бедро продемонстрировал, что мальчик был все же недостаточно осторожен. Пришлось остановиться, чтобы вынуть занозу из кожи. Кроме кустарника, заполнившего собой все вокруг, и шипастых деревьев, следовало опасаться еще очень и очень многого. К тому же Релкин был бос – он потерял сандалии в водах Внутреннего моря.