Читаем без скачивания Плачущие тени (СИ) - Бузакина Юлия

Сотовый телефон на тумбе в прихожей вывел Наталью Петровну из ступора. Она вздрогнула. Стряхнула с себя панику и взяла трубку.

— Ната, приветик. Как поживаешь? — послышался в трубке бархатный мужской баритон.

Она растерялась. Натой ее звал только бывший муж. Завораживающий голос в трубке точно не принадлежал мужу. А еще ее недавно так назвал Александр Велюров, тот самый Сашка, с которым вместе учились.

— Саша?.. — догадалась Наталья Петровна, и сердце бешено заколотилось у самого горла.

— Ну, конечно, Саша. — Раздался смешок в трубке. — Ты что делаешь завтра в первой половине дня?

— Я?.. Да ничего особенного… Платоша уходит к репетитору, я дома буду.

— А не хочешь прогуляться? Погода сказочная какая стоит! Почти весна! Выпьем по чашечке кофе, будем бродить по Аллее Роз…

— Ты хочешь пригласить меня на кофе? — в ее голосе сквозило удивление. Ее никогда не приглашали на кофе. А тем более, на прогулку по Алее Роз.

— Ну да. Я заеду за тобой в двенадцать. Удобно будет?

— Удобно. — Сглотнула ком в горле Наталья Петровна.

— Ну, тогда до встречи. — Произнес голос в трубке.

— До встречи…

Удивленная и растерянная, Наталья Петровна положила телефон обратно на тумбу. В голове сумбурно роились мысли. На кофе? С Сашей? …Сразу вспомнились студенческие годы. Как всей группой скидывались на шампанское и коньяк, как вместе хохотали под опустевшей после экзамена аудиторией. Саша Велюров всегда был лидером. Как же ей тогда хотелось, чтобы он пригласил ее на кофе! Да что там на кофе, хотя бы на прогулку по свежему воздуху! Ради него она была готова на все. Счастьем было уже то, что можно каждый день видеть его на занятиях, слышать его бархатистый голос и вместе смеяться простым шуткам…

Но Саша приглашал на кофе исключительно дочку замдекана. И к концу третьего курса женился на ней. Молодая пара очень быстро обзавелась ребенком, и Саша появлялся на занятиях все реже.

Наталья Петровна проплакала в подушку целый месяц. Ей казалось, она никогда не сможет пережить свою несчастную любовь. А спустя полгода она встретила начинающего архитектора из строительного института и тоже вышла замуж.

Это сколько же воды с тех пор утекло?.. Наталья Петровна прошла в свою комнату и открыла огромный шкаф-купе, сверкающий вставными зеркалами. Та ее часть, которая, казалось, умерла в день Сашиной свадьбы, вдруг шевельнулась. Словно спящая красавица, очнулась ото сна много лет спустя.

Наталья Петровна сосредоточенно перебирала вещи. Где-то в глубине шкафа хранились два роскошных длинных халата из натурального шелка. Один был бирюзовый, другой алый. Эти халаты Наталья Петровна купила очень давно и надевала редко. А сейчас ей очень хотелось надеть один из них. Приглашение на кофе подействовало незамедлительно, как наркотик, и ей не терпелось стать немного красивее в собственных глазах.

Скинув с себя потертое домашнее платье, Наталья Петровна облачилась в длинный алый халат с глубоким вырезом и встряхнула светлые волосы. Осмотрела свое отражение в зеркале. Нахмурилась. Открыла ящик комода. Извлекла оттуда яркую губную помаду и провела пару раз по губам.

— Я ведь… еще даже ничего. — Сказала она своему отражению пару минут спустя. — А морщины и следы усталости, так это в нашем возрасте нормально.

За окном смеркалось. Наталья Петровна пошла на кухню. Ей хотелось приготовить что-нибудь особенное. Скоро вернется Платон, они вместе поужинают и разойдутся каждый в свою комнату. Но время приема пищи — момент священный, и очень хотелось порадовать сына вкусным блюдом.

Она приготовила курицу в сливочном соусе. На гарнир потушила замороженные овощи под названием «Весенний букет». Платоше понравится. Иначе и быть не может.

Сын действительно ел с аппетитом.

— Ты слышала про разрушение Парамоновских складов несколько дней назад? — спросил он.

— Краем уха. Ты же знаешь, что у нас на факультете сейчас творится. Не до культурного наследия. К тому же, все прогнило настолько в этих складах, что это в жизни не восстановить.

— Как ты можешь так говорить, мама?! — ужаснулся Платон. — Это же наше прошлое! Уничтожим прошлое, уничтожим корни, и что нас ждет в будущем? Безликое существование в одинаковых бетонных коробках?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Сынок! Я тебя умоляю! — с трудом подавила презрительный смешок Наталья Петровна. — Нам с тобой сейчас о поступлении надо думать! А борцы за правду в сгнивших складах меня ни капельки не волнуют!

— Ты не понимаешь! Там незаконно все снесли! Вот, послушай! — Платон судорожно включил сотовый телефон и вышел в интернет. — «Разработкой масштабного проекта по реконструкции Парамоновских складов в настоящее время занимается ООО “Альянс-М”, которому в начале прошлого года объект был сдан в аренду на сорок пять лет. Компания намерена после восстановления всех пяти зданий комплекса разместить в них отель, SPA-центр, ресторанный комплекс и многофункциональный концертный зал. При этом все объекты будут занимать от трех до пяти этажей», — пишет сегодня ”Коммерсант”.

— И чем тебе не нравится такой план? — пожала плечами Наталья Петровна.

— Это же кощунственно, мама! Так нельзя! Это культурное наследие!

— А по мне, так совсем неплохо будет, если оттуда вывезут весь мусор и сделают действительно приличное место. — Наталья Петровна поднялась и начала собирать со стола опустевшие тарелки.

— Интересно, все женщины так узко мыслят? — разочарованно уставился на нее сын.

— Узко? — обиделась мать. — Узко, это когда ничего не видят вокруг.

— Вот, вот. Ты кроме своего юридического факультета уже давно ничего не замечаешь.

— А ради кого я там торчу с утра до вечера?! — возмущенно воскликнула Наталья Петровна.

— Все равно, так жить нельзя, — чуть миролюбивее заявил Платон. — Надо еще чем-то увлекаться. Иначе можно свихнуться.

— У меня завтра встреча. Старый приятель пригласил на чашку кофе. Так что, можешь быть спокоен. Я не свихнусь.

— А этот твой приятель, тоже юрист, наверное? — хихикнул Платон. — Будете вместе уголовное право обсуждать? Бла-бла-бла, статья сто семнадцатая гласит примерно следующее… Нет, что вы! Она имеет совершенно иное значение!

— Вот тебе не стыдно, сынок? — уже по-настоящему расстроилась Наталья Петровна.

— Ни капельки! — весело отозвался Платон и вышел из кухни.

Но даже сын с его ехидством не смог испортить Наталье Петровне настроение на следующее утро. К встрече с Сашей она готовилась с такой тщательностью, будто ее запертая на долгие годы внутри женская натура решила вырваться из заточения и покорить всех вокруг.

— Не многовато ли стараний для какого-то задерганного жизнью юристика? — брезгливо высунулся из своей комнаты Платон.

— Тебе-то что до этого? — вспыхнула Наталья Петровна.

— Да ничего. Просто я тебя такой вижу впервые.

— А меня и на кофе пригласили чуть ли не впервые.

— Да ладно! Можно подумать, папа тебя никогда не звал никуда!

— Дай-ка, вспомню… звал, да. В последний раз мы с ним вместе пили кофе в уличном кафе как раз перед тем, как идти в ЗАГС, документы о разводе подписывать. — Нервно засмеялась Наталья Петровна. Но это был смех сквозь слезы.

В этот момент у нее зазвонил телефон. Приехал Александр Велюров.

— Все, до встречи! — Накинула на плечи коричневую норковую шубку Наталья Петровна и подхватила сумочку. Платон пробурчал что-то невнятное в ответ.

Александр Велюров стоял возле своей чисто вымытой роскошной машины, скрестив руки на груди. На этот раз он оделся не так официально — белая водолазка, темно-синие джинсы и короткая дубленка цвета кофе с молоком, отороченная по краям мехом. Заметив Наталью Петровну, он приветливо взмахнул рукой и распахнул перед ней дверцу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Добро пожаловать в мой экипаж, мадам!

— Ты ни капли не изменился, — улыбнулась она и села в машину.

…Они пили кофе в «Ретро». Саша рассказывал о службе. Это было так похоже на него — все время что-то говорить, без умолку. Наталье Петровне казалось, что она снова вернулась на семнадцать лет назад, в ту весну на первом курсе. Они только познакомились, и Саша все говорил, говорил. Заметив в ее лице благодарную слушательницу, он часто рассказывал ей свои истории. Пока на него не положила глаз дочь замдекана.