Читаем без скачивания Служить цели (ЛП) - Синклер Шериз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это больно, я знаю, — прошептала она. Терять кого-то очень больно. Ни одна боль не сравнится с этой.
Он обнял ее в ответ, притянув к себе так сильно, что ей стало трудно дышать.
— Тише, — она просто продолжала крепко обнимать его, сердце к сердцу. Она могла бы обнимать его вечно, если нужно.
Но, в конце концов, он отодвинулся. Задышал глубже. И энергетика, исходившая от него, изменилась. Он выходил из сабспейса. Из отчаяния.
Она нежно погладила его по спине и плечам, возвращая его в этот мир. Реальность могла быть тяжелой. Но, возможно, в ее силах было одновременно облегчить переход и вернуть ему радость жизни.
Когда он поднял голову, чтобы оглядеться, она взяла его за правую руку.
Его золотисто-карие глаза встретились с ее глазами.
Скользнув его ладонью вниз по ее талии, она сомкнула его большой и указательный пальцы на завязке своих трусиков… и потянула вниз. Когда узелок развязался, она провела его рукой по своей обнаженной коже. А потом она взяла его левую руку и положила на завязку с правой стороны.
И он уже без помощи потянул за тесемки.
Его член, который все это время стоял, налился и потяжелел. Удлинился. Он даже не заметил, как она заменила стальную клетку на презерватив.
Анна слегка приподнялась и стянула стринги, а затем сменила позицию так, чтобы головка члена прижалась к влажному входу.
Когда он напрягся, она замерла… прямо в этой позе… и наклонилась вперед, чтобы поцеловать его.
Теплые губы Анны накрыли рот Бена. Но все его внимание было сосредоточено на одном месте, где ее горячая киска прижималась к самому кончику его члена. Только к гребаной головке.
Член снова налился кровью, горел и пульсировал, и он горел желанием толкнуться в нее. Пока она лишь дразнила его.
Его руки все еще лежали на ее бедрах. Он подвинул ее, поменяв положение ее тела и затем рывком вошел, погружаясь по самое основание.
Бля-я-я-я-я-ять. Его измученный чувствительный член, казалось, был охвачен жидким огнем. К нему устремился новый приток крови, делая его невероятно болезненно напряженным. Голова Бена ударилась о спинку кресла, он содрогнулся.
А она хохотала. Госпожа-садистка.
Ему никогда еще не было так больно и в то же время так хорошо.
Мышцы ее бедер напрягались, когда она двигалась вверх, и от скольжения ее влажной киски по его коже у него практически закатывались глаза.
Вверх, вниз.
— Я не могу… — больше держаться. Но он должен. Никогда не бросай своих — свою женщину. Позволив ей задавать ритм, он ласкал большими пальцами ее влажный клитор, потирая его по бокам и скользя сверху.
Ее киска сжалась. Да, ей это нравилось.
Черт, ему тоже. Он стиснул зубы, борясь с желанием кончить. Держись.
Клитор увеличился в размерах, ее бедра дрожали, и она ускорила темп.
А затем чувственно кончила, выгнув спину в движении, красивая, как сама жизнь.
Он с восхищением наблюдал за ней, благоговея, и когда она открыла глаза, свет в них был подобен облакам, открывающимся солнцу после бури.
— Кончай, Бенджамин. Ты достаточно долго ждал, — она прижалась к нему, положила руки ему на грудь, двигаясь вверх и вниз, потираясь об него при каждом движении.
Ощущения захлестнули его, словно наполнив пересохшее озеро до краев, прорвали плотину и вырвались наружу. Он кончил. Блять, он кончил. Каждая потрясающая судорога выбрасывала расплавленную жидкость, столь горячую, что она соперничала с его членом, объятым огнем. Жар был повсюду. Удовольствие было таким сильным, что он увидел звезды, взрывающиеся во Вселенной.
Весь в поту, он посмотрел в ее бесконечно глубокие глаза и увидел ямочки на щеках. А потом и ее улыбку.
Да. Он хотел жить.
И он снова ослаб. Анне пришлось его одеть, сложно сказать, как у нее это получилось. Не будучи уверена в его способности сохранять равновесие, она спустила его на первый этаж в крошечном лифте.
Когда они проходили через главный зал, шум и суета заставили его задрожать. Она остановилась и схватила одеяло с одной из скамеек. Обернув одеяло вокруг Бена, Анна прильнула к нему и позволила теплу своего тела успокоить его.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— Бенджамин, посмотри на меня.
Он смотрел на нее все еще стеклянным взглядом и вымученно улыбнулся.
— Простите, Мэм. Я буду в порядке через минуту.
Может, потребуется немного больше минуты. Она закинула его руку себе на плечо и крепко прижала к себе, возвращая его тело в реальность. Она не только услышала, но и почувствовала его вздох. Да, ему нужно от нее нечто большее.
Анна заметила, что Каллен наблюдает за ней с другого конца комнаты, и его лицо было явно напряжено. Несомненно, он беспокоился, что злая Госпожа причинила боль их сторожевому псу.
Она отвернулась.
— Я забираю тебя к себе домой, — сказала она Бену.
Он отстранился и нахмурился.
— Я… — он нахмурил брови, и через секунду продолжил: — Бронкс дома. Не могу оставить его на всю ночь одного. Его надо выгулять.
— Тогда мы поедем к тебе домой.
****
Бен открыл перед ней складскую дверь, и Анна на шаг отступила от бросившегося ей навстречу пса.
— Привет, Бронкс, — улыбаясь, она опустилась на колени, чтобы прижать ретривера к себе. Его мягкий мех щекотал ее лицо, а хвост хлестал ее по руке от восторга. — Ты такой милый.
— Пошли гулять, приятель? — спросил Бен.
Очевидно, поняв вопрос, Бронкс пробежал мимо стоящего в дверях Бена. Когда-то окрестные улицы были застроены старыми кирпичными промышленными зданиями, и теперь это место эволюционировало в богемный район. Но этой поздней ночью все улицы принадлежали Бронксу.
Пока Бен наблюдал за своим псом, Анна наблюдала за мужчиной. Да, он снова был в норме. Он был в порядке.
Она прошла к центру небольшого склада и повернулась по кругу. В задней половине второй этаж образовывал открытую мансарду. Весь фасад здания состоял сплошь из окон, вплоть до крыши. Деревянные полы были гладко отшлифованы и так качественно покрыты лаком, что она понимала, почему Бронкс скользил ей навстречу, когда они пришли.
Слева от нее находилось офисное помещение без стен с компьютерным оборудованием и огромными мониторами, а также чертежными столами. Зеленые и цветущие растения стояли по углам и занимали открытые поверхности, разбавляя собой индустриальный дизайн.
А потом она увидела фотографии. Шесть футов высотой, вдоль задней стены.
На одной из них темные грозовые тучи нависали над традиционным пляжным закатом. В зловещем красном свете были видны силуэты двух невинных детей, строящих песочный замок.
По рукам Анны побежали мурашки.
На другой фотографии была изображена большая голубая цапля в сумерках, ее голова была наклонена, и она смотрела прямо в объектив.
Аллигатор грелся на бревне под палящим солнцем, казалось бы, непринужденно, если бы не его холодный хищный взгляд.
Фотография рассвета в очень знакомом месте — частном саду Зета.
Пораженная, она наклонилась и прочитала нацарапанную подпись на принте. Б.Л. Хауген. Очень известный Б.Л. Хауген, чьи фотографии войны в Ираке завоевали кучу наград. Который теперь был известен как флоридский фотограф.
Ее взгляд задержался на фото, сделанном в Эверглейдс. Бен возил бензопилу в своем джипе. «Я часто бываю в глуши», — сказал он тогда.
— Ты автор этих фотографий, — ее слова прозвучали почти обвиняюще.
— М-м-м, — Бен закрыл дверь за Бронксом. — Я отведу его наверх и покормлю.
— Хорошо, — рассеянно сказала она.
Она думала, что он обычный охранник. Ладно, конечно, она поняла, что он был намного, намного глубже простого парня, но он построил целую карьеру, о которой она не знала. Какой же идиоткой она была!
Закончив рассматривать фотографии, она повернулась и увидела, что на стене за лестницей тянулись книжные полки от пола до потолка. Бен, должно быть, читал. Много.