Читаем без скачивания Тайник в Балатонфюреде - Александр Валерьевич Усовский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И ещё один момент… — добавил Левченко нерешительно.
— Ну? Не тяни кота за хвост!
— Если все пройдет так, как мы задумали — не додумаются мадьяры, что это наша работа?
Генерал хмыкнул.
— Ну ты даёшь, Дмитрий Евгеньевич… Ежели мы это хранилище обрушим — то венгры всю эту пакость, что из него выльется, будут лет десять собирать, а до места взрыва, дай Бог, к скончанию века подберутся — и то вряд ли. Ведь через место подрыва хлынет такой вал этой ядовитой грязи — что он всё начисто снесёт, любые улики! И остатки взрывного устройства, и следы тротила, и куски проводов — разнесет этим потоком по пространству от Айки до Залы… если не дальше. Сто двадцать процентов — спишут они этот взрыв на технологический сбой, а их единственными действенными мерами станут иски к страховым компаниям. Так что за это не боись — никогда в жизни никто на нас это не повесит… Ладно, всё, иди, работай…
* * *
Однако, и срач здесь… А воняет как! Господи, спаси и помилуй… Хорошо хоть, долго здесь бродить не придется — сейчас отопру вон ту зеленую, поросшую плесенью, дверь, найду в камере, что за ней, сейф, вскрою его, дёрну за рубильник — и всё, можно спасаться бегством…
К одиннадцати вечера нанятые сторожем бомжи вход в подвал расчистили. Пятьдесят тысяч форинтов на всех… Одно мне не понравилось — как-то нехорошо на меня эти бродяги смотрели, скверненько… Да и сторож что-то всё глаза прятал. Трупы они в этот подвал сносили, что ли? Судя по запаху — запросто… Пожалуй, зря я сюда поздним вечером попёрся — можно было и до утра подождать. Так ведь сторож, сукин сын, всё ныл про то, что из-за меня потеряет работу, что, ежели начальство увидит посторонних на объекте — ему махом голову сымут… Пришлось согласиться на то, чтобы бомжи принялись за работу вечерком, как стемнеет. Как итог — вход в подвал освободился уже после захода солнца. Хорошо хоть, фонарик додумался купить — сейчас бы тыкался в потёмках, как слепой щенок…
Так, что это под ногами? Фантазия рисует разные ужасы, типа трупов ограбленных и затем убиенных курортников — а на самом деле мешок гнилой картошки. Фу-у-ух, слава Богу. А воняет здесь, судя по всему, из-за остатков каких-то продуктов — хотя откуда здесь продукты? Здание уже лет десять не используется…
Так, вот и искомая дверь. Господи, как все плесенью заросло! Хоть бы замок сработал… Где-то в сумке у меня была жидкость WD, специально брал для замков. Хотя поможет ли? Столько лет этот замок не вскрывали… Прям чувствую себя Генрихом Шлиманом! Тот, когда Трою нашел — тоже, наверное, на запертые двери постоянно натыкался. Разница в том, что у Шлимана ключей не было — а у меня есть…
Ни фига себе замок проржавел! Даже отверстие для ключа сходу не найти… Так, брызнем вэдэшкой… протрем платком… Ещё разок жидкостью… ещё платком… Есть! Вставим ключ…
Что за чёрт?! Эй, чего вам тут надо? Балаж, ты охренел? А, чёрт! Да что…
Внезапно затылок разлетелся на тысячу мелких осколков, в глазах вспыхнули мириады звезд — и тут же мгновенно всё погасло, голова внезапно окунулась в вязкую, тяжелую, чёрную тишину, а тело просто перестало существовать…
Боли от падения на бетонный, смрадный и слизкий, пол он уже не почувствовал.
* * *
Ну и дыра эта Чотапушта…
Когда ему позвонил Дюла и, сбиваясь и частя, объявил, что к нему, Байюсу Шимону, выезжает следователь с нарядом полиции, и, вследствие этого, ему надлежит немедля исчезнуть — единственным местом, куда он безболезненно мог двинуться, была эта деревенька между Айкой и Колонтаром. Ещё в июле они сняли здесь крестьянскую усадьбу для тактической подготовки ребят из Будапешта — благо, местность здесь диковатая, полузаброшенная… Теперь этот хутор оказался как нельзя кстати!
Но одичать здесь можно за неделю… Ни Интернета, ни телевизора, ни даже радио — ничего нет. Изрядно запущенный дом, в котором лет десять единственными хозяевами были мыши, одичавший сад, забурьяневший виноградник, колодец, из которого воду пить категорически запрещается — хранилище с ядовитой пульпой всего в полукилометре — вот и все достопримечательности этой усадьбы. Вдобавок — режим тотальной конспирации: сюда его привез Шандор, и, выгрузив его вместе с запасом воды и продуктов — строго-настрого велел носа на улицу не казать — ни ночью, ни, тем более, днем. Хотя кого бояться — в деревне семь жителей?
Чёрт, кто же его сдал? Ференц? Или этот сопляк, Сегеди Габор? Щенок, чистоплюй, маменькин сынок, чёртов студент! Мямля! Как он убеждал их отпустить того старого авоша, приспешника русских… Едва не плакал! «Ребята, ведь это старик, давайте его отпустим, ведь он ничего не знает»… Тьфу! То, что этот дед нам ничего не рассказал — совсем не значит, что он ничего не знал. Знал! В этом Ференц и он были абсолютно уверены. Но ничего не сказал — только глаза наливались ненавистью, когда мы ему ногти вырывали… Вот сволочь! Вонючий коммунист…
Их было трое. И двое — под подозрением. Скорее всего — слюнтяй Габор, хотя и с Ференца подозрений снимать он спешить не станет. Ференц, хоть и проверенный боец — но мог где-то и сболтнуть что-то по пьяни… А ему теперь отсиживайся в этой дыре!
Так, ладно, будем ждать, чем всё это закончится. Благо, ждать осталось недолго — наши братья за Дунаем через три дня начинают. После того, как в Верхней Венгрии[37] полыхнет, у полиции отпадёт всякое рвение к поиску подозреваемого Байюса Шимона — у них других дел будет по горло. Да и, может статься, после начала событий и прятаться не придется — к власти придут настоящие венгры, не этот трусливый оппортунист Орбан. Железные ребята! Поставят всю эту еврейскую мразь на место…
Что за дьявольщина? Ему кажется — или он в самом деле слышит полицейскую сирену с северо-востока? Где-то километрах в полутора… Проклятие, только полиции здесь и не хватало!
