Читаем без скачивания Если буду нужен, я здесь - Юлия Резник

– Да я всего лишь хотел убедиться, что у вас все в порядке.

Все чудесатее и чудесатее.

– Как видите, – развожу руками. – А вы всех так проверяете?

– Нет. То есть да… Видите ли, обычно Лала…

– Маратовна.

– Да, Лала Маратовна… Так с ней все хорошо?

– С ней все просто прекрасно. Но вы не ответили, что же она обычно. – Все меньше понимая, приковываю взгляд мужика к себе. Зовут его Николай Осипович Панасенко. Так написано у него на бейджике. Выглядит он как будто немного смущенным.

– Она нас страшно балует. В смысле – ребят из охраны подкармливает, – хохочет.

– Вот как?

– Ну, да. То блинчики, то плов. То пирожки какие-то. Все, как полагается, в одно и то же время. А сегодня вот задержалась. Ну, я и подумал, что, может, случилось что. Так все хорошо у вас?

– Все просто отлично.

– Вы не подумайте, мы, конечно, ничего не просим. Она сама. Говорит, что любит готовить, а никто не ест, потому что у нее недостаточно хорошо выходит. Уж не знаю, что в ее понимании хорошо! Вкуснотища же! Мы тарелки облизываем. Кстати, вот, – протягивает пакет. – Посуда мытая. Ну… Я пойду.

– Ага, – немного ошарашенный, закрываю дверь. Прислоняюсь к ней спиной. Задираю к потолку голову. Я знаю, что Лала готовит для меня. Знаю, потому что все это время, как бы поздно я ни вернулся, или, напротив, как бы рано, по своим меркам, не встал с кровати, на плите меня всегда ждет то жаровенка, то кастрюлька, то накрытая полотенцем миска. Я уже понял, что Лала решила меня перевоспитать в плане еды дома. У нее на этот счет пунктик, может, побольше моего – дома не есть. Я демонстративно не ел, она демонстративно готовила. А потом, значит, чтобы не выбрасывать, подкармливала мужиков из охранного агентства. И, похоже, успела влюбить тех в себя. Вот хоть стреляйте, я ни за что не поверю, что этот Николай Осипович явился проверить, все ли с Лалкой в порядке, из каких-то меркантильных соображений. Чистая, добрая девочка – моя Лала. Ну, вот кому бы пришло в голову возиться с этими котомками? Да я готов поспорить, что среди барышень, выросших в настолько богатых семьях, одна Лала и умеет готовить. Но ведь дело даже не в этом, а в том… что обо мне, блядь, никто никогда так не заботился. До нее… А она делает это совершенно естественно. Как будто другого и быть не может. Как будто я достоин такого внимания.

Засовываю мытые тарелки в посудомойку и возвращаюсь в спальню. Сажусь на кровать, вглядываясь в лицо жены. Из-за случившегося накануне ее черты несколько обострились. С лица подчистую ушла вся детскость. Скулы и линия подбородка обострились, глаза запали. Меня немного ведет от беснующихся внутри эмоций. Это же чудо какое-то. Настоящее чудо. Хочется обнять, чтобы убедиться в его реальности. Просто обнять, и все. Бью себя по рукам. Нельзя. Не хватало еще разбудить! Пусть отдохнет, завтра действительно очень ответственный день. Кстати, об этом.

Открываю Телегу. Юлька, сучка, тоже у себя не побрезговала запостить видос. Добавив от себя приписку «Что вы все на девочку накинулись? Вдруг ее муж подослал к конкурентам! Как, бишь, это называется? Промышленный шпионаж! Во».

Быстро набираю в комментариях «Это был акт милосердия по отношению к убогим. Бесплатный мастер-класс на тему того, каким должно быть настоящее шоу».

Хотели комментариев? Пожалуйста. Улыбаясь, жму на кнопку «отправить». На мой комм тут же начинают приходить реакции, и буквально за пару минут он становится самым залайканным комментарием в принципе. Юлька отвечает ржущим смайликом «Изящно ты». Ага. А они весь пиар-отдел хотели на эту херню бросить. Может, я вообще зря им плачу?

Откидываюсь на подушку. Я ведь тоже толком не спал, но что удивительно, спать совершенно не хочется. В теле будто ядерный реактор кипит. Энергии море. Не лежится даже. Вскакиваю. Думаю о том, что нам явно не помешает подкрепить силы. Дергаюсь к телефону, чтобы заказать доставку. А потом, неожиданно даже сам для себя, резко меняю план. Доставку я все же заказываю. Но не еду, а цветы. Вдохнув поглубже, ставлю на плиту тяжелую сковородку. С недавних пор в моем холодильнике каких только нет продуктов, что я, нам чего-нибудь не приготовлю? Один раз можно наступить себе на горло, правда?

Я как раз заканчиваю отмывать фартук, когда ощущаю жжение на затылке. Медленно оборачиваюсь. Лала стоит в дверном проеме, растерянно на меня глядя.

– Меня еще не отпустило, да? – наконец, замечает, тряхнув головой. Я ржу, догадавшись, про что она.

– Отпустило уже давно. Садись. Будем ужинать.

– И температуры у меня тоже нет?

Накрываю пасту крышкой, чтобы не остыла, подхожу вплотную к жене. И осторожно касаюсь губами лба:

– С тобой все в порядке. За исключением разве что… – сжимаю в ладони ее промежность.

– Назар! – рдеет моя невинность.

– Мне просто нужно убедиться, – шепчу ей в ушко.

– Поверь мне на слово, окей? – закатывает глаза. – Ты, кажется, есть хотел? Я жуть какая голодная.

– После наркоты так всегда.

Лала берется помочь с сервировкой, но я мягко усаживаю ее за стол. Она не противится, наблюдает за тем, как я расставляю тарелки, обняв руками подтянутую к груди ногу.

– Ты в этом большой знаток? – Я запинаюсь, Лала это замечает. – Прости. Если тебе неприятно, нам не обязательно это обсуждать, – тут же сдает назад. А у меня в этот момент почему-то в ушах звучат Ольгины слова о том, что Лала меня не примет, узнав, из какой грязи я вылез. По-хорошему, мне действительно стоит повременить с откровениями. По крайней мере, чтобы не испортить этот вечер, но…

– Да. Большой. Я этим не горжусь. Наркота – зло. Едва ли не самое худшее из того, что человек может причинить сам себе. Дурь убивает все человеческое. Превращает в животное. Это грязь, лялька. Я больше десяти лет чистый, а все равно иногда кажется, что мне от нее не отмыться.

– А как же кокаиновая диета?

Я готов к какой угодно реакции. К презрению в ее глазах, к охлаждению, с которым мне как-то придется бороться, даже к жалости! Но не к тому, что