Читаем без скачивания Одинокий тролль - Дэвид Вебер

Сколько он спал за последние две недели? Наверное, все-таки больше, чем кажется, раз ему еще удается держать глаза открытыми. Но не намного. Сначала погода была просто ужасной, потом накатило смятение «той ночи» – мысленно Эстон никогда не называл ее иначе, – вслед за которой начались утомительные хлопоты и выхаживание «пациентки»… Людмилы.

У нее ведь есть имя, напомнил он себе, – Людмила, и она больше не нуждается в уходе. Она была просто человеком, безумному рассказу которого Эстон полностью поверил. Именно из-за ее рассказа ему не удалось сомкнуть глаз всю прошлую ночь. Она сообщала все новые и новые подробности о бесконечной войне между людьми и кангами и о невообразимой погоне за «Огром», которая привела ее на его яхту.

Эти-то подробности и убедили его в конечном счете. Он имел большой опыт ведения допросов и хоть задавал немного вопросов, никогда еще за всю свою жизнь не слушал с таким напряженным вниманием. И ему не удалось заметить ни одного противоречия, ни одной несообразности в рассказе Людмилы. Он был поражен, что столь юная девушка имеет звание полковника, но слова ее доказывали, что это звание она носит заслуженно. Безусловно, она была старше, чем казалась. Когда она описывала гибель Девяносто второго дивизиона, на ее лицо легла тень горя, однако это горе притуплялось привычкой к утратам товарищей. Привычкой к смертям друзей. Он ясно видел это по ее лицу, по ее способности смеяться, несмотря на боль, – все это было ему знакомо. То же самое он видел на стольких других лицах… И на своем собственном тоже…

Течение его мыслей прервало появление Людмилы, которая, поднявшись по лестнице, высунула голову из люка. Ветер трепал ее каштановые волосы. Ее уверенный спокойный взгляд, так странно контрастировавший с юным лицом, остановился на Эстоне.

– Можно мне подняться наверх? – спросила она.

Непривычный акцент ничуть не уменьшал музыкальности ее голоса и не резал слух Эстона.

– Если вы в силах, – разрешил он, и она невесело улыбнулась его намеку на то, что случилось недавно.

Прошлой ночью запас ее энергии иссяк с устрашающей внезапностью, и она едва не потеряла сознание, повалившись на койку. Эстон толком не мог бы сказать, что больше изумляло его: жизненный напор Людмилы или ею моментальный упадок.

– Спасибо, – пробормотала она и выбралась на палубу.

На ней все еще не было никакой одежды, кроме футболки, едва прикрывавшей мускулистые бедра. Эстон решительно подавил внезапный прилив возбуждения.

– Вы умеете плавать? – спросил он.

– Довольно прилично. – Она окинула взглядом безграничный океанский простор и покачала головой. – Хотя вряд ли переплыву эту лужу.

– Ну, коли так, надевайте-ка вот это, – сказал он, протягивая ей спасательный жилет.

Она взяла его и принялась рассматривать, держа на вытянутых руках. Он начал было объяснять, что это такое, но замолчал, увидев, что после нескольких мгновений раздумья она надела жилет и затянула ремни.

– И вот эту штуку тоже, – добавил он, и она уверенно прицепила к жилету страховочный трос, который видела на Эстоне.

– Такое уж правило на борту, – объяснил он. – Когда вы находитесь на палубе, обязательно надевайте и то и другое. Может, вам кажется, что мы идем не слишком-то быстро, но если вы ненароком свалитесь за борт и вам придется догонять яхту вплавь, вы сразу почувствуете разницу в скорости.

– Слушаюсь, сэр. – Она улыбнулась, не сделав попытки возражать, понимая, что здесь ее опыт ограничен. Отлично, она умела не только приказывать, но и подчиняться. Эстон не мог бы сказать то же самое о некоторых офицерах, с которыми ему приходилось сталкиваться.

Она сидела напротив него, прислонившись к транцу, и полной грудью вдыхала морской воздух. Эстон с раздражением почувствовал, что завидует ее юности, и устыдился, поняв, что это чувство усиливается соблазнительностью ее голых стройных ног и футболкой, плотно облегавшей ее тело ниже спасательного жилета.

– Хорошо, – задумчиво промолвила Леонова. – Я всю жизнь хотела научиться плавать под парусом, но на Мидгарде было слишком много пыли, а когда я уехала оттуда, у меня уже не было времени.

– Иногда это может быть довольно утомительным занятием, но такие дни. как сегодня, вознаграждают за все труды, – заметил Эстон.

Тут он вспомнил, что держит в руке пивную банку, и показал ее Леоновой.

– Хотите пива? – спросил он.

– Нет, спасибо. К сожалению, я совершенно не переношу алкоголь.

Она улыбнулась странной улыбкой, и Эстон пожал плечами. Наступило молчание – спокойное молчание, в котором не было напряжения. Удивительно, как хорошо чувствовал он себя в обществе гостьи, прибывшей из инопланетного будущего!

– Вы решились поверить мне? – прервала она наконец молчание.

– Да, – без колебания ответил Эстон, и ее плечи чуть-чуть опустились.

Это показалось ему забавным, и он улыбнулся:

– А почему вы спрашиваете, полковник? Неужели вы думали, что я обращусь к местному знахарю, чтобы он изгнал из вас злых духов?

– Не то чтобы именно так, но… – призналась она. – Я попыталась представить себя на вашем месте и вообразить, что бы я думала. Результат получился не слишком утешительным.

– Не робейте: мы, счастливые дикари, обладаем от природы доверчивым нравом.

– Ага! Вы, я вижу, решили отплатить мне за шуточку про вождя.

– Я? – Эстон приподнял солнцезащитные очки, чтобы Леонова могла по достоинству оценить невинное выражение его лица. – Вы обижаете меня, полковник!

– Черта с два! – фыркнула она.

– Не то чтобы именно так, но… – произнес Эстон, нарочно повторяя ее слова. Он снова опустил очки на переносицу. Леонова состроила ему гримасу и улеглась поудобнее. Футболка поползла кверху, и он поспешно перевел взгляд на спинакер.

– Чем же мы теперь займемся, стер Эстон? – спросила Леонова.

– Для начала, – ответил он, – объясните, что, черт возьми, означает слово «стер»?!

– Простите… – Она заморгала от удивления, а потом заулыбалась. – Извините, я, наверное, должна говорить мистер Эстон?

– По-моему, так правильнее, – задумчиво ответил Эстон. – Вы, полковник, проглатываете слоги в самых удивительных местах. Мне кажется, это одна из причин, по которым я вам поверил.

– Все-таки я лучше отделаюсь от этой привычки.

– Почему это вас беспокоит? Никого не удивит, если человек из будущего говорит не так, как мы.

– В том-то и дело: люди не должны знать, что я выжила.

Она проговорила это с такой силой, что Эстон невольно удивился:

– А почему бы нет?

– Если только ваши шумелки такие же, как у нас, это должно быть понятно малому ребенку, – резко ответила Леонова.