Читаем без скачивания Буря кристаллов (СИ) - Кибальчич Сима

Ирт зарычал, не выпуская звуков наружу, и сделал шаг к напряженному человеку. Жажда требовала врасти.

— Подожди, — тот резко выбросил руку и затараторил: — Ты что-то говорил про проявление тектонической активности? Так она есть. Датчики роботов ее регистрируют. Наверное, из-за этого растет тепло под поверхностью?

Человеческие игры в слова.

— Это бьется сердце Стен и зовет богов, — доступно пояснил Ирт.

На экранах сменяли друг друга картинки Орфорта. Бесконечные серые поля вместо яркого танца Просторов. Почва, прихваченная мутными и тонким льдом. Зеленый хрусталь остановившихся рек. Оскал Стены враждебного Флаа рода. Пустынность Пояса холода вымораживала ростки и силы Ирта. Мертвым, все было мертвым. Только проклятый землянин — живым.

— Снимки на месте подтверждают картинку с орбиты, — очень тихо проговорил Тим. — Флора и фауна, которую вы называете Просторами, исчезла. Думаю, она уничтожена.

— Исчезла не значит уничтожена, — ухмыльнулся Ирт. — . Думаешь, много знаешь, а на самом деле не знаешь ничего.

— Так объясни.

— Чтобы ты возомнил, что можешь опять принять решение вместо меня?

— Чтобы хоть кто-то мог принять решение, пока ты талдычишь про богов.

— Я талдычу о самом важном. Но уши людей с двух сторон от костяной коробочки, и слух — это сквозняк. Он выдумает коротенькие мыслишки.

— Прекрасно. Даже спорить не буду.

— Этими словами ты тоже споришь.

Тим поджал губы и крутанул ложемент к экранам.

— Крупных кристаллических структур все еще не наблюдается: ни в зоне видимости, ни в составе почвы. Стены стоят, но внутрь роботы-разведчики не проникали.

— Запрети им!

Внутри полыхнуло жаром при мысли, что железяки проползут к сердцу Стен, туда, где могут… Ирт развернул на себя капитана, навис над ним. Шлем тот не накинул, и открытая кожа тянула магнитом.

— Запрети им немедленно! Я сам должен туда войти.

— До разведки!? Но это глупость и безумие. Недопустимо по протоколу.

Черные волосы Ирта ткнулись под подбородок и поползли внутрь. Тим болезненно поморщился, но глаза подернулись туманом. Не отталкивал. Не мешал. Ток крови жадно разгонялся навстречу росткам.

— А так делать — допустимо по протоколу?

Он не ответил, на лице застыло напряжение.

— Отправляй свои данные тараканьему выползню. И мы полетим на Орфорт.

Тим скоро ослабнет, отяжелеет от жажды боли и голода ломки. Он мог бы окружить себя куполом, приказать кораблю защищать, но терпел и будто собирался с силами. Борьба зверушки с собой выглядела занимательно. Медленно, рывками Тим поднял дрожащую руку и обхватил врастающие в него нити. Скривился и резким движением выдернул их из шеи. Чуть согнулся и замер, обхватив подбородок. Между прижатыми пальцами сочилась кровь.

— Если ты хочешь полететь на мертвой земной жужелице, изоморф, то умерь аппетиты и учись договариваться. Если — нет, можешь изображать из себя секвойю на орбите. Ваша звезда закрыта аммиачной пылью, и пока ты самостоятельно поймаешь солнечный ветер, мхом порастешь.

В осипшем голосе зверушки звучало презрение, словно Ру в очередной раз давал наставление отпрыску.

***

Они летели низко. Под прозрачным куполом агрегата крутились серостью поля. Пустые Просторы. Земля пучилась буграми под мутным льдом. Тим сидел напротив экранов и пялился в строки, будто важнее занятия не найти. Над показателями, особенно в виде цифр, земляне буквально тряслись. Похоже, верили в них, как в богов. Вот же глупость. Ирт поморщился и сам удивился, насколько естественно это получилось. Вжился в человеческое тело так, что оно действовало без команды и особых усилий. Вытянул перед собой правую конечность и стал менять. Ветви сплетались в узлы, выступали вверх гребнями, поблескивали каплями багрового сока. Играть с отростками всегда занимательно, людям не дано это понять. Тим между тем отвлекся от очередных данных и настороженно косился. Ирт фыркнул и решил не волновать зверушку. Бросил конечность на подлокотник, превращая ее в человеческую. К пещерным червям! Изоморфу в Поясе Холода всяко безопаснее выглядеть как человек.

— Мы летим на той же скорлупе, на какой покинули Землю?

— Да, инсектоиды загрузили ее в крейсер. Не скорлупа, а авиетка.

— Знаю. Пустые напыщенные слова ничтожных людей.

— О, черт! После всего, что ты сделал, я потащился на Орфорт. Стараюсь разобраться с твоей обледеневшей пустошью и при этом беспрерывно слушаю о ничтожности людей. Ты — самая неблагодарная скотина во вселенной.

Жалкий ему попался человек. Даже когда ругается. Благодарность — это внутреннее завывание о ненужных действиях. Нет в ней ни целесообразности, ни смысла. Только потребность следовать этому вою ради чужого.

— Необъяснимая глупость твоя благодарность. Даже безмозглые голубаты не настолько тупы. Если изоморфы самые неблагодарные во вселенной, тогда Орфорт выживет. Вот для чего тебе моя благодарность, Чага?

— Иди в пределы, Флаа! На фиг не нужна. И зови меня по имени.

— Вот видишь. Даже звук имени для тебя ценнее. Или ты согласишься остаться Чагой ради моей благодарности?

Тим расхохотался, видимо, так и не понял мысль. Откинутая голова открыла горло без малейшего следа разрывов. Повреждения теперь быстро не зарастали, все это фокусы механизмов. Полезные и для Ирта. Раздался резкий сигнал, экран управления замигал. Тим подался вперед, и изоморф переместился, чтобы рассмотреть то, что нашла летающая скорлупа. На берегу остановившейся реки поднимались ветви, гребни, наросты, сферы и трубы. Просторы росли здесь, наверху. Замерли в неподвижности между голых холмов. Выстроились разноцветным квадратом с ровными, словно срезанными краями. Ирт Флаа услышал грохот собственных соков.

— Гнилой медергом, забери его щупальца! Этого не может быть!

Он подскочил, выдирая себя из объятья ложемента. Тим приблизил, укрупнил картинку. Над поверхность поднялось густое плетение форм.

— Что-то не так, — прошептал землянин.

— Не так?! Их не должно быть. Они не могут быть такими.

— Какими?

Вопрос в глазах Тима играл искрами любопытства. Так ничего и не понял, глупец.

— Лети прямо туда. К лживым Просторам!

Ирт ткнул пальцем в голограмму, но Тим голодно вертел картинку и издавал странные цокающие звуки. Игрушки и картинки люди любят больше настоящего.

— Давай обсудим, что не так, Ирт. У тебя все лживое и фальшивое. Хотя главная фальшивка здесь — это ты сам, со своими широкими плечами и мощным подбородком.

— Я двигаюсь, — отрезал Ирт.

— О! это трудно не заметить. Мечешься перед глазами и машешь конечностями без перерыва. И ничего вразумительного сказать не можешь.

— Эта дрянь снизу неподвижна.

— Тебя одного мне хватает. Сам твердишь о Поясе холода. За бортом морозно. У нас, когда зима, все застывает или засыпает. Здесь что, не так?

В мгновение он не понял, о чем идет речь. Все застывает зимой? Как это? Даже реки медленно текут подо льдом. Ирт подтолкнул поток клеток внутри и осознал уже сохраненную информацию. Природа на планете людей леденела и умирала на время. Но не на Орфорте. Его звездный великан просто не понимает, что здесь происходит, не может понять.

— Спускайся вниз сейчас же! — прошипел он, наклонившись к ушной раковине за шлемом. Легко и сочно отрываемой, если бы не преграда. Во взгляде Тима мелькнул страх, Чага умел считывать мысли и сильные желания хозяина. Жаль, что теперь невыполнимые.

— Спускайся!

— Нам нужно подготовиться. Я отправлю вперед роботов и плазмодронов.

Волна ярости мощно толкнулась внутри. Контуры тела поплыли, стало трудно держать форму. Дрянные плазмодроны! Они не нужны. Он вгрызется в уродство ростками и поймет, что перед ним. 'Контролируй себя, контролируй себя, свою форму', - застучал в голове голос Ру. Выплеснутое наружу бешенство может принести смерть в Поясе Холода. Сохранять форму тяжело, тело не желало подчиняться. Ирт с силой сжал челюсти, удерживая рвущуюся через край энергию. Зубы хрустнули, стали трескаться от давления. Входили осколками в плоть, растворялись кипящими соками. Тим отпрянул, не спуская с него глаз, но рука осталась у панели управления. Боится. Изоморф с наслаждением заскрежетал остатками человеческих клыков. Их уничтожение приносило облегчение. Как последняя победная схватка. Наконец соки замедлили ток. Когда ярость окончательно улеглась, Ирт широко растянул губы.