Читаем без скачивания Огонь на поражение (Атомный шантаж) - Михаил Зислис

Тихон же, для профилактики, и от внезапно прорвавшейся злости, кинул вслед еще одну гранату.

Когда она разорвалась, не найдя себе жертвы, он склонился над Гришкой, неподвижное тело которого слегка присыпало штукатуркой и обломками стекла. Ехидная полуулыбка не исчезла даже после смерти.

Сука… морская сволочь!

Стараясь не думать о случившемся, Тихон прошелся до конца центрального коридора и удостоверился, что чертов пехотинец действительно сжег все бумаги. Жадное пламя не оставило ничего, кроме пепла. Спускаясь обратно по лестнице, он вспомнил, что сказал по поводу Гришки полковник: «Не торопись заводить любимчиков. Можно себе позволять, когда точно знаешь, что переживешь их»…

Не послушался. Вот получи теперь.

В отдалении грохотнул взрыв, потом еще один.

Тихон глянул на часы. Без десяти три. Помедлив с минуту, он вызвал основную дислокацию:

— Правый поворотник, Правый поворотник, Тихий на связи.

— Слушаю тебя, — голос в рации звучал как-то не очень спокойно.

— Журнал они сожгли. Гришка… погиб. Что у вас?

— Все в порядке, — в голосе полковника угадывалось возбуждение. — Возвращайся.

Недоумевая, как все может быть в порядке, Тихон зашагал к машинам.

Третий и четвертый взрывы он уже увидел, пока шел.

4.

Правый поворотник, он же Михаил Северов, согнал с водительского места одного из шоферов и сел за руль сам. Нет, он пока не собирался никуда ехать. Он ждал. Как и всякий хороший паук, он знал, когда имеет смысл ждать муху, летящую прямо в сети, а когда следует сплести другую паутину. Прямо сейчас следовало ждать.

Высунувшись из джипа, он проверил, как себя ощущают заложники. Заложники себя ощущали довольно скверно, за исключением, пожалуй, посла. Они сидели на задних сиденьях машин, по двое, стиснутые с боков ребятами «Поворота». Тут особо и не подергаешься. Зато двое молодых компьютерщиков устроили ему с неделю назад целую головомойку по поводу компьютера, с которым им предстояло работать.

Словно забыв о всех своих неприятностях, они в один голос заявили, что весь хакерский инструментарий, который «у них» есть, работать будет только под операционной системой «Юникс», а не под какими-то там «форточками», «виндами» и прочими «гуевыми пополамами». Наганов заявил, что даже не подойдет к машине, на которой нет «Юникса». Пусть даже это «Хардбоди». После всех трудностей, пережитых людьми Северова при краже и перевозке компьютера, этого чуда современной империалистической техники, достача заказанных хакерами системы и «железных» довесков показалась плевым делом. И те двое до трех часов ночи просидели за «Хардбоди», отгоняя друг друга от клавиатуры и ругая, на чем свет стоит, чьи-то кривые руки. Полковник, желая знать, как лучше обращаться с ребятами, чтобы они более охотно работали на него, внимательно наблюдал за манипуляциями через скрытую камеру и лег спать с совершенно распухшей головой. К утру, впрочем, голова прошла, а Северов, никогда не испытывавший проблем с памятью, пожелал ребятам доброго утра в самых изысканных оборотах хакерского жаргона.

И поинтересовался добродушно:

— Ну как, выпрямилась глюковина?.. А что гнусный скрипт?

Ребята попритихли и, переглянувшись, родили некое подобие гомерического хохота — настолько искреннего, насколько им позволяла ситуация.

— Выпрямилась, — сказал Володя Банник, немного успокаиваясь. — Нужен аналоговый преобразователь, если вы хотите ломать код доступа устройства нестандартной архитектуры. И управляющие программы под него. Если не достанете, даже мы ничего сделать не сможем.

— Точно, — согласился Наганов. Он был немногим младше друга, но, отрастив бороду, казался более серьезным. — Э-э, вот еще что, Михаил Александрович. Хотелось бы гарантий. Мы свою работу сделаем. А вы свое обещание — сдержите?..

— Леонид, я однажды данных обещаний не нарушаю. К нашему возвращению мои люди найдут ваших предков, даже если им придется всю Москву вверх дном поставить. Или вы вдруг испугались военной операции?..

Ребята ответили отрицательно. Им слишком хотелось, чтобы с родителями все было в порядке. А тут, к тому же, предоставилась возможность поучаствовать во взломе века! Да что там Сити-банк, показушный взлом какой-то был. Да, сложно. Но нервы щекочет не так, как угон подводной лодки, на которой даже запуск реактора — за семью замками. То есть запаролен в семь ступеней доступа…

Нельзя будет никому рассказать, это точно. Но что делать, за удовольствия приходится платить. Единственное, что наконец заставило кровь отхлынуть от молодых лиц — резня, которую «Поворот» учинил на верфи.

Выступать или отступать поздно, и вот они сидят и молчат. Даже не переговариваются, как обычно, используя дикое количество калькированных, заимствованных и придуманных слов. Жаль. Северов не отказался бы еще пополнить свои знания о компьютерном братстве. Иногда, впрочем, ребята его утомляли. За неполных десять дней они встречались более-менее серьезно раз шесть, и Леонид с Володей успели прожужжать ему все уши о том, что «виндовс» — «мастдай», что собаку Билла зовут Гейтсом, и что Гнусные компиляторы — звери, только ни шиша не схватывают.

…Молчат заложнички.

Северов потянулся и нехотя зевнул. Что там не говори, а пятьдесят лет — возраст не подростковый уже. По двое суток не спать все сложнее и сложнее становится. Все остальные, включая и Левого поворотника, выспались очень хорошо, а ему пришлось еще раз все обдумать, проверить и перепроверить, просчитать всякие возможности и форсмажоры. Зато теперь полковник был уверен в удаче. Провал — только в случае падения на верфи метеорита. А это вряд ли, в ближайшее время.

Продолжая потягиваться, он вылез из «Хаммера», и тут же попал обратно в прохладное утро. Несколько боевиков расхаживали вокруг импровизированной стоянки, контролируя окрестности, и тем не менее Северов первым заметил парламентера морпеха. На зрение полковник не жаловался.

— Ахматшин, Рудаков, встретьте гостя.

Двое боевиков тут же решительно зашагали навстречу невысокому человеку и привели его под руки.

Механик огляделся, задержался взглядом на джипах с заложниками. Судя по всему, увиденное ему не понравилось.

— Я… меня послали сказать, что мы больше не будем сопротивляться. Мы хотим отойти от базы хотя бы на дорогу, положить катера в дрейф и вас пропустить. Мы не хотим больше жертв.

— Как интересно. — Полковник обошел вокруг «посла». А морячки ничего, догадались гражданского послать. — И как вы предлагаете это сделать?

— Если вы даете добро, я свяжусь с катерами, и передам, чтобы они ложились в дрейф. Потом вернусь на берег и мы уйдем в сторону базы, а потом выйдем на дорогу…

— И двинетесь к городу, — закончил Северов. Предложение ему не нравилось. Кто-то по ту сторону баррикады придумал нестандартный ход. — Рудаков, что там берег?..

— Ничего, Правый поворотник. Почти все тихо.

— Так. И чего ты хочешь, дипломат? Рацию дать?

Механик согласно кивнул. Северов, не прекращая наблюдать за ним спустился с холма, на котором до того стоял, и сделал несколько шагов к морю, с которого дул вечный соленый ветер. Повернулся спиной к джипам. И тишина. Что же они придумали? Ударить с тыла? Навряд ли. Снайперы будут держать уходящих на прицеле до последней возможности. Что властям сообщат, это ясно. Но поздно будет. А значит, уходить они хотят на за ради миссии информирования… Что еще?..

Он услышал за спиной дрожащий голос пришедшего от пехотинцев.

— Борт К-17, борт К-17, говорит сержант Саундов. Ложитесь в дрейф, повторяю заглушите двигатель и ложитесь в дрейф, передайте на борт К-18Б…

И тут Северов сообразил. Дело было не в том, что гражданский неожиданно назвался сержантом, а в дрожащем голосе. Нервы человека в комбинезоне механика взвинчены до предела, таким голосом можно отдавать команду на уничтожение секретного объекта, находясь внутри него.

Полковник отпрыгнуть успел. Перекатившись по склону холма, он упал лицом вниз и вжался в землю. Прошла, наверное, целая секунда, и взрыв все-таки прозвучал.

«Хаммер», рацией которого воспользовался механик, подпрыгнул, полыхнув огнем из раскрытых окон; трое боевиков, стоявших рядом с диверсантом, в этот момент падали — последнее падение в их жизни. Что же до механика — ракета прошила его насквозь, горячая кровь выплеснулась на землю обильным потоком, и тут же взрывная волна отшвырнула уже мертвеца в сторону.

Северов отругал себя за неосторожность и скомандовал, не вставая:

— Отход!!

Не хватало еще, чтобы артиллерийским огнем уничтожило ценных заложников!

Второго залпа он ждал.

Ракета с катера окончательно разнесла на части многострадальный «Хаммер». Земля горела, извергая удушливый дым.