Читаем без скачивания Личный поверенный товарища Дзержинского. Книги 1-5 - Олег Северюхин

Вместе с окружением уничтожалось и всё хорошее, что было ими сделано. Не жизнь, а сплошная карточная игра. Не на ту карту поставил и оказался бит. Хорошо, если бит, а не убит. Надо и мне подумать, как бы держаться не слишком близко к моему наркому, любимцу советского народа Ежову Николаю Ивановичу. Слишком он уж активен. И не совсем умён. А самый опасный – это дурак с инициативой. И ещё он сильно певуч. А этого начальники не любят. Они любят, чтобы певуч был только он один, и чтобы никто не вмешивался в его одноголосый хор.

Так что и дни Николая Ивановича сосчитаны. По логике вещей, количество врагов народа от активной работы органов безопасности должно уменьшаться, а оно увеличивается в геометрической прогрессии и, если прикинуть по Магницкому и Киселёву, то лет через пять врагами народа будет всё население СССР, за исключением нескольких человек в верхнем руководстве. Понятно же, что это ересь. Не может количество шпионов год от года идти с нарастанием. Вот это нарастание и погубит нашу страну. Не сегодня, так завтра. Не завтра, так послезавтра.

– Здравия желаю, товарищ комиссар государственной безопасности второго ранга, – вставший Миронов по-военному поприветствовал меня.

– Слушай, Коля, не на параде мы и давай без титулов, – сказал я, – а то ты как будто подчёркиваешь, что дружба наша закончилась, а остались только служебные отношения от девяти утра и до восемнадцати часов.

– Да нет, Станислав, дружба осталась, – сказал Миронов, – только времена сейчас такие, что лучшим проявлением дружбы является сокрытие дружественных отношений.

Вот всегда он такой, расстраивается, если из пистолета попал в девятку, а вот словами попадает в десятку. Всегда.

– Пошли, – сказал я, открыв дверь кабинета, – только о временах не распространяйся, времена не те…

– Поздравляю, – сказал Миронов, – ещё вчера ты был в третьем ранге. Стал командармом второго ранга, это звучит.

– Так-то оно так, – согласился я, – да только ведь знаешь, чем выше залезаешь, тем больнее ударяешься о землю. Не всегда повышение к добру, затем я тебе я и вызвал. Давай, ломай шоколадку, а я пока коньяк открою.

– Ты что забыл, что я коньяк только на задании пью, – недовольно сказал Миронов, – офицеры всегда водку пили.

– Извини, Коля, – сказал я, – знаю я твои пристрастия, да и я бы с удовольствием выпил беленькой, да только я уже пил коньяк сегодня у Ежова, целый стакан со звёздочками выдул, а если смешаю его с водкой, то завтра меня нужно будет подъёмным краном поднимать. Конфликтуют между собой пшеничное зерно и виноградная лоза. Так что, не обессудь. С другом новое звание нужно обмыть, иначе не к добру оно будет.

– Станислав, – встал с рюмкой Миронов, – от всей души поздравляю тебя с новым званием. У каждого солдата в ранце должен быть маршальский жезл, говаривал старина Наполеон. Чем больше будет таких офицеров, как ты, тем лучше будет наша жизнь. За тебя.

Мы выпили.

– Эх, Коля, твои бы слова да членам Политбюро в уши, – сказал я, – и спета моя песенка. Сам же сказал, что иногда проявлением дружбы является отсутствие видимости этой дружбы. Вот и я пригласил тебя по такому поводу. Дело очень серьёзное, важное и опасное. Друга я бы на такое дело не послал. И кроме друга никому такое дело доверить не могу. От результатов этого задания будет зависеть моя жизнь, судьба, и твоя тоже. Вот тебе досье. Почитай его. Оно маленькое, да только очень важное. Этого человека нужно найти. Найти всю информацию о нём, какая только есть. И завербовать его на перспективу, чтобы через несколько лет он стал если не крупным деятелем, то таким человеком, который мог бы нам помочь решать стратегические задачи. Ты меня понимаешь? Как по твоему опыту и интуиции, подойдёт этот человек?

Миронов ничего не ответил и углубился в чтение досье. Немного там было написано. Выписки из формуляров министерства иностранных дел. Копии платёжных ведомостей канцелярии военной контрразведки, справка о родителях, представление к чину 9 класса, газетная вырезка о награждении орденом Франца Иосифа. Удостоверение особоуполномоченного ВЧК. Характеристика на сотрудника ВЧК под псевдонимом Мария. И всё.

– А сегодня во внутренней тюрьме умер его друг и наставник полковник Борисов Александр Васильевич, связной царя Романова, передававший конфиденциальные письма царственным особам Европы, – добавил я, – и причиной смерти полковника являемся мы. Что скажешь по этому поводу?

Миронов молчал. Налили ещё по рюмке. Выпили. Помолчали. Покурили.

– Сам-то этот Казанов русский человек? – спросил он.

– Как мне кажется, истинно русский и думает не о себе, а о России, такие сейчас не часто встречаются, – сказал я.

– Станислав, дай мне месяц, я просмотрю дополнительные материалы, какие мне удастся найти, и тогда скажу, – ответил Миронов. – Есть у нас время?

– Месяц я могу тебе дать, – сказал я, – давай, смотри, какая будет нужна помощь, звони сразу.

Глава 7

Миронов позвонил раньше, чем через месяц и сообщил, что готов для доклада.

– Докладываю, – сказал он, – интересующий нас человек этнический немец в третьем поколении. Его дальний предок фон Казен прибыл в Россию по приглашению императрицы Елизаветы из Саксонии. Крещён в православие. Дети были записаны Казеновыми. Внуки уже записаны Казановыми. Наш человек – отпрыск мужской ветви рода. Так что он вправе претендовать на дворянский титул в Саксонии и на гражданство Германии в качестве полноправного гражданина.

– Что обозначает фамилия Казен? – спросил я.

– Если вольно перевести, то можно сказать, что Сыров или Творожников. По-немецки это звучит приличнее, – сказал Миронов. – Фон Казен – значит, что это владелец поместья, в котором делают отличные козьи сыры.

– Хорошо, продолжай, – сказал я.

– Ничем себя не запятнал, – продолжил Миронов. – В гражданской войне не участвовал. Симпатии к большевикам и к революции не высказывал. Считал нашу революцию возвратом к диктатуре. Выполнял наши поручения за границей, но отказывался официально оформить отношения с органами госбезопасности. Твёрд в своих убеждениях. Человек слова и чести. На чины, ордена, почести и деньги не падкий. Сторонник демократического развития России. Полагаю, что он будет с нами сотрудничать и выполнять всё, что нужно в интересах России, если не будет связан никакими обязательствами. Я готов встретиться с ним и сделать предложение.

– Ну, ты и сказанул, – задумчиво сказал я, – кто же даст санкцию с такой характеристикой. С такой характеристикой ему дорога только во внутреннюю тюрьму, а не в разведку.

– Ты дашь санкцию, – твёрдо сказал Миронов, – ты-то понимаешь, что разведка – это не лагерь с его правилами – шаг влево, вправо – стреляю без предупреждения. Ещё никогда никакие расписки не останавливали от противоправных действий, а партийные предпочтения всегда становились причиной самых крупных провалов. Только свободный человек может быть настоящим патриотом Родины и работать не за страх, а за совесть.