Читаем без скачивания Странные приключения Ионы Шекета. Книга 2 - Песах Амнуэль

СЛОВО И ДЕЛО

Иногда приходится вспоминать неприятное. А иногда даже бывает приятно это неприятное вспоминать. В моей жизни было немало подвигов, в том числе таких, о которых я, скорее всего, не расскажу никогда по причине свойственной мне скромности. Впрочем, если попросите… Например, о моем втором задании в Атлантиде. За триста лет до гибели Атлантиды на трон ее повелителя уселся бывший королевский шут Кулькар Первый. Первым своим указом он повелел поставить в домах атлантов подслушивающие устройства. Кулькара интересовали анекдоты, шутки — в общем, юмор в его первозданном виде. Будучи королевским шутом, он вынужден был выдумывать шутки сам, и это истощило его творческий потенциал. Став королем, бывший шут воспользовался достижениями техники, чтобы слушать шутки в тот самый момент, когда их создает народ. Я прибыл в Антурин, столицу Атлантического королевства, как раз в тот момент, когда тысячи атлантов собрались на главной городской площади и рассуждали о том, что лучше: шутить дома и не знать, чья шутка понравится Кулькару Первому больше всех, или шутить только в обществе, самим выбирать лучшую шутку и сообщать ее подслушивающему устройству, чтобы любимый король не терял зря драгоценного времени. — Что ты можешь сказать по этому поводу, чужак? — спросил белозубый атлант, глядя на меня сверху вниз. — Я здесь не для того, чтобы шутить, — сказал я, отряхиваясь от пыли столетий, которой было много в колодце времени. — Мне нужно свергнуть Кулькара Первого, чтобы вы, атланты, весело прожили оставшиеся вам триста лет. — Глупая шутка, — рассердился атлант, — повелителю не понравится. — Да уж, — согласился я и направился прямо во дворец, поскольку еще с прошлого раза помнил, где он находится. Во покои монарха я прошел, притворившись ребенком, младшим сыном какого-то мелкого служащего — это оказалось нетрудно, дети шастали по холлу, будто здесь был не королевский дворец, а детский сад. Представ перед королем Кулькаром Первым, которого я же, по сути, и возвел на престол, я сказал без долгих церемоний: — Ты должен отказаться от власти и объявить в Атлантиде республику. — Ха! — воскликнул Кулькар и смерил меня презрительным взглядом. — Это почему же? — Потому что через триста лет Атлантида будет разрушена прямым попаданием астероида. При монархии атлантам живется плохо, пусть они хотя бы триста лет, отведенные им природой, проживут нормально. — Астероид? — пробормотал Кулькар. — Это еще что такое? Пришлось объяснять. Монарх слушал внимательно и, похоже, даже кое-что понимал. Когда я закончил излагать принципы небесной механики и баллистики, Кулькар почесал в затылке и сказал задумчиво: — А если иначе? — Что иначе? — не понял я. — Этот… э-э… астероид. Пусть упадет на другой берег, какая ему разница? Атлантида — остров, нас каждый уничтожить рад, а вот утопить половину континента — слабо? — Послушайте, — сказал я терпеливо, — я всего лишь зман-патрульный и занимаюсь корректировкой истории человечества. Не в моих силах изменить орбиту крупного небесного тела. — Хорошая шутка, — хихикнул монарх, — но глупая. Ты же сам говоришь, что можешь исправлять историю. Так исправь! Пусть в истории будет записано, что Атлантида не погибла. — Как это возможно? — возмутился я. — И к тому же, что это даст? Будет в истории записано так или этак, Атлантида-то все равно окажется под водой! — А вот и нет! — воскликнул Кулькар. — Реализуется то, что написано или сказано. А если послушать тебя, то получается наоборот: записывается то, что происходит в реальности. — Естественно, — пожал я плечами, — а как иначе? — Ты из какого будущего? — поинтересовался Кулькар. — Из Аргиева или Букинарова? — Не понял, — нахмурился я. — Аргий, — терпеливо разъяснил монарх, — это придворный писатель, который придумал историю о том, как боги наслали на Атлантиду гром и испепелили ее своим гневом. А Букинар в пику Аргию написал историю о том, что герой Полиандр поймал рукой божественный гром, отвел в сторону и испепелил половину континента, который находится от нас в направлении восхода солнца. Ясно, что оба создали свое будущее, вот я и спрашиваю: из какого ты прибыл? Я призадумался. Мне ведь сразу показалось странным, что никто на площади не удивился моему появлению — а ведь я едва доставал взрослому атланту до пояса. И на ребенка я был похож разве что ростом, спутать меня с этими фуриями мог только полуслепой от рождения. Значит… Но тогда, если Кулькар прав, получается, что в Атлантиде не бытие определяет сознание, а наоборот — сбывается то, о чем говоришь! Теперь становилось понятным, почему Кулькар подслушивал шутки своих подданных хотел знать, какое будущее ему готовят. Ну и что? Астероид номер 1 867 673 уже миллиард лет бродит по Галактике и в назначенный срок свалится на Атлантиду, что бы по этому поводу ни писали местные борзописцы. Не могли же они на самом деле росчерком пера по папирусу направить небесное тело на другую орбиту! Или могли? — Судя по твоему замешательству, — ехидно сказал Кулькар Первый, — ты явился из мира, придуманного Аргием. В его мире ни боги, ни люди не властны над слепыми силами природы. — Похоже, что так… — пробормотал я. — Ну так вот, — продолжал Кулькар таким тоном, будто отдавал мне распоряжение принести завтрак в постель, — лезь назад в свой колодец времени и отправляйся лет на сто вперед. А там сожги все экземпляры книги Аргия, оставь только то, что написал Букинар. И все будет в порядке. А чтобы тебе позволили это сделать, я напишу своему потомку записку и оставлю в своем королевском сейфе. — Почему бы вам не написать, чтобы этот ваш потомок сам и сжег все книги Аргия? — поинтересовался я. — Ни один атлант не станет уничтожать книгу! — возмутился король. — Это все равно, что лишить мир одного из вариантов будущего! Возмущение Кулькара было так велико, что он даже потянулся к секире, висевшей на стене над его головой. Я поспешно отступил со словами: — Хорошо, хорошо, я попробую. Я-то понимал, что все это чепуха, но попробуй, поспорь с монархом! В колодец времени я прыгнул на этот раз ногами вперед, чтобы нащупать дно в нужный момент и не пропустить развития событий. Через сто сорок лет после моей беседы с Кулькаром (и за сто шестьдесят лет до падения астероида) столица Атлантиды город Антурин являла собой еще большее месиво практически одинаковых куполов. Первый же прохожий объяснил мне, что на троне нынче Кулькар Одиннадацатый, и что он ждет меня уже вторую неделю. — Вот как? — усомнился я. — Откуда ему известно, что я прибуду? — Из записки Кулькара Первого, конечно! — удивился моей непонятливости прохожий. — Иди скорей, а то повелитель рассердится. Повелитель оказался мальчишкой шестнадцати лет, лишь недавно унаследовавшим престол от отца, Кулькара Десятого. — Вот и вы, Шекет! — воскликнул он нетерпеливо. — Займитесь делом, все книги Аргия я приказал собрать на заднем дворе, вам осталось только поднести факел. Так оно и было — огромный штабель книг был аккуратно сложен у каменной стены, и на каждой книге было написано телепатическим шрифтом: «Аргий, член Союза Писателей Атлантиды. Гнев богов, или Последний день Антурина». Я поднес горящий факел, и книги вспыхнули. Мне показалось в тот момент, что летевший где-то между Плутоном и Нептуном астероид 1 867 673 вздрогнул и сместился на другую орбиту, но это, конечно, было игрой фантазии. Книги сгорели, и мне стало жаль чужого творчества, даже если оно, возможно, и не обладало художественной ценностью. — Спасибо, Шекет, — поблагодарил меня Кулькар Одиннадцатый. — Ты спас Атлантиду. В твою честь я сегодня дам обед. — Не за что, — пробормотал я, чувствуя себя полным идиотом. — Если вы так уверены в том, что написанное создает физическую реальность, а не наоборот, почему первый Кулькар не казнил этого писаку, когда он создал свой пасквиль? — Но он не мог! — возмутился монарх. — А свобода творчества? А права личности на выражение своего мнения? — Ну знаете! — в свою очередь рассердился я. — Этак каждый будет писать какую-нибудь глупость, и все это станет осуществляться, и какая же анархия настанет во вверенном вам королевстве! — Никакой анархии! — твердо сказал Кулькар Одиннадцатый. — Ты забыл о системе подслушивания? О системе подглядывания? О системе сыска? Атланты во все времена думали правильно! О процветании острова! О светлом будущем! — А как же Аргий? — Он вынашивал свой замысел, ни с кем не поделившись, и писал свой гнусный роман в темной комнате, молча, а потом размножил его в своей типографии под покровом ночи… — Да, нехорошо, — сказал я, дивясь про себя тому, что участвую в этом бреде. Книга определяет историю, подумать только! Сейчас я отправлюсь на сто шестьдесят лет вперед и сам увижу, как погибнет Атлантида, сметенная астероидом 1 867 673. Распрощавшись с монархом, я погрузился в колодец времени с головой и вынырнул на поверхность в 12 347 году до Новой эры — это был год гибели Атлантиды. Я стоял на центральной площади Антурина, как и триста лет назад, и, как триста лет назад, здесь бурлила толпа, и прохожие бросали на меня косые взгляды. Атлантида не погибла? Неужели действительно текст какой-то книги способен создавать и уничтожать небесные тела и менять историю стран и континентов? Рушились устои моей жизненной философии! Черт возьми! Если Атлантида не погибла — по моей вине! — то изменилось все будущее. Атланты завоевали Грецию и Рим. Платон не создал своих «Диалогов». В Европе не возникла цивилизация. Но тогда и Соединные Штаты Израиля не образовались, и Зман-патруль не существовал в природе! А кто я тогда такой? Я, Иона Шекет? Настроение мое было ужасным, и я бросился в колодец времени, будто хотел в нем утопиться. Вынырнул в своем собственном кабинете в здании Зман-патруля и облегченно вздохнул. Мир остался прежним! Но как же тогда… Я так и не знал, выполнил ли задание, порученное мне изображением госпожи Брументаль. Пришлось отправляться на доклад, не понимая, как себя держать и о чем рассказывать. — Шекет! — сурово сказало изображение. — Почему вы не сместили Кулькара Первого? Из-за вас Атлантида осталась монархией до самой своей гибели! — Так она все-таки погибла? — пробормотал я. — Естественно! Астероид номер 1 867 673… - Но я сам был в Антурине уже после того… — До, Шекет, до, а не после! Вы с таким плеском ныряли в колодец времени, что создали рябь, и из-за этого ошиблись на два года. Мелочь, конечно, но в дальнейшем старайтесь быть аккуратнее. — Значит, книга не способна изменить природу вещей? — с облегчением спросил я. — Ни сдвинуть с орбиты астероид, ни осушить болота… — Кстати, об астероиде, — сказало изображение госпожи Брументаль. Словами его не сдвинуть, конечно, однако что-то делать все равно нужно. — Так ведь Атлантида все равно погибла, — вяло возразил я. — Атлантида — да, тут мы маху дали, — согласилось изображение. — Но была в свое время планета между орбитами Марса и Юпитера… Пришлось мне на следующий день, даже не получив заслуженного отпуска, нырять в прошлое аж на тридцать миллионов лет, где я едва не погиб, спасая цивилизацию, которая так и не сказала мне «спасибо».