Читаем без скачивания Светлая сторона Луны (трилогия) - Сергей Дорош

— Все драки — на улице, — сурово произнес хозяин. — Сейчас вы поднимете свое железо и либо сядете пить дальше, либо пойдете вон — оба варианта меня устраивают.

Наши противники — судя по всему, это были рубаки: больно импульсивные и бесхитростные — молча подняли свое оружие и тут же убрали его в ножны. Я бросил вопросительный взгляд на Шута, а потом на этих троих. Тот усмехнулся и кивнул.

— Ребята, понимаю все, — примирительно сказал я. — Вы заступались за честь моего отца, но разве могут его оскорбить всякие невежды?

— Твоего отца? — удивленно переспросил старший из троих.

— Миракл, сын Хансера, — ответил я, поворачиваясь к ним спиной, при этом демонстрируя татуировку на затылке. В свое время, чтобы донести до прочих простую мысль «такой рисунок могу носить только я», мне пришлось убить пятерых. — Надо же, год меня не было, а уже все забыли… — Я тяжело вздохнул — и почувствовал: узнали, и не только эти трое рубак. Ну что ж, надо с чего-то начинать.

Рубаки поменялись в лицах, даже неловкость какая-то появилась. Обольщаться, конечно, не стоило. Имя моего отца могло многое, но не все. Плутон в первую очередь спрашивает: «Кто ты?» — а уже потом: «Кто твои предки?»

Я повернулся к нашему столу, жестом приглашая Кота с собой. Шут улыбался. Видимо, мой старый знакомец показался ему не самым худшим бойцом, и сокрушающий врагов уже видел его в строю нашей будущей армии…

Армии? Да, именно тогда у меня окончательно оформилась мысль: чтобы захватить лучшее место в этом мире, нам понадобится армия. А Кот — не самое плохое начало. Тем более что все равно, как обычно, за мной увяжется. В кои-то веки придется ко двору.

Мы не очень задержались в таверне. Кот был искренне рад меня видеть, впрочем, как и я его. А когда я намекнул, что собираюсь сколотить банду, он только что не подпрыгнул и пригласил нас в свое убежище. Они о чем-то говорили с моей матерью, а я слушал вполуха. Из головы не выходили те пятеро в красных повязках, что чуть не накрыли нас огнем. Колдуны? Или все-таки сотрясающие Вселенную? Видна четкость и сработанность. Это — не сборный отряд пяти банд. Может, оплачивают их и банды, но они сами по себе. Я и мои союзники справились бы с ними… Справился? Думаю, да. Но что тогда достал бы из рукава хозяин таверны? Знакомое что-то в нем. Вроде бы чужой человек, впервые вижу, а какие-то детали… Друид? Напоминает мне Гаэлтана? Может быть, все может быть.

Вот из-за этих сомнений мы и поспешили убраться. Расплатились и ушли. Я чувствовал: меня провожали взглядами. Миракл, сын Хансера. Все-таки как бы мало ни значило имя твоего отца, сын Хансера при сколачивании банды был в более выгодных условиях.

Кот жил недалеко от городской стены. Эту часть Города выжгли хорошо, под ногами хрустело стекло, в которое превратился песок, впрочем, я уже писал о подобных районах. В жилище Кота вел узкий лаз, в который можно протиснуться лишь по одному, и то низко пригнувшись. Часть катакомб была отрезана от остальной сети обвалами — там и обосновался мой старый приятель. Жилищем это назвать сложно — скорее, берлога. Но самое лучшее — это была часть катакомб, а значит, здесь можно поговорить не таясь.

Мы с Пантерой быстро обследовали убежище. Кроме двух лежанок из шкур, ничего не обнаружилось.

— Располагайтесь, где хотите, — небрежно бросил Кот.

Мать зажгла стоявший возле одной из лежанок светильник. Ей трудно было в темноте. Мы присели на шкуры.

— Ну… — Я повернулся к спасенному нами толстяку. — Что ты за птица, как сюда попал?

— Мое имя Магнус Торвальдсон, — поспешно ответил он. — Я — сильный верой.

— Мы уже видели, насколько ты сильный, — усмехнулся Шут. — И не скажешь, что родня таких резких ребят, как Снорри и Бьярни.

— Жена моего дяди — сестра матери Бьярни, — ответил тот. — Я же сказал, общей крови в нас нет.

— Да-а-а, нашему забору троюродный плетень, — рассмеялся мой наставник. — При твоих боевых качествах удивительно, как ты умудрился в плен попасть. Тебя бы и в бой не пустили, а если бы пустили, ты бы убежал.

Магнус нахмурился, но промолчал. Видимо, его трусость и так подпортила ему жизнь. В Северном домене таких не любят. «Позор своего отца» — самое безобидное прозвище, которое могли дать малодушному.

— Я и не попадал, — пробормотал он. — Меня сюда направили свои.

— Что? — Глаза матери округлились. — Да, ты воистину самый жалкий из знакомых мне высших.

— Чиэр, — бросила Пантера. — Пережить ритуал отлучения от алтаря за трусость… как ты не сдох от такого позора?!

— Меня не отлучали, — ответил познавший таинства. — Меня направили сюда с условием: я должен быть развоплощен, но в бою, а не ударом в спину, иначе после воскрешения на алтаре меня вновь направят сюда.

— Опа. — Словно что-то щелкнуло у меня в голове.

— Вот только здесь — сплошь прерывающие нить, — посетовал наш собеседник. — Они не развоплотят, а убьют. Да, жизнь моя жалка, я и возражать не буду. Но она — моя, и она мне дорога.

— Котик, как ты связался с этим ничтожеством? — Моя мать усмехнулась.

— А что? — Кот улыбнулся в ответ. — Ну ничтожество, зато столько всего знает! Я защищаю его, но он-то меня учит. Всем хорошо.

— Может, я и ничтожество, — проговорил сквозь зубы Магнус, — но я помню, что такое честь. Ты, Миракл, сегодня спас мою жизнь, и я — твой должник.

— Забудь, — небрежно бросил я. — Мне таких должников не надо. Я не тебе, а Коту помогал.

— Ты можешь и забыть, — промолвил он еще тише, низко опустив голову. — Но я буду помогать тебе, чем смогу.

— Отомстить тем, кто тебя сюда отправил, хочешь? — спросил я.

Глаза северянина на миг сверкнули яростью. Ого, трус-то он трус, но кровь не водица, потомок викингов все-таки.

— Я не хотел бы их смерти, думаю… но…

— Понятно. — Я хлопнул его по плечу. — Вернем мы тебя на родину.

— Как? — Магнус вновь опустил голову. — Это должен быть настоящий бой. Я не могу попросить о развоплощении, не могу ни с кем договориться. Остальные сильные верой сразу об этом узнают.

— А я и не про развоплощение говорю. — Идея окончательно оформилась в моей голове. — Кот, отвечаешь за него головой, — бросил я своему приятелю. — Он должен жить. Это — приказ.

— Да, Миракл, — кивнул Кот. Все же он привык мне подчиняться.

— Смотри, мать, вновь Северный домен. Это — судьба.

Снаружи раздался стук. Металлом по камню. Я вскинул арбалет, Магнус вздрогнул, Шут припал к полу, словно зверь, готовящийся к прыжку. Лишь Грешник не сменил позы: как сидел с шестом на коленях, так и остался сидеть. Да Тер бросила на него короткий взгляд и тоже не сдвинулась с места.