Читаем без скачивания Весь Хайнлайн. Кукловоды - Роберт Хайнлайн

Паразит подполз ближе.

Когда до Сатаны осталось фута два, он медленно вырастил псевдоподию — гибкое щупальце, которое тянулось и извивалось, словно змея. Щупальце взвилось в воздух и хлестнуло Сатану по ноге. Остальные обезьяны тут же его отпустили, но черный шимпанзе продолжал лежать без движения.

Титанец притянул себя щупальцем, устроился на ноге, а затем медленно пополз вверх. Когда он добрался до основания позвоночника, Сатана сел. Потом встряхнулся и двинулся к остальным обезьянам.

Варгас и Макилвейн опять затеяли яростный спор. Происшедшее их, видимо, совсем не тронуло, а у меня возникло дикое желание крушить и уничтожать — мстить за себя, за Сатану, за всех обезьяноподобных.

Макилвейн утверждал, что мы стали свидетелями совершенно нового, в принципе незнакомого человеку явления: разумное существо, достигшее в ходе эволюции бессмертия и продолжающее себя в каждой отдельной личности. Или в групповой личности — здесь они сами начали путаться. Макилвейн предположил, что это существо хранит воспоминания с момента его формирования как вида. Затем он сравнил паразитов с четырехмерным червем в пространстве-времени[14], отдельные части которого переплетены в единый организм, и тут их понесло в такие дебри, что слушать это стало просто невыносимо.

Я же своего мнения не имел, но и не особенно на этот счет беспокоился. Паразитов я воспринимал только в одном плане: мне хотелось убивать их, и как можно больше.

Как ни странно, когда я вернулся в Белый дом, Старик оказался свободен: Президент отбыл на закрытую сессию ООН. Я рассказал Старику, что видел, и какое впечатление произвели на меня Варгас и Макилвейн.

— Ну прямо как бойскауты, которые хвастаются друг перед другом альбомами с марками. По-моему, они даже не понимают, насколько это серьезно.

Старик покачал головой.

— Ты их недооцениваешь, сынок. Если кто и сумеет найти выход, то на них надежды больше, чем на нас с тобой.

— Ха! — сказал я (хотя, может быть, тогда прозвучало более крепкое словцо). — Дай бог, чтобы они паразитов своих не растеряли.

— А тебе уже рассказали про слона?

— Про какого слона? Они мне вообще ничего не рассказали. Я их, похоже, мало интересовал; они больше друг другом занимались.

— Ты просто не понимаешь, что такое «увлеченность исследователя». А насчет слона… Одна обезьяна с наездником каким-то образом сбежала. Позже раздавленный труп обезьяны нашли в слоновнике. И один из слонов исчез.

— Ты хочешь сказать, что где-то в окрестностях бродит слон с паразитом? — Мне чуть плохо не стало, когда я представил себе эту картину: все равно что танк с кибернетическим мозгом.

— Слониха, — поправил меня Старик. — Ее нашли в Мэриленде. Она спокойно поедала на поле капусту. Уже без паразита.

— И куда же он делся? — Я невольно огляделся по сторонам.

— В деревне неподалеку пропала летающая машина. Я думаю, что паразит уже где-то по ту сторону Миссисипи.

— Кто-нибудь из людей пропал?

Он пожал плечами.

— Это свободная страна, так что кто знает? Одно радует: паразиты не могут скрываться на человеке за пределами красной зоны.

Последняя его реплика заставила меня вновь задуматься о том, что я увидел в зоопарке, но не осознал сразу. Смутная догадка маячила совсем близко, но никак не давалась в руки. Старик тем временем продолжал:

— Правда, нам потребовались довольно суровые меры, чтобы заставить людей соблюдать режим «Голая спина». Президент до сих пор получает заявления протеста — в основном, от всяких блюстителей нравственности. А тут еще и Национальная ассоциация галантерейщиков подключилась.

— В смысле?

— Можно подумать, мы делаем это, чтобы распродать их дочерей по борделям. Была тут одна делегация, «Матери республики» или еще что-то в таком же духе.

— И что, Президент вынужден тратить свое время на это? Сейчас?

— Нет. Их принимал Макдоно. Но он и меня потащил. — Старик скривился. — Мы им сказали, что они не увидят Президента, пока не разденутся догола. Только это их и остановило.

Беспокоившая меня мысль наконец оформилась.

— А знаешь, может быть, и до этого дойдет.

— До чего?

— Придется заставлять людей раздеваться.

Старик закусил губу и задумался.

— На что ты намекаешь?

— А нам точно известно, что паразит может присасываться к человеку только на плечах?

— Тебе лучше знать.

— В том-то и дело. Мне казалось, я знаю, но теперь совсем не уверен. Пока я был… э-э-э… с ними, мы так и делали. Однако… — Я подробно рассказал Старику, что произошло, когда Варгас подсадил беднягу Сатану к титанцам. — Обезьяна начала двигаться, едва паразит дополз до основания позвоночника. Я уверен, титанцы предпочитают присасываться поближе к головному мозгу, но не исключено, что они с таким же успехом могут спрятаться у человека в штанах, вытянув небольшой отросток до спинного мозга.

— Хм… Помнишь, сынок, тот первый раз на базе, когда я заставил всех раздеться догола? Как ты догадываешься, это не случайно.

— Видимо, ты был прав. Они могут прятаться на теле человека где угодно. Взять хотя бы эти твои «семейные трусы». Там запросто может пристроиться паразит, а люди просто решат, что у тебя отвислый зад.

— Хочешь, чтобы я разделся?

— Я придумал проверку получше — «канзасский захват». — Может, это и прозвучало как шутка, но я говорил на полном серьезе. И, не дав ему опомниться, с размаху хватил пятерней с полусогнутыми пальцами пониже спины.

Старик не стал возмущаться, а взял и проверил меня тем же способом.

— Однако это тоже не дело, — грустно заметил он, когда мы сели. — Нельзя же в самом деле ходить по улицам и лупить по мягким частям всех женщин подряд.

— Может быть, придется, — сказал я. — Иначе все должны будут ходить голыми.

— Ладно, мы проведем кое-какие эксперименты.

— В смысле? — спросил я.

— Помнишь, у нас были эти панцири, закрывающие плечи и позвоночник? Толку от них немного, разве что спокойнее себя чувствуешь. Так вот, я хочу попросить доктора Хораса пристроить обезьяне такой же панцирь, чтобы только ноги оставались открытыми, и посмотрим тогда, что получится. Можно еще и с другими частями тела поэкспериментировать.

— М- Да. Но, может, не стоит брать для этого обезьян, босс?

— Почему?

— Э-э-э… слишком уж они на людей похожи.

— Черт побери, нельзя же приготовить омлет…

— …не разбив яиц. Знаю. Но эта затея мне все равно не нравится.

Следующие несколько дней я выступал перед всякими пентагоновскими шишками, отвечал на их дурацкие вопросы о том, что титанцы едят на ленч, и объяснял, как лучше подступиться к человеку, которого оседлал паразит. Меня представляли в качестве «эксперта», но добрая половина «учеников» почему-то считала, что они знают о титанцах гораздо больше, чем я.