Читаем без скачивания Разбитые острова - Марк Ньютон

Повозка описала большой круг и поехала через весь город на юго-запад.

Спустя час они оказались на пустыре, за беднейшим районом на окраине Виллирена. Вокруг не было ничего, кроме снега, грязи да редких кучек деревьев. Вдали от жилья пробирал морозец, но зато царила тишина, и небо еще не заволокло тучами.

– Здесь! – крикнул Малум, и повозка остановилась. – За дело.

Бандиты высадились на землю и начали возиться вокруг холщового мешка. Вскоре из него на свет появилась небольшая гарпунная катапульта – раньше ее, видимо, использовали на каком-нибудь китобое, – которую установили на землю, подняв ее дуло вверх под углом в шестьдесят градусов.

Малум велел зарядить катапульту гарпуном, чтобы проверить ее в работе.

– Пли! – скомандовал он, и один из его людей с громким «бам» выпустил гарпун. Снаряд взмыл высоко вверх, на миг задержался в воздухе, едва не коснувшись проплывавшего мимо облака, потом понесся к земле и упал на некотором расстоянии от них, за ближайшей рощицей.

– Впечатляет, – одобрил Малум. – Отличная работа, парни, молодцы.

Буркнув в ответ «спасибо», они снова зарядили катапульту, но на этот раз не гарпуном, а реликвией, купленной у культистки, появившейся на рынке совсем недавно, – она работала на частной квартире где-то в Солтуотере. Тонкая серебристая трубка с заостренным концом по виду напоминала гарпун. С той лишь разницей, что, поднявшись в воздух, трубка разрывалась, оглушая все и вся в радиусе пятидесяти футов.

– Сколько ждать, босс? – спросил один смуглый потасканный парнишка, по виду почти подросток.

– Этим путем всегда летают гаруды, и хотя бы две точно пролетят после полудня, – объяснил Малум. – Подождем, сколько надо, и выстрелим, когда будем готовы. А пока смотрите в небо внимательно – первый, кто увидит гаруду, будет всю ночь пить за мой счет.

Прошел почти час, и Малум, вышагивая туда-сюда по грязи, уже волновался – не ошибся ли он в своих расчетах.

– Эй, Малум! Вон она, летит.

Малум встал рядом с катапультой и отдал приказ стрелять, как только гаруда подлетит ближе. Крылатый солдат направлялся к Виллирену, его темный силуэт ясно виднелся на фоне голубого неба.

Бам.

Реликвия взвилась в воздух и полетела прямо к человеку-птице, но, не долетев, выстрелила, рассыпав искры фиолетового света. Гаруда тут же свалилась с небес на землю, а бандиты начали громко вопить от радости, что не сплоховали.

– Молодцы, теперь сматываемся, – велел Малум. – Свяжите его, наденьте ему на голову мешок и суньте в повозку. Все вопросы отложим до города.

Когда луна в ту ночь прорвалась сквозь пелену облаков, сидевшему над примитивной отчетностью Малуму сообщили, что гаруда пришел в себя. Бандиты затащили коричневоперого посланца в подземелье, в одну из своих нор в бывшей канализации. Там они сорвали с него имперские доспехи, связали ему руки за спиной и стали избивать, сначала нанеся несколько ударов по крыльям, а потом долго пинали в живот.

Но эта сволочь производила жутко громкие звуки, и Малум велел своим людям перестать. С фонарем в руках он подошел ближе к летуну, который сидел теперь, скорчившись, у стены. Малум отметил его роскошный плюмаж и мелкие крапинки на лице, крупный клюв, мускулистые руки и торс.

– Как мы поняли, говорить ты не можешь, – проворчал он. – Зато мы знаем, что ты умеешь писать.

Кивком он послал одного из своих людей за карандашом и бумагой и положил все это перед гарудой на пол.

– Через час мы вернемся, – продолжил Малум, – а ты за это время подробно опишешь нам все передвижения рас пришельцев вокруг города. Я хочу точно знать, что именно угрожает Виллирену, где эта так называемая угроза находится, но больше всего мне надо знать, есть ли где-либо вблизи города окуны. Если не напишешь, оторвем тебе крыло.

Выходя, он шепнул одному из своих людей постарше:

– Проследи, чтобы его тело вывезли подальше от города, когда закончите. Нельзя, чтобы слухи о нем дошли до военных.

Глава шестнадцатая

Перелет в Виллирен оказался непростым. Резкий ветер налетал с севера, раскачивая транспортную клетку так, что даже Бринд испугался, как бы их не сдуло. В передней части переносного устройства в два ряда сидели его люди, лицом друг к другу; сзади скорчились, вцепившись в веревочные поручни, драгуны. Им приходилось особенно худо, так как они оказались прямо над мышцами крыла. Лететь на юг было проще: ветер не мешал, а помогал, последние мили пути драконы вообще почти не двигали крыльями, паря в воздушных потоках. Но теперь солдаты с радостью поменялись бы местами даже с гребцами больших имперских галер. Под конец трое ночных гвардейцев не вынесли тряски и их начало рвать, и только Тиенди продолжала спокойно беседовать с соседями, точно сидела в уютной таверне, а не болталась на крыльях экзотических животных.

Отверстия в крыше огромной клетки из дерева и металла пропускали достаточно света, чтобы понять – до заката еще есть время.

– Сколько нам еще лететь, сэр?! – крикнул Бруг Бринду.

– По крайней мере, час при таком ветре, – ответил тот.

Солдаты приуныли. Всем хотелось, чтобы полет побыстрее закончился. «Оно и понятно», – подумал Бринд, когда новый порыв ветра встряхнул клетку.

– Как там у вас дела, следователь?! – крикнул он Фулкрому, который примостился несколькими местами левее его, рядом с Лан. – Не раскаялись, что приняли предложение прокатиться по воздуху вместе с нами?

Румель попытался засмеяться:

– Что ж, по крайней мере, быстро. Все лучше, чем дни напролет трястись в седле, а то и болтаться по морю.

– Это верно. Лан, а ты как, справляешься?

– У меня все хорошо, – отозвалась она. – Я ведь бывшая циркачка. По мне, так лучшего способа путешествовать просто не существует.

– А как эти люди, из другого мира, не возражают, что вы пользуетесь их транспортом?

– Они сами предложили, – сказал Бринд.

– Вроде они неплохие люди, эти пришельцы? – заметил Фулкром.

«Смотри-ка, еще один наводящий вопрос, – подумал Бринд. – Этот далеко пойдет».

– Они, несомненно, хороши в том, что касается взаимодействия с нами.

– Что будет, когда мы прилетим? – продолжал расспрашивать Фулкром.

– Сразу поедем в город, выслав вперед гонцов. Оповестим население о состоявшейся битве, как обычно, а потом доложимся императрице Рике.

– А разве она не хотела бы выслушать ваш доклад первой?

Бринд молчал, обдумывая наиболее дипломатичный ответ.

– В идеале, конечно…

«Сама скука не может быть скучнее этого», – подумал Рандур.

Он решил, что открыл продолжение эмоционального спектра, простирающегося за скукой, и врагу не пожелал бы испытать подобного.

Что, черт возьми, со мной стало?

Как часто бывало после обеда, он, не зная, чем себя занять, пошел поболтать с прислугой, надеясь разузнать что-нибудь новое об устройстве и функционировании этого огромного помещения, настоящего города в городе; несмотря на резкий поворот судьбы, поставивший его рядом с представителями высшей власти в империи – точнее, того, что от нее осталось, – он по-прежнему искал компании тех, кто был не могуществен и не богат, зато остер на язык и бодр духом; однако и они, увы, почти совсем не сплетничали. Складывалось впечатление, что после того, как отбыл глава местной администрации, остальные старались вести себя настолько хорошо, насколько могли.

За обедом он обратил внимание, что Рика очень мало ест; позже, болтая с кем-то из прислуги, он вдруг увидел ее – она прошла мимо него с таким странным видом, словно в забытьи. Это пробудило его любопытство, и он проследил за ней до угла, чтобы посмотреть, куда она направится дальше. Продолжая уверенно шагать каменными коридорами, она достигла первого этажа, вернее, одного из запасных выходов.

Куда же это ты, девочка моя, собралась?

Он набросил толстый плащ, пристегнул припрятанный меч, запрещенный в цитадели, и решил, что лучше последовать за ней, чем весь вечер просто так болтаться по крепости.

«А что мне еще делать-то?» – подумал он.

Элемент авантюрности, внезапно снова вторгшийся в его жизнь, заставил его воспрянуть духом.

Ночь оказалась совсем не такой холодной, как он думал, звуки Виллирена снова манили его. Кровь быстро бежала по жилам. Это было здорово. Вдали шумело море, оно скреблось о складки каменных пород, образующих порт и гавань Виллирена; болтали люди, лаяли собаки, где-то били стаканы. Звуки, сулящие радость тому, кто к ним привык.

Он быстро сбежал по ступеням и обогнул угол, за которым скрылась Рика; там он остановился, внимательно осматривая близлежащие улицы и отыскивая ее взглядом.

Вдруг он ее увидел. На ней были все те же темные, военного образца тряпки, к которым она пристрастилась в последнее время. Темные волосы она подрезала еще короче, а ее кожа, и так светлая, стала теперь пугающе бледной, так что ее легко было опознать в свете декоративных фонарей, горевших по всему району.