Читаем без скачивания "Фантастика 2023-203", Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Синицын Владимир Сергеевич

– Вот как? А вы не думаете, что таким образом мы себя выдадим? – Дина уже поднялась на ноги и закидывала за спину вещмешок.

– Не выдадим, – ответил капитан. – В этих джунглях ещё действуют остатки повстанческих отрядов Дедана Вачиури из племени Мау-Мау. Движение «За землю и свободу». Год назад они уже взрывали ЛЭП. На них и подумают. Я больше скажу: наверняка две трети гарнизона отправится в джунгли для участия в карательной операции, а это, сами понимаете, несколько облегчит нам задачу.

– Я вижу, вы всё продумали.

– Работа такая. А пока мои парни отключают электричество, мы взойдём на гору Манут. Шестьсот аршин над уровнем океана, верста до базы. Вся территория – как на ладони.

– А там что – постов нет?

– Это моя забота.

Приказ о взрыве ЛЭП три бойца, видимо, получили заранее. Во всяком случае, когда колонна двинулась в путь после привала, они уже растворились в джунглях. Тропа сразу резко пошла вверх, и вскоре Дина услышала за спиной частое и прерывистое дыхание доктора Сапы, который, похоже, уже сотню раз проклял тот день, когда настоял на своём участии в этом «круизе».

– Доктор, может, отдадите мне свой автомат, – предложила она, оглянувшись на ходу. – Вы же всё равно стрелять не умеете.

– Не извольте беспокоиться. Дотащу как-нибудь, – решительно ответил тот, обливаясь потом. – Тут идти – всего ничего…

– Как знаете.

Вскоре подъём стал ещё круче, но доктор не сдавался, однако через час, когда капитан распорядился устроить очередной привал, его оружие и вещмешок уже разобрали бойцы, замыкающие колонну.

– Вепрь, Урюк и Борзый – за мной, Клин, Кубышка, Лютый и Заноза – в охранение. Ефрейтор Громыхало, доктору помоги оклематься. Остальным отдыхать, пока мы не вернёмся. – Капитан с тремя сержантами скрылся в кустах так, что те едва колыхнулись.

Коренастый боец присел рядом с Сапой и протянул ему фляжку.

– Хлебните-ка – легче станет. Э-эй, присосался. Хватит. Обоссышься, – рокотал он добродушно. – Это ж не просто вода. Это ж витаминизированный коктейль. Один глоток – и как новенький, два глотка – и горы ворочай. А три – не обессудь… Мозги сразу набекрень. Я вот давеча перебрал, так мне братец мой явился, покойник. В Сиаре, говорят, без вести пропал. Но это всё слухи, что в Сиаре. У нас же кругом секретность. Правды никто не скажет. Кстати, госпожа полковник, – обратился он к Дине, протягивая ей вовремя отобранную у доктора флягу, – он у вас в Спецкорпусе служил, может, потом по-свойски шепнёт кто из ваших: так мол и так, брат ваш, Громыхало Фрол, погиб при таких-то обстоятельствах, похоронен там-то и там-то.

– Хорошо, я попробую узнать, – пообещала Дина.

– Спасибочки, госпожа полковник. Очень мы вам будем признательны. А ежли чего надо, то я завсегда. Пристрелить там кого или пугнуть. Запросто. Но в свободное от службы время. Да у нас претензий-то никаих. Бабе его пособие исправно плотють. Сослуживцы навещают, иногда принесут чего – ну там тортик, конфет, фруктиков. А как он привиделся мне, братец-то мой, то первым делом спросил, как семейство его, но я честно ему и сообщил: всё чин-чинарём. А сам он, пока мозги мои на место не встали, рассказал, что продолжает верно служить Отечеству, погонял бесов по Пеклу вместе со всем подразделением, а сейчас обрёл покой, бабёнку какую-то завел, живёт себе припеваючи…

Он болтал без умолку ещё полчаса и, казалось, был готов рассказать всю свою жизнь. Замолк он лишь после того, как вернулся капитан, волоча на плечах труп, облачённый в форму капрала эверийской морской пехоты. Он свалил тело в кусты, один из сержантов то же самое проделал ещё с одним убитым морпехом, а потом показались ещё два бойца, конвоирующих странную компанию – худощавого мужчину средних лет в бриджах, гетрах, цветастой рубахе и с пробковым шлемом на голове и трёх соблазнительных девиц в коротких белых халатиках.

– Всё, госпожа полковник, – доложил капитан. – Задание выполнено. Захвачен руководитель исследовательского центра доктор Айген и три ассистентки. Пикничок они, видите ли, решили устроить. – Где-то внизу раздались два хлопка, и над джунглями поднялись столбы чёрного дыма. – Зря только ЛЭП взорвали. А может, и не зря. Пусть в темноте посидят.

– А где… подопытные? – поинтересовалась Дина. – Не спрашивали?

– Конечно, спросил, – ответил капитан. – Нет их уже здесь. Отправили куда-то. Потому и пикник устроили, что делать им стало нечего. Ну, об этом вы сами у пленных расспросите, когда на борту будем, а сейчас в темпе возвращаемся, пока этих не хватились. А может, дамочек пристрелить? С ними мы запаримся. Хотя нет… У них ноги длиннее, чем у вашего доктора. Шустро поскачут. Па-адъём! Уходим.

– Вставайте, доктор, – поторопил Сапу Громыхало. – Вниз-то полегче будет. Ежли чё, я вас на руках донесу, только про братца мне разузнайте…

20 января, 13 ч. 15 мин. Город Тянь, восточное побережье империи Хунну

– Я больше не могу… едва слышно прошептала юная Цзян Синь, и землю слегка тряхнуло – так, что на столиках и в баре звякнула посуда.

Она всегда была сдержана и спокойна, но почему-то в последние дни ею всё чаще овладевала какая-то мрачная отрешённость, и это не могло не вызывать беспокойства. Дракон не должен иметь слабых мест, иначе он уязвим. А между тем Чань Хэ никак не могла прийти в себя, не могла ни есть, ни спать, поскольку, стоило закрыть глаза перед ней возникали жуткие видения – всякий раз она видела растерзанные тела её мальчиков. Но она хотя бы делилась с товарищами своими страхами, искала поддержки, цеплялась за жизнь, не давая себе скатиться в бездну отчаянья. И у неё была цель: уничтожить проклятого Мо Джучи, нанёсшего самый подлый и самый жестокий удар.

Цзян Синь никому не говорила, что её гнетёт, и Яо Вай, хоть и почувствовал неладное, не спешил вызвать её на откровенность. Он надеялся, что придёт момент и она сама захочет рассказать всё. Если вдуматься, то у неё нет и не может быть причин замыкаться в себе и тихо страдать. У неё нет и не может быть горестей и проблем, кроме тех, что являются общих для всех. Может быть, она так глубоко сопереживает сопереживает Чань Хэ? Но сейчас она дала волю чувствам – да так, что не смогла сдержать себя, так, что тряхнуло землю. Конечно, едва ли кто-то из местных придал этому значение, поскольку жителям города Тянь, что в устье великой реки Ляньхэ, не привыкать к землетрясениям. Но всё же несколько посетителей ресторанчика, где они сейчас сидели, поднялись и вышли на открытую веранду, откуда открывался вид на бескрайний Восточный океан. Пожалуй, пришло время для серьёзного и откровенно разговора. Между ними не должно быть тайн, которые могут привести к недоверию и раздорам.

– Что с тобой, Цзян? – Он положил ладонь на её запястье, и почувствовал, что она едва сдержалась, чтобы не отдёрнуть руку. – Прости, но мы должны знать, что тебя так тревожит.

– Я… – На её глазах выступили слёзы. – Я не могу больше. Сила, которую мы обрели, стала для меня проклятьем. Разве на твоей душе не лежат тяжким грузом руины Дуньхуана, тысячи и тысячи прерванных жизней. Если бы не мы, они были бы живы.

– Мы уже говорили об этом… – Почему-то Яо Вай был уверен, что она говорит ему не всю правду. – Не наша вина, что Мо Джучи проявил неслыханную жестокость.

Услышав это имя, встрепенулась Чань Хэ и уже в который раз задала один и тот же вопрос:

– Когда мы, наконец, отомстим?

– Когда ты перестанешь видеть в мести нашу единственную цель, – повторил свой обычный ответ Яо Вай. – Не мести мы должны жаждать, но справедливости, не хаоса, но гармонии, не смерти, но жизни. Так говорил учитель Чао Ши.

– Я боюсь. – Цзянь смахнул с лица слезу.

– Расскажи всё, и любой из нас сделает всё, чтобы рассеять твои сомнения и страхи, – пообещал Яо Вай. – Чего ты боишься?

– Себя…

Яо не стал торопить её. Слово, не успевшее созреть, обычно оборачивается ложью, а значит, не стоит тянуть признание клещами из того, кто тебе дорог, кому надлежит доверять. Стихла беззлобная перебранка между Ван Буном и Лао Дуном, которые негромко спорили о том, под каким соусом лучше подавать утку по-нанкински. Чжоу Хун и Лянь Джебе перестали ворковать, сидя за своим углом стола, но не расцепили сплетённых пальцев, положив руки на столешницу. После схватки в Дуньхуане их отношения перешагнули за порог дружбы и уважения, и это было во благо: если крылья Дракона скреплены любовью, то его мощь и добродетельность от этого лишь нарастают…