Читаем без скачивания Мальн. Кровь и стекло - Мира Салье
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Тебе придется играть очень убедительно.
– А если он все-таки хочет моей смерти? – немного помедлив, спросил Кит. В висках вновь запульсировало, и он, поморщившись, потер больное место.
– Решай, готов ли ты рискнуть. Я не хочу, чтобы ты погиб, но гарантировать обратное не могу. Буду ждать ответ после коронации. К слову, о коронации: тебе следует поторопиться, ты ведь не хочешь ее пропустить? – Элиас взглянул на одежду, которую Кит разбросал по всему полу, и с улыбкой направился к выходу, но обернулся и добавил: – Это скоро пройдет.
– Что?
Элиас кивнул на руки Кита, который продолжал тереть виски.
– Шум. Он скоро пройдет. Со временем ты научишься видеть и слышать только то, что нужно.
Кит громко выдохнул и потянулся к копью.
– Элиас? Что означает этот символ?
Главнокомандующий остановился в дверях и бросил взгляд на темное копье, на символ, по которому водил пальцем Кит.
– Мальны живут гораздо дольше людей, но мы все же смертны. Прожив половину жизни, Манус Мальнсен возжелал большего. Оставшуюся часть отведенных ему лет он посвятил, разыскивая способ достичь бессмертия. Вот что значит этот символ. И вчера ты видел единственного мальна, которому удалось разгадать секрет.
Элиас ушел. Кит продолжал разглядывать копье и символ бесконечной жизни, пока в дверь снова не постучали.
На пороге показался Эрик в красивом камзоле цвета полуночно-синего неба. Он вошел и сел на кровать.
– Доброе утро, – осторожно поздоровался Кит. Вид у Эрика был потерянный.
– И тебе, – сказал он необычайно спокойным голосом.
Несколько минут Эрик молча сидел, уставившись в окно, из которого открывался вид на дворцовые сады и на горные хребты, раскинувшиеся вдали. Но не красивые просторы разглядывал Эрик – его что-то грызло изнутри, занимая все мысли.
Он поднял голову и посмотрел на Кита.
– А тебе идет. – Эрик кивнул на серебристые узоры на его лице.
Кит хмыкнул, а друг продолжал сверлить его взглядом:
– Как ты себя чувствуешь в новом, так сказать, образе? Как ощущается?
– Чувствую себя сильным, – пожал плечами Кит. – И при этом такую легкость во всем теле. И слух, зрение… Вижу так далеко вперед, что порой сложно сфокусироваться и разглядеть, что находится прямо передо мной. Я и сам еще ничего не осознал. Думаю, нужно привыкнуть и потренироваться.
– А ты можешь как-то притушить сияние? – Эрик провел пальцем в воздухе, словно повторяя контуры тела Кита.
– Не уверен.
А если вспомнить слова Арэи, что контроль завязан на эмоциях…
Киту всегда плохо удавалось скрывать свои чувства.
– И что теперь? Уйдешь с ними? Будешь жить там? Это твой народ, так ведь? Ты станешь… королем? – Голова Эрика, похоже, гудела от вопросов.
– Не знаю. Сейчас меня волнует только то, что убийца моих настоящих родителей похитил мою подругу. И пока я не верну ее, мое будущее не имеет значения.
Значит, отец Каи все знал. Все это время Ганар и его жена, вероятно, единственные во всем Ланвилле знали правду. Несмотря на то что глава города был другом отца Кита, его всегда удивляло, с какой легкостью Ганар согласился на брак Кита и Каи. Сын фермера – не самая лучшая партия для дочки главы Ланвилла, а вот наследный принц мальнов…
Кит надевал мальнийскую форму, поглядывая на обеспокоенное лицо друга. Эрик встал и начал мерить небольшими шагами комнату, а затем сел на ближайший стул и после нескольких минут молчания сказал:
– Что, если это ловушка? Кьелл убьет тебя, как убил твоих родителей, и я потеряю вас обоих. У меня ведь никого ближе тебя не осталось, ты мне как брат.
Кит похлопал друга по плечу:
– Разумеется, это ловушка. Но не переживай, у Элиаса есть план. Мы оба выберемся живыми, поверь мне.
– Я иду с тобой, – твердо заявил Эрик.
– Исключено. Кьелл сказал, что я должен быть один. Я не могу рисковать еще и тобой.
– Я ведь не прямо к Черным горам пойду. Сопровожу тебя до границы. Если он отпустит Каю, не добираться же ей обратно одной, это опасно, – с надеждой в голосе сказал Эрик.
– Да, верно. – Кит задумался. – Но оставаться на границе одному тоже опасно. Нужен кто-то еще, чтобы вы прикрывали друг друга, если что-то случится.
– Может, спросить Финна? Уверен, он нам поможет.
Кит покачал головой:
– Он вот-вот станет королем. Бросить Хадингард сейчас? Нет, мы не можем его о таком просить.
– Ты прав, нужно все хорошенько обдумать.
– Да, только времени у нас мало. – Кит погрузился в свои мысли, задумчиво глядя в окно. Его кое-что тревожило. – Знаешь, я все думаю о мальнах и их словах о том, что я не могу быть одним из них, что я не такой, как они. А теперь выходит…
Эрик выразительно кашлянул:
– Серьезно? У тебя совсем глаз нет?
– О чем ты?
Друг посмотрел на удивленное лицо Кита:
– Да ты же копия этого Кьелла, разве ты не заметил? Сходство поразительное! Он, получается, твой дед, так? Очевидно, ты просто в темных пошел, но никто почему-то об этом не подумал, только и говорили что о Рикарде.
Новость обрушилась на Кита. Нет, он понял, что пошел в темнорожденных мальнов, как только увидел их, но явное сходство с Кьеллом…
– Нужно идти, скоро коронация. – Голос Эрика раздался словно издалека. – Тебе не помешало бы поесть. Ты вчера вообще ничего не ел.
И правда, Кит только в эту секунду понял, как сильно проголодался.
Но слова Эрика не давали покоя. Кит пытался вспомнить лицо Кьелла, но в памяти всплывало собственное, отчего его бросало в дрожь.
Примет ли народ короля, так похожего на злейшего врага Мальнборна? Кит не мог забыть, как мальны смотрели на него просто потому, что он человек.
Эрик застыл у двери:
– Ну, ты идешь?
Кит вздрогнул и вслед за другом вышел из покоев.
– Ты знаешь, куда идти? – спросил он, посмотрев на представший перед ними коридор. Кит совсем не помнил, как добрался сюда вчера.
– Да, я уже позавтракал. Финн обо всем позаботился. Сейчас направо.
Они пересекли коридор, повернули направо и вышли в большой светлый холл со множеством дверей. В дальней части виднелся овальный проход, скрывавший лестницу, которая, вероятно, вела в тронный зал.
Прежде Кит бы с большим интересом рассматривал королевский дворец Хадингарда, а сейчас ему было все равно.
– Нам сюда, – указал Эрик и открыл дверь справа от прохода.
Они попали в обеденную залу. Взошедшее солнце проникало в комнату сквозь высокие узкие окна, играя на стенах из холодного серого камня. В центре стоял длинный прямоугольный стол, вокруг которого были расставлены широкие деревянные стулья. Здесь уже
