Читаем без скачивания Арийская Русь. Ложь и правда о «высшей расе» - Андрей Буровский

Зороастризм первым провозгласил приход Спасителя, телесное воскресение мертвых, посмертное воздаяние всем умершим: и грешным, и праведным.

Зороастризм впервые заговорил о сотворении мира и Конце Света, Страшном Суде и конце истории.

Зороастризм был хорошо известен в Римской империи, а митраизм прямо вышел из него. И христианство, и ислам испытали очень большое влияние зороастризма. Не случайно же мы до сих пор сплевываем через левое плечо, а в исламе так до сих пор на плечах человека сидят два ангела. Да и «тьма внешняя», о которой говорит Христос, в которую «ввергают неправедных», очень напоминает тьму, в которой царит Ахри Манью. Впрочем, аналогий гораздо больше, читатель может поискать их сам, если хочет.[90]

Приходится сделать вывод: первыми пришли к единобожию все-таки арии. «Вероятно, великий перс, первый пророк Осевого времени, провозвестник индивидуального человеческого выбора и личной ответственности, стал вместе с тем и первым мыслителем, „начертавшим“ в своем воображении (и учении) восходящую линию развития к окончательной победе Бога над Дьяволом».[91]

Одни арии, персы, первыми совершили этот прорыв. Но, что типично для ариев, не настаивали на своем приоритете, нисколько не волновались по его поводу, и как-то до сих пор считается, что этот приоритет — у иудеев.

Иудеи на своем приоритете как раз настаивают… Но «у иудеев такие образы то ли имели оригинальное происхождение, то ли были заимствованы у Заратуштры».[92]

Мало того что индоевропейцы первые создали осевые религии… И в создании христианства все же их роль заметно больше роли иудеев. Создавая мировые религии, арии исходили из достижений передовой для того времени античной цивилизации. И потому христианство сделалось религией активной, передовой и тревожной. Эта религия сама по себе заставляет людей двигаться вперед, совершенствуя самих себя и мир.

А семитские народы, создавая свою версию мировой религии, ислам, исходили из опыта восточных народов и очень мало взяли от античности. И создали ислам — такую версию мировой единобожной религии, которая очень мало способствует усовершенствованию и развитию.

Читатель волен обвинить меня в расизме и шовинизме, религиозной нетерпимости и сеянии вражды… В чем угодно. Он волен навесить на меня очередную порцию ярлыков, включая «нацизм», «антисемитизм» и религиозный фундаментализм.

Но попробуйте опровергнуть мой вывод.

Глава 6

Кто создал Европу?

Человечество вовсе не стоит перед выбором между «модернизацией и прогрессом» или «застоем и реакцией». Дух модернизации выпущен из бутылки, и вопрос стоит только так: приведет ли он человечество к самоуничтожению, — или к дальнейшей жизни?

В учебниках пишут, что в 476 году пала Западная Римская империя. Это не совсем так. В недобром 476 году вождь германского племени готов Одоакр зарезал последнего императора Западной Римской империи. Звали императора Ромул Август. Какая-то мистика: Ромулом звали и первого императора Рима, и последнего. Парнишке императору было всего семнадцать лет. В народе его звали Августулом, что можно перевести как «августеныш» или «Августенок».

Только вот насчет падения Западной Римской империи все не так просто. В представлении современников империя была чем-то великим, незыблемым, надчеловеческим, вечным. И — единым. Для удобства управления император Домициан в 204 году разделил империю на две части: на Восточную и Западную. Восточная империя говорила на греческом языке, Западная — на латыни. Это разделяло две части империи, но идеал единства жил в сердцах римлян-ромеев.

Греки тоже называли себя ромеями. В ХIХ веке греческая интеллигенция стала «возрождать» древнее величие страны. Греки начали все чаще называть себя эллинами, как это делали их предки до римского завоевания. Но еще в начале XX века в деревнях на вопрос о национальности старики отвечали: «ромайос».

И цыгане называют себя «ромэн». И румыны — это не что иное, как «римляне».

Германец Одоакр тоже нес в себе веру в единство и величие империи. Две империи?! Это абсурд… Одоакр зарезал несчастного Августула, а регалии императора отослал на восток, в Константинополь, Императору Восточной Римской империи и велел передать на словах:

— Не может быть на небе двух солнц, не может на земле быть двух императоров.

Одоакр смиренно просил императора признать его своим наместником в Италии, а хорошо бы и на всем Западе империи. Но не вторым императором, а наместником. Наместником единственного, как солнце, императора.

Уничтожал ли Одоакр Западную Римскую империю? Да.

Уничтожал ли он империю? Нет.

Одоакр хотел укрепить империю, сколько у него хватало сил.

Восточная Римская империя, Византия, считала себя единственной наследницей Римской империи. Через сто лет после Одоакра, в 580 году, император Юстиниан попытался объединить империю. Он завоевал Италию, побережье Южной Галлии, часть северной Африки, Сицилию и часть Иберии-Испании. Все эти завоевания совершались с невероятными усилиями и с чудовищной жестокостью. И они очень быстро отвалились от Византии. Но в сознании современников Юстиниан не завоевывал, а восстанавливал. Он восстанавливал империю.

Король франков Карл Великий хотел завоевать все земли Западной Римской империи. Он завоевал далеко не все. На земли Восточной Римской империи, Византии, Карл не мог бы покуситься, если бы даже очень захотел: никаких сил бы не хватило. Карл очень часто завоевывал даже те племена, которые никогда не жили в Римской империи: например, племя саксов. Фактически он даже не восстанавливал Западную Римскую империю, а завоевывал некую новую, хранившую смутную память об этой Западной Римской империи. И столицу он не перенес в Рим, сохранил как столицу свой деревянный, германский до мозга костей городишко Аахен.

Но вот что интересно: в 800 году Карл короновался в Риме как император. Не как император Запада, а… просто император. Простенько и со вкусом. В Византии сидел свой, византийский император. А на западе был тоже свой не хуже и не лучше. Другой. Свой. В общем, признание факта, что империя не едина, их две…

Империя Карла развалилась сразу после его смерти.

В 962 году потомок Карла Оттон создает Священную Римскую империю германской нации. Империя претендует на преемственность от западных римских императоров и от Карла Великого. С самого начала эта империя была непрочным, чисто условным объединением самостоятельных княжеств. Императоров уважали. Этот титул был почетен. Но конечно же, ничего общего с Римской империей в этом объединении не было.

А пока кипели все страсти по уже сгинувшей империи, пока германские императоры все пытались восстановить Древний Рим, формировалось нечто новое… Европа — как новая цивилизация. Преемственная от античной, но совершенно другая.

Те, кто завоевал Римскую империю, были примерно таковы же, как те, кого поглотила империя — иберы, галлы и белги. Дикие племена, без всякого гражданского общества и политии. Но тоже арийцы: активные, рациональные до идиотизма, обучаемые до способности забывать самих себя и свое прошлое.

Истинные арийцы, они начали учиться и изменяться, буквально не успев войти в Рим. Оказалось: соблазн не только в богатствах, скопленных за века государственного разбоя. Не только в теплой, не знающей снега земле, покрытой апельсиновыми рощами. Соблазн таится в самих здешних людях: в их мозгах, поведении, в их отношении ко всему сущему.

Память народов сохранила, как вандалы срывали с храмов позолоченную черепицу, спутав ее с настоящим листовым золотом, как их вождь Аларих запустил копьем в мраморную статую и на всякий случай убежал от гигантского, в два человеческих роста, белого воина, недрогнувшего от удара.

Но вот готы и потом лангобарды захватили Италию. Вломились в дома и храмы, вытащили на улицы, прямо в грязь, награбленное за века. С шумом поделили, тыкая немытыми пальцами, обгрызая траур под ногтями. Захватили клин южной, теплой земли, навсегда избавляясь от голода, с гарантиями, на века. И… что?

Империя рухнула, но живет ее наследие. Громадные каменные города как-то интереснее деревушек. Письменность и библиотеки, школы, споры философов как-то увлекательнее пирушек соплеменных воинов. Каменные храмы не просто громадны… В них поклоняются странному Богу, совсем не похожему на Одина или Тора. Этот Бог почему-то не нуждается в жертвоприношениях и одинаково любит людей всех племен. Он мог бы легко разметать все вражеские армии одним дуновением своим, но почему-то дикие грязные варвары тоже чем-то ему дороги. Мало великолепных дорог, каменных городов с фонтанами и водопроводом! Даже в нищенских деревушках бывшей Римской империи живут люди, для которых свобода — вовсе не светлый идеал и не мечта, а повседневная реальность. Эти люди даже крепостными становятся не всей деревней, а каждый сам по себе. И живут не в рядах клана, рода и войска. Они совсем одни, каждый сам по себе, стоят перед государством, мирозданием, историей, царем, военачальником, их непонятным, невидимым Богом.