Читаем без скачивания Неутолимая страсть - Вирджиния Хенли

Опустившись рядом с ним на колени, Кэтрин кончиками пальцев коснулась его высоких скул, прочертила линию вниз и дотронулась до энергичных губ. Провела рукой вниз по мускулистой шее, по ключицам, потеребила волосы на широкой груди. Между большим и указательным пальцами помяла медно-красные соски и усмехнулась, заметив, как они затвердели.

Легко касаясь, она погладила его напрягшиеся бедра и перешла на внутреннюю, более чувствительную сторону. Он оторвал бедра от пола и потянулся навстречу ей. Ее рука соскользнула и оказалась у него между ног.

Из его горла вырвался то ли рык, то ли стон. Патрик приподнялся и властно завладел ее губами. Возбуждение росло, и его поцелуи становились жестче и требовательнее. Ухватив за волосы, он не давал ей отстраниться. Покрыл поцелуями лицо, лоб, за ухом, ложбинку на шее. Вдохнул ее запах. Ноздри у него затрепетали. Патрик кинул ее на ковер, подложив одну подушку ей под голову, а другую под ягодицы. Желание, жарким облаком окутавшее их, требовало выхода.

Прижимаясь к нему, Кэтрин ногтями вцепилась ему в плечи.

— Пожалуйста…

— Ты так меня хочешь? Обещаешь не трусить?

Она кивнула без слов. На слова не было сил. Но она внутренне была готова к потрясению, которое сделает из нее женщину.

— Обними меня ногами за талию, счастье мое.

Он осторожно вошел в нее и почувствовал, как под его натиском разорвалась девственная плева. Кет вскрикнула. Патрик замер.

— Выдержишь?

— Да, — выдохнула она.

Он не двигался, и боль стала постепенно проходить. Кэтрин глубоко вздохнула, потом еще раз — и поняла, что в жизни еще не испытывала такого восхитительного чувства от обладания Патриком Хепберном. Она расслабила напряженные мышцы, и он вошел глубже, застонав от несказанного удовольствия, которое она подарила ему.

Ночью Патрик разбудил ее легкими, нескончаемыми поцелуями. Он неторопливо возбуждал ее. Поцелуи разогнали кровь, распалили страсть. Он овладел ею, как до него овладевали женщинами поколения мужчин, подчиняя себе, демонстрируя свою власть, и она отдала ему свое тело и свою душу. Вспомнив, как это было, она покраснела. «Какой глупой и наивной я была, когда думала, что смогу выкинуть его из своей жизни. Этой ночью он навсегда стал частью меня».

Кэтрин расчесывала волосы, когда вернулся Патрик.

— Где ты был? — спросила она, застеснявшись.

— Ездил за тем, ради чего приехал сюда… За моими лошадьми. Поймал восемь кобыл и двух однолеток. Жеребец бился за них, как дьявол. Но я оставил его на воле, как и обещал.

— Спасибо, Патрик, — тихо поблагодарила она. — Но как тебе удалось поймать их?

Он сверкнул улыбкой.

— Было нелегко, но у меня есть опыт. Тут надо разделять и властвовать. Это единственный метод. Мы с Валиантом разбили табун на три части. Жеребец кинулся объединять их. Угрожающе опустил голову, рыскал туда-сюда, как демон помчался галопом вокруг табуна. В общем, собрал их. А я снова разбил их натрое. И пока он метался вокруг двух табунов, я увел третий. В нем оказалось восемь кобыл и две однолетки. Жеребец как сумасшедший кинулся за мной, но Валиант отпугнул его. Я рассчитываю, что большинство кобыл жеребые.

Глава 18

В замок Кричтон, сопровождаемые табуном кобыл и однолеток, они въехали уже в полной темноте. Хепберн тут же исчез, отправившись заниматься дикими лошадьми.

— Я прикажу как следует почистить наших лошадей. А ты иди отдохни. Экономка накормит тебя и приготовит ванну. Можешь даже не напоминать ей об этом. Домой я отвезу тебя завтра.

Экономка встретила ее в дверях.

— Леди Кэтрин, вы, должно быть, проголодались. Вы поедите сейчас или сначала примете ванну, а поужинаете позже, вместе с его светлостью?

— Ванна — это такое наслаждение! Я провела в седле целый день.

В отчаянии экономка закатила глаза.

— О чем он только думает! Он обращается с леди как с простолюдинками, а с простолюдинками как с леди. Невозможный человек!

Подкинув овса Валианту и рыжей пони, Патрик прямиком направился в свою спальню, где вслед за тяжелыми сапогами скинул с себя пропыленный верховой костюм и принял ванну. Переодевшись в сорочку из тонкого полотна и итальянские кожаные туфли, он отправился на поиски экономки, чтобы разузнать насчет ужина.

— Ужин на столе, милорд. Леди Кэтрин решила дождаться вас и поужинать вместе.

Патрик нахмурился. Ему казалось, что Кэтрин уже должна быть в постели после стольких часов, проведенных в седле. Он прошел в малую гостиную рядом с библиотекой, которой пользовался, когда ел в одиночестве, и был готов сесть за стол, сервированный для двоих, как появилась Кэтрин. На ней было какое-то воздушное, как паутинка, платье, и выглядела она богиней. При взгляде на нее у него пересохло во рту. Он отодвинул стул, и она очаровательно улыбнулась, усаживаясь. Ему очень хотелось погладить ее по плечам, но тут на пороге появилась экономка с огромным серебряным блюдом под крышкой и кувшином эля. Пришлось придержать руки и занять место напротив Кэтрин.

— Ты любишь эль с собственной пивоварни.

Это было утверждение, а не вопрос.

— Да, он отлично утоляет жажду. — «А вот как утолить мою жажду к тебе, Кэтрин?»

Патрик принялся за еду, но не мог глаз отвести от ее чудного лица. У нее была изящная манера есть. Кончиком языка она облизывала губы. Это страшно возбуждало и просто изводило его.

Кэтрин рассматривала Патрика, его большие руки, затем взгляд перемещался на губы, поднимался до черных глаз. Потом слегка смущенно она улыбалась и опускала ресницы. Всякий раз, когда их глаза встречались, в них читалось то, что они тайные любовники, которым просто позарез нужно было заявить друг другу свои права.

От жаркой, тянущей боли в паху возбуждение становилось неистовым. Он пытался убедить себя не терять голову, потому что соблазнять ее под своей крышей было недопустимо.

А Кэтрин купалась в этих неистовых взглядах, посылаемых им. Когда они оставались наедине, вот как сейчас, она была полна им, его присутствием рядом. Тягучая, сладкая боль в животе и груди напоминала ей, какой он на вкус, как он пахнет, когда касается ее.

Свечи стали оплывать. По углам комнаты залегли глубокие тени. Десерт был отставлен в сторону. Ее руку, лежавшую на столе, Патрик накрыл своей, Кэтрин переплела пальцы с его пальцами.

В дверях вдруг возникла экономка.

— Простите меня, ваша светлость, только что приехал курьер с письмом.

— Благодарю. Еда была очень вкусной.

Кэтрин встала и обошла стол. Патрик поднес ее руку к губам.

— Пожалуйста, извините меня, Кэтрин. — Отпускать ее было для него как нож острый. — Увидимся утром.