Читаем без скачивания Ночь Безумия - Лоуренс Уотт-Эванс

Капитан умудрился сказать всю речь громким голосом на одном дыхании. Ханнер восхитился сим подвигом и удивился, как это Наралю удалось произнести официальную формулу, включая вставленную фразу о чародеях, ни разу не запнувшись и не замявшись. Остальной текст был обычным вердиктом об изгнании; Ханнеру приходилось слышать его и раньше, правда, там за «в течение часа» сразу следовало «отныне и впредь».

– Ты не можешь говорить этого всерьез, – сказал лорд Фаран, изящно опираясь о косяк двери.

– Я совершенно серьезен, милорд, – ответил Нараль. – Лорд Азрад желает выдворить вас из города немедленно.

– Лорд Азрад может отправляться к демонам.

Половина услышавших это задохнулась; другая половина застыла на месте.

– Вот, слышали? – придя в себя, заявил Нараль. – Уверен, именно нечто подобное и вывело из себя лорда Азрада. – Он обнажил меч. – Милорд, я препровожу тебя к воротам; миром или силой – выбирать тебе. Полагаю, Западные Врата тебя устроят?

– Я не иду никуда. – Фаран вскинул голову, и меч Нараля внезапно вырвался из его руки и упал на мостовую за оградой.

Нараль быстро наклонился и подобрал его.

– Капитан, – заговорил Фаран, – я чародей, и дом этот полон чародеев. С тобой я легко управлюсь и один. Со всеми твоими солдатами, может, и не справиться, но кто-нибудь из прочих наверняка с удовольствием мне поможет.

– Только никого не убивай, – прошептал Ханнер в спину дядюшке.

– Я и не собираюсь, – не поворачивая головы, ответил Фаран так тихо, что никто не услышал бы его и в двух шагах.

Ханнер повернулся, окидывая взглядом других чародеев. Сам он стоял за дядиным правым плечом; Манрин был слева, Ульпен – позади Манрина. Вид у юноши был совершенно несчастный. Другие стояли поодаль; Рудира – ближе всех, всего в шаге от Ханнера, еще с дюжину собралось в прилегающих комнатах, глядя из окон или слушая у дверей.

Если и обращаться к кому за помощью, то – к Рудире; Ханнер знал ее, верил, что она сможет держать себя в руках, да и вообще – она была самым сильным из всех собравшихся здесь чародеев.

– Рудира, – шепотом позвал он. – Иди сюда: дяде может потребоваться помощь.

Рудира, приподнявшись над полом, подплыла к Ханнеру и выглянула в дверь из-за спин мужчин.

– Не убивай их, – сказал Ханнер. – Они просто выполняют приказ.

Рудира кивнула.

Нараль явно обдумывал положение, но в конце концов прокричал:

– Лорд Фаран, прошу вас, одумайтесь. Я просто выполняю приказ. Меня вы, возможно, и остановите, но со всем городом вам не справиться!

– Вряд ли нам придется это делать, – улыбнулся Фаран. – Но коли придется, я, знаете ли, сомневаюсь, что нам такое не удастся. Мы и сами еще не знаем, что может чародей. Мы еще только начали учиться. Ты уверен, что нам не остановить горожан?..

Нараль вздохнул.

– У меня приказ, – обреченно проговорил он. – Так вы пойдете своей волей?

– Я не пойду вообще. – Фаран выпрямился и шагнул назад, в глубь дома.

Он не смог закрыть дверь: помешал Манрин, ручка была за его спиной. Маг рассматривал стражников и не сразу заметил взгляд Фарана; еще мгновение ушло у него на то, чтобы понять этот взгляд. Он охнул и шагнул в сторону.

Но было поздно: Нараль повел своих в атаку, стражники, вопя во все горло, разом рванулись к воротам. Толпа подбадривала их радостным криком.

Фаран и Манрин растерялись, Ханнер понятия не имел, что делать, но все это не имело значения. Рудира взмахнула рукой – и солдаты повалились с ног, покатились назад, словно накрытые гигантской волной, мечи и копья падали из их рук.

Вопль смолк; радостный рев толпы оборвался, и с минуту только и было слышно, что ругань падающих солдат, треск их кирас и лязг оружия.

Потом на мгновение воцарилась полная тишина, лишь вдали деловито шумел город.

Фаран, Манрин и Ханнер смотрели на распростертых стражников; они неуверенно пытались сесть, некоторые еще лежали, боясь неосторожным движением вызвать новый удар.

– Убирайтесь! – крикнула через головы мужчин Рудира, и голос ее показался Ханнеру невероятно громким. – Мы – маги, и мы требуем к себе должного уважения! Здесь вам не кабак, а мы – не пьяная шваль, чтобы врываться сюда с мечами и копьями!

Ханнер подавил истерический смех. Он был совершенно уверен, что слова Рудиры основаны на личном опыте, что она не раз видела, как разбираются стражники в кабаках с пьяной швалью.

Капитан Нараль осторожно поднялся на ноги, отряхнул пыль с одежды, поднял меч, протер его, потом обернулся и оглядел своих людей. Большая их часть уже сидела; кое-кто даже поднял оружие.

Нараль повернулся к дверям.

– Лорд Фаран, – произнес он.

– Капитан Нараль, – поклонился Фаран.

– Похоже, если вы намерены пренебречь приказом правителя, мы не в силах принудить вас.

– Капитан, мы могли бы с легкостью убить всех вас. Прошу, не вынуждайте нас доказывать это.

Нараль поднял руку.

– Не стану, – сказал он. – Но я обязан доложить обо всем лорду Азраду, и в следующий раз он, возможно, будет куда более суров.

– Рад буду побеседовать с его представителями; я понимаю, здесь на кон поставлено очень многое, и мне хотелось бы разойтись с ним миром.

– Ну конечно. – Нараль поколебался, но все же добавил: – Покинь вы город – вот бы миром и разошлись.

– Боюсь, такое мирное решение меня не устроит. Надеюсь, мы отыщем другое.

– Я тоже надеюсь, милорд. -Нараль повернулся и заревел на своих: – Эй вы, а ну-ка встать, живо! Привести себя в порядок! Стройся!

Стоя рядом с Фараном, Ханнер молча следил, как солдаты встают, строятся и идут прочь. Замыкал шествие Нараль.

– Погодите! – закричал на улице прежний настырный старик. Теперь он выглядел не довольным, а растерянным. – Вы не можете сдаться! Хватайте их! Арестуйте! У меня сын две ночи как пропал, и виноваты в том они!

– Мы тут ни при чем! – крикнул в ответ Ханнер. Капитан Нараль, демонстративно ни на что не обращая внимания, повел свой отряд прочь.

Ханнер смотрел, как они уходят, и в то же время наблюдал за горожанами на улице; лица их были большей частью мрачные и злые, хотя по-настоящему разъярен был только один – тот самый старик.

238

На какое-то время чародеи избавились от стражников и избегли изгнания, но друзей себе не приобрели, подумал Ханнер.

– Спасибо, Рудира. – Фаран мягко отстранил Ханнера и закрыл наконец дверь. – Сделано было точно и ловко – а уж как вовремя!..

Рудира улыбнулась и сделала реверанс – быстрый девчоночий книксен, а не глубокий, полный изящного достоинства поклон знатной дамы. Наверняка ведь она выучилась этому, чтобы веселить клиентов, подумалось Ханнеру, простой люд редко заботит подобная вежливость.

– Дядя, – сказал он, – они возвратятся с магами.

– Знаю, – кивнул Фаран. – Надеюсь, поскольку меня там нет и торопить его некому, Азрад не станет спешить – ты ведь знаешь, какие они лентяи, что он, что Илдирин, что все остальные.

– Но если лорд Азрад злится...

– Да. Тогда он захочет покончить со всем как можно быстрее. – Фаран повернулся к Манрину: – Какие чары тебе еще повинуются?

Манрин фыркнул.

– Не многие. И даже если я смогу быть уверенным в них, где мне раздобыть составляющие для чего-то более действенного, чем Фельшеново Первое Усыпляющее?

– Наверху, – ответил Фаран. – У меня должно быть все, что тебе нужно.

С минуту Манрин молча смотрел на него.

– М-да, – произнес он наконец.

Ханнер слушал, но пока ничего не говорил. Он начинал понимать, насколько глубока пропасть, через которую перешагнул Фаран. Дядюшка сжигал за собой мосты: бросил вызов правителю и Гильдии магов, оказал неповиновение городской страже и открыто признался в занятиях запрещенной магией. К прежнему лорду Фарану возврата не было: или он одержит победу, став кем-то новым, предводителем чародеев, не связанным старыми правилами, или почти наверняка умрет – как предатель и преступный маг.

Ханнеру оставалось только надеяться, что если Фаран потерпит поражение, он не потянет за собой всю семью. В Гегемонии Трех Этшаров не было принято наказывать семью преступника за его дела, но дядя Фаран – случай особый: второй по положению человек в городе, совершивший страшнейшие из преступлений.

А Ханнер и Альрис с ним и помогают ему...

Более чем когда-либо Ханнеру захотелось оказаться сейчас с Неррой, дома, в своих дворцовых покоях – и не быть чародеем.

– Составляющие для магических заклятий хранятся в комнатах западного крыла на третьем этаже, – объяснял между тем Фаран. – Все тщательнейше переписано; список – в тех тетрадях в комнате, где мы беседовали. – Казалось, его вниманием целиком завладел Манрин, но Ханнер слишком хорошо знал своего дядюшку, чтобы не понимать, что тот еще и играет на публику. Рудира, Ульпен и еще с полдюжины чародеев жадно внимали его словам.

Фаран давал им понять, и что сам он смыслит в магии, и что маг Манрин на их стороне – это, по его мысли, должно было придать им сил, ведь теперь правитель узнал, где они, и наверняка пожелает их уничтожить. Пускай же знают, что у них есть не только их собственная таинственная и неприрученная сила.