Читаем без скачивания Руины некомпетентности - Анатолий Терещенко

Поднаторел он и на общественной ниве:

• президент Российского Книжного Союза, председатель ассоциаций контрольно-счетных органов и юристов РФ;

• председатель Имперского Православного Палестинского общества;

• председатель Наблюдательного совета футбольного клуба «Динамо»;

• член редакционного совета журнала РФ «Вопросы правоведения»;

• председатель редакционного совета журнала «Союзное государство» и прочее.

Мои коллеги его называли и называют «кузнечиком»: попрыгал по должностным ступенькам, но нигде заметного следа как профессионал так и не оставил, потому что он не был ни государственником в глубоком понимании этого слова, ни тем более государственным деятелем, а был всего лишь политиканом. После 1991 г. таких, как он, наплодилось, как кроликов. Им некогда было постигать и усваивать азы той или иной конкретной специальности.

Степашин занимал должности, на которые претендовали высокие профессионалы, которые остались, к сожалению, в стороне: или сами уходили, или их «уходили». Принципиальных людей боятся вожди. Его выдвижение было связано с верностью Телу — и горбачевскому, и ельцинскому, и путинскому.

Такие, к сожалению, растут, как грибы после дождя.

Это не его вина, нет-нет, его винить нельзя; это его беда, навязанная верховным чиновничеством: держать «своих» в ущерб делу. Но «свои» — не всегда то, что нужно Отечеству, и раз предавшие, могут повторить это позорное действо…

Путинские рейтинги

Неожиданный приход молодого и энергичного Путина к власти воодушевил простолюдина и обывателя после ельцинской тягомотины с его «загогулинами».

Путин появился на политическом подиуме в тот горячий для Ельцина момент, когда эпоха популизма, от «если цены станут неуправляемы… я сам лягу на рельсы» и до «берите суверенитета столько, сколько вы его сможете проглотить», благодаря которому в прошлом обкомовский вельможа оказался и долго держался на вершине власти, казалось, прошла окончательно.

Нужен был свежий ветер в паруса корвета «Россия», и он пришел с берегов Невы в лице вчерашнего сотрудника КГБ, в звании подполковника, соратника мэра Санкт-Петербурга А.А. Собчака — популиста-демократа, оратора и человека, способного зарабатывать деньги в условиях перестроечной разрухи и рыночных реформ. Имя этому человеку было — Владимир Владимирович Путин.

Этот ветер сильно подул в спины потянувшимся вслед за ним соратникам из Северной столицы в Москву.

Рейтинг Путина стал стремительно расти, хотя средства массовой информации не очень-то старались раздувать авторитет и потенциальные возможности Путина и даже отчасти на первых порах пакостили ему невниманием, а потом и критиканством.

Сам же В.В. Путин пытался учесть ошибки и ляпы в «живописи» своего предшественника. Хотя большой политикой он был еще не искушен, но уловил, что в живописи важна одна простая деталь: надо взять нужный цвет и положить его на должное место, как говорил великий портретист современности Александр Шилов. Так получается полотно, радующее глаз. Но для этого необходимо много работать, оттачивать глазомер и набивать трудовые мозоли пятой точкой через опыт и знания.

Главный фактор необычной популярности Путина, думается, лежал в тех особенностях жизни, в каких оказалось большинство россиян самых различных социальных групп и категорий ко времени его выдвижения на самую вершину власти.

Верили кристальной честности чекиста «с горячим сердцем, с чистыми руками и холодной головой», с традициями, которые еще были живы у бывших советских граждан. Поверили ему, как когда-то поверили и Ю.В. Андропову.

Политиканам-перевертышам из партийной обоймы веры уже не было, потому что они оказались неисправимыми обманщиками и лгунами. Недовольство ельцинским режимом среди народных масс достигло очень высокого уровня и накала.

Возникла потребность в наведении порядка во всех сторонах жизни. Именно в сильной власти народ увидел ключ к спасению России, становящейся при прежнем руководстве страной насмешек из-за «времени одичания» и разных «загогулин», много и часто отсутствующего на рабочем месте пьющего президента и поэтому стремительно теряющего свой авторитет.

Помнится, беря интервью в середине 1990-х гг. у главного редактора журнала «Россияне», известного поэта Владимира Ивановича Фирсова, кстати, любимца М.А. Шолохова, автор поинтересовался оценкой того времени. Ответ был лаконичен: «Мы живем в препоганое время!»

Вот так поэт оценил период ельцинского правления под названием БЕЗВРЕМЕНЬЕ.

Путин появился в числе претендентов на пост президента как человек новый. В сознании народных масс он не являлся непосредственным виновником их бед и поэтому не мог нести персональной ответственности за ужасное состояние России.

Путин, по оценке Александра Зиновьева, сделал карьеру не как политик, а как профессиональный аппаратчик с довольно узкой специализацией, не проходивший выборных массовых процедур, не восседавший в президиумах заседаний, короче говоря, за кулисами опостылевшей всем публичной активности, можно сказать, работяга.

Потом он «разговорится», наверстает упущенное и приобретет опыт ораторства и публичности. Те качества, которые у него выработались при этом, сработали явно в его пользу, когда он волею судьбы был вытолкнут на роль руководителя широкого профиля. Он резко выделился из множества претендентов на высший пост в системе власти своим обычным поведением. А главное — он совершал поступки по правилам власти, в то время как прочие лишь говорили о них. Он имел возможность для таких поступков, поскольку уже находился в русле реальной власти — был главой правительства.

Тут несущественны масштабы и важность поступков с какой-то иной точки зрения. Важно то, что люди заметили сразу в поведении Путина наличие некой субстанции власти, способной руководить, чего не ощущалось в его конкурентах.

Он не был поначалу публичным политиком. Не рвался по поводу и без оного на подиумы и трибуны, был даже несколько скован в риторстве. Но, как говорится, писателями рождаются, ораторами становятся.

Следует сказать, что именно его заниженная публичная активность и дала положительный эффект.

Он понял, кто мы для Запада. Понял, за что хвалил тот же Запад Ельцина, подвинувшего нас к краю пропасти.

И еще он понял, что надо качать мускулы, потому что слабых ненавидят в этом мире.

Однажды у автора появились мысли по этому поводу, и он решил пролить их на бумагу стихотворением.

Мы для Запада — люди Востока,Это было, есть, будет всегда!Аксиома, понятно, жестока,Но, поверьте, еще не беда…Беды шли, когда мы поклонялисьИ сгибались под свистом кнута,Когда Щит свой и Меч предавали,Жизнь тогда появлялась крута.Мы сегодня покорно прогнулисьПеред кельтами разных мастей,И летят в нас предателей пулиИз позиций ТВ новостей.Говорящие головы дурят,Мол, от Мощи нам только терять…Нет, коль грянет Нашествия буря.Люди будут вождей проклинать!

Вождей проклинают люди обычно после чувствительных поражений страны или в стране в результате не свершившихся, но ожидаемых надежд и обещанных побед.

Вспомним 1999 год. В России он был отмечен накалом страстей в борьбе за высшую власть в стране. Несмотря на плохое состояние здоровья и низкую популярность, президент России Борис Ельцин сохранял влияние на ход событий в стране и не столько стремился, сколько торопился передать свои полномочия лояльному преемнику.

Последние месяцы этого года характеризовались стремительной агонией ельцинской власти. В августе он остановил свой выбор на Владимире Путине.

В то же время были и другие фигуранты в кандидаты: Евгений Примаков и Юрий Лужков. Обстановка внутри страны желала лучшего из-за резкого усиления террористической деятельности и, в частности, нападения бандформирований с территории Чечни на Дагестан, терактов в городах России, а также возобновления боевых действий в Чеченской Республике.

Российская армия, модно косившая в названии под американскую, а поэтому величавшаяся не иначе как «федеральная», тоже агонизировала на Кавказе.

Из-за безалаберности команд, идущих из Кремля, «федералы» гибли сотнями в день. Так бесславно умирало будущее России и ее молодых парней…

Боевики Шамиля Басаева и ваххабиты в начале августа предприняли попытку захвата Дагестана. Руководство этой горной республики попросило Москву о помощи. По указанию Ельцина для выяснения обстановки и принятия неотложных мер туда выехал премьер-министр Сергей Степашин. Но что мог сделать дилетант — личность без личности?