Читаем без скачивания Иван-царевич и C. Волк.Похищение Елены - Светлана Багдерина

При мысли о разлюбезной Серафиме Ивана подбросило, как катапультой, он мгновенно растопырил изо всех сил глаза и закрутил головой, стараясь понять, что из того, что ему только что пригрезилось, сон, а что – суровая действительность.

Вокруг было темно и жарко.

Другого источника света, кроме луны, просвечивавшей мутно сквозь тучи, зависшие

над вершиной соседней горы, не было, но и его было достаточно, чтобы определить, что на благословенную стеллийскую природу это похоже не больше, чем дырочки,

прорезанные в воротниках вамаяссьских сорочек – на настоящие шантоньские кружева.

Была жара, был песок, но на этом сходство заканчивалось.

Хотя, нет, пришел к выводу Иван, налетев в темноте на что-то шершавое, лохматое и деревянное, оказавшееся при ближайшем ощупывании небольшой пальмой.

Откуда бы она тут ни взялась, тут же решил он, пальма – это хорошо. И лукоморец, не решаясь более продолжать разведку местности на ощупь, нарезал мечом коры, надергал-нарубил методом слепого подпрыгивания листьев и быстро, поминая в

который раз добрым словом свою учительницу Серафиму, развел крошечный костерок – не для тепла – его тут было предостаточно – а для освещения.

В его скупом свете он разглядел белую от мелкого песка равнину, теряющую свои границы во тьме, бессистемно утыканную кособокими мохнатыми пальмами, и темные неподвижные фигуры Агафона и деда Зимаря неподалеку.

А на границе света и мрака чернела громадная стеклянная туша, по очертаниям похожая на злополучную шерстистую акулу, так и не успевшую попасть в Красную книгу.

И даже в темноте было видно, или, даже, скорее чувствовалось, как она мощно излучала волны тепла.

Магия, понял Иванушка.

Агафон в последний миг скормил ей кусочек, который она не смогла переварить.

Если захочет, он, наверное, сможет по возвращению в свою высшую школу написать еще одну профессорскую диссертацию – вряд ли хоть одно светило чародейских наук хоть когда-либо проводило эксперименты по разжевыванию и сожжению целого мешка волшебных предметов в магическом огне, горящем внутри ископаемой акулы.

Ковра нигде не было видно, но это не значило, что и он был поглощен реакцией, превратившей горное озеро в стелийский пляж. Может, он отыщется попозже. Хотелось верить.

Надо было будить друзей, определяться с географией, и продолжать путь.

Царя Костей и его неумолимые беды никто еще не отменял.

И тут царевич заметил, что костерок, подъев все запасы топлива, что он припас для него, стал хиреть и съеживаться. Желая нарубить еще коры, Иванушка махнул мечом по стволу, и едва успел увернуться от падающей пальмы.

Что это было?..

Он быстро раздул смятый ветками костер и кинулся к тому месту, где стояла пальма, и где сейчас находился ее остаток.

Совершенно гладкий.Как будто спиленный.С человеческую ногу в самой толстой ее части.Пенек.Не может быть.Иван снова размахнулся, ударил мечом по пеньку, и даже не почувствовал, как перерубил его пополам.Все равно – не может.Он наклонился над поваленной пальмой – другие губить ему было жалко – и сталбыстро и методично нарубать ее кругляшами, как колбасу для пикника, приговаривая при каждом ударе «Не. Мо. Жет. Быть. Не. Мо. Жет. Быть. Не. Мо. Жет. Быть…».Этого быть действительно не могло, однако, было.Их предки называли это «меч-кладенец». И сами немногочисленные мечи, и секреты их изготовления были безнадежно утеряны в веках, и вздыхающим от зависти потомкам остались лишь былины, предания, да рисунки в толстых фолиантах, изображающие сильномогучих богатырей былых времен, гордо позирующих художникам прошлого со своим прославленным оружием.И тут – меч-кладенец.У него.Вдруг.Не может быть.Он вспомнил, что еще ни разу не применял меч сержанта беды в деле. Были ли они все такие, или его меч приобрел это волшебное свойство, побывав в эпицентре магического взрыва – оставалось только догадываться. Пока. Пока не проснулся Агафон. Он должен знать.И Иванушка посмотрел в ту сторону, где видел раньше две лежащие фигуры.Фигуры были на месте. Правда, они уже не лежали, а стояли и во все вытаращенные глаза глядели на экзерцисы лукоморца.

– Агафон! – кинулся к чародею царевич. – Ты не знаешь, у сержантов умрунов у всех такие мечи?..

Маг медленно покачал головой.

– Нет. У них мечи самые обыкновенные. Где ты этот взял?

– Это тот, который мне дала болотница. Меч сержанта, помнишь? Черн… Постой, – Иванушка поднес меч поближе к огню. – Он уже не такой черный, могу поклясться

чем угодно! Видите, он отливает синевой!.. Он не был таким!.. Я помню!.. И камни на рукоятки стали из черных синими!

– Это не меч. Это – чудо. Да если бы армия Костея была вооружена такими мечами, Царство Костей простиралось бы уже от края до края Белого Света!

– Сплюнь, – восторг сбежал с лица Ивана, чтобы уступить место своему антониму.

– Тьфу. Тьфу. Тьфу, – старательно выговорил чародей. – Чтоб ему пусто было.

– Вы уже видели… – Иванушка указал мечом в сторону глыбы из черного стекла.

– Видели. За поглядки денег пока не берут, – кивнул старик и зашелся приступом кашля. Прокашлявшись и просморкавшись в пальмовый лист, он продолжил. – Только близко подойти к ней ни в жисть нельзя – жаром так и пышет, так и пышет, что твоя печка. Деревья эти чуднЫе, что рядом с ней стояли, прямо аж скукоживаются от жары, чуть дымом не дымят.

При этом слове Агафон вдруг захлебнулся слюной.

– Дымом… – мечтательно протянул он. – Мяска бы жаренного на костерке сейчас… С хлебушком черным… С лучком…

– Так в чем же дело, – пожал плечами дед Зимарь и чихнул. – Ты же волшебник. Наколдуй на три персоны.

Маг помялся и, вздохнув, смущенно признался:

– Вообще-то у меня была шпаргалка приготовлена… Только на конфеты… А заклинание мяса я и не вспомню… А сладкое очень мозгам полезно. Особенно волшебника.

Иван подумал и махнул рукой:

– Ну, давай хоть конфеты… Может, с мясом получатся…

И, перехватив обиженный взгляд Агафона, поспешно добавил:

– Я же как лучше хотел… Извини.

Специалист по волшебным наукам порылся в рукаве и извлек маленький измятый листок пергамента размером с половину ладони, исписанный сплошь с обеих сторон мелким корявым почерком.

– Сейчас… погодите… Сейчас найду… – подслеповато прищуриваясь, стал он вглядываться в неровные строчки, поднеся шпаргалку поближе к костру.