Читаем без скачивания Измена. Любовница моего мужа (СИ) - Ирина Манаева

Телек – огромный во всю стену, как ненужная мебель. Висит и висит. Даже забыл, когда последний раз пользовался, и работает ли он вообще. За этими бесконечными бумагами, графиками и цифрами забыл, что такое просто лечь и врубить кино. Как тут вообще устроен поиск?

Слава входит в халате, бросая взгляд на экран. Удивления не показывает, но я знаю, что последний раз вообще включал его Бог знает когда.

- Иди сюда, - зову, смотря, как она выбирает пижаму на сегодня.

- Жданов, если ты реально принимаешь наркотики, тебе нужен специалист.

Цокаю языком.

- Слав, ну заканчивай. Это просто кино.

Она понимает, что я не отстану и размещается на своей стороне, только я подгребаю её, укладывая ладонь на бедро.

- Лавочка закрылась, у меня неприятности.

- Какие? – немного озадачен.

- Ничего особенного, молочница.

Убираю руку, понимая, что это «нет» на ближайшие пару недель.

- Причины?

- Беспорядочные половые связи и стресс, - тут же отзывается. Снова камень в мой огород. Она намекает на меня и Алёну или на себя и Крылова?

Убираю руку. Настроение испорчено. Неужели, мы не можем быть людьми?

- В пятницу в 18 к Полине, - напоминаю. Уж она может повлиять на Славу.

- Это приказ?

- Просьба, - сжимаю зубы, еле сдерживаясь. – Слав, я хочу помочь.

Она поворачивается и ласково говорит.

- Спасибо. Я ценю это.

Вроде, не укусила, но лучше бы вообще молчала. Смотрю кино, не понимая вообще смысла, и не замечаю, как отрубаюсь.

Следующие несколько дней проходят в какой-то суете. Мы активно продвигаем Крылова на рынке, ведь времени в обрез. Копилка растёт, потому что несколько парней заключают неплохие сделки. Неужели, всё наладилось? Хлопаю Карелова по спине за хорошую работу. Рыжий-рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой.

- Хорошо выглядишь, - отвешиваю комплимент Яне, отчего та мило улыбается. Кольцо носит, видно, что не из таких, как Алёна.

Слава попросила забрать Зою от матери, и я мчу. Закидываю пару мятных подушечек в рот, врубая музыку. Рок идёт из динамиков, и я вспоминаю, что не всегда был элитным засранцем в дорогом костюме. Музыка моей юности бомбит в уши, а я растягиваю улыбку, стоя в пробке. Ненавижу пробки, но сегодня что-то спокоен.

Отличный день херово кончился. Зойка бежит в комнату и возвращается с тетрадью.

- Это ты писал? – интересуется, протягивая лист, где подчерком Славы указан какой-то адрес. Сердце подскакивает к глотке, и я гипнотизирую несколько букв, сложившихся в бульвар Победы 45, кв 79.

- Эй, - Зойка негодует, когда я рву лист прямо из тетради. – Это моя книжечка.

Принимается реветь. Реально, на глазах проступают слёзы из-за какого-то выдранного листа. Это всего лишь тетрадка, а вот, что в ней? Должен срочно выяснить, потому не могу сидеть на месте, набирая няню.

Спугнуть Славу не намерен, вручаю бабки оперативной женщине и лечу к машине.

- Денис? – а вот и дорогая жёнушка нарисовалась. Какие ты прячешь тайны, Стась? Но вслух говорю, что срочно по делам. – Где Зоя?

Я зол, что говорить не намерен. Надо успокоиться и понять, что за адрес. Выдал Зойке карманных денег, отняв тетрадь, запретил говорить матери. Хотя бы пока. Она может позвонить и предупредить, что еду. Нет-нет. Должен успеть.

Машина ревёт, вылетая из двора на дорогу, и парочка испуганно дёргается, а девчонка крутит у виска, отдаляясь в зеркале заднего вида. Я псих, согласен, и сейчас крышу рвёт от возможных вариантов.

Адрес дал Крылов, чтобы она ходила туда с ним спать?

Или же это кто-то другой, с кем она мне изменяет?

Я никогда не смотрел на Славу с этой стороны. Но все они шл…хи.

Знаю примерно, где бульвар Победы, но точный ориентир выдаёт навигатор. Паркуюсь, как попало, потому что настроят дома-муравейники, места для машин нет. Бросаю как-нибудь, включив аварийку. Везёт, что дверь подпёрли, а на ней записка «Ждём врача». Если сейчас дверь откроет мужик, Скорая подоспеет вовремя.

Останавливаюсь перед дверью, внимательно рассматривая две цифры. Это тут. И нажимаю звонок.

Глава 38. Слава

До последнего не хотела просить Жданова забрать Зойку, но у меня клиент. На удивление Денис не отказался, реально что ли пытается склеить разбитую вазу нашей жизни? Снова ковёр перед глазами, как незакрытый гештальт. Сколько таких собираем по жизни.

- Лер, ты чего?

Перед носом щёлкают пальцы Мии, и я возвращаюсь в реальность.

- Да, здесь.

- Смотри, по договору.

Она подсовывает мне под нос немыслимое количество текста, и я пытаюсь сосредоточиться.

- Вот эти пункты самые главные, поняла? – она обводит нужное ручкой, и я киваю. Вспоминаю учёбу раньше и сейчас – земля и небо. В данный момент мне это нужно, я сама понимаю, как важно разобраться во всех этих нюансах, за забором в нас впихивали знания насильно, и я не могла осознать, на кой чёрт мне «Белеет парус одинокий». Ну белеет, ну ищет в краю родном. Дальше что? Только сижу и вспоминаю строчку за строчкой, въевшиеся в память.

- Так, и вот это ещё, - продолжает Мия урок.

Пара дней, и мы как-то сошлись, будто всегда знали друг друга. Она отлично объясняет, а мне почему-то даже интересно, ведь моя мотивация – наказать Жданова.

Теперь у меня два телефона, один из которых прячу в потайном кармане сумки. Остаётся надеяться, что Жданов не станет меня обыскивать. Добираюсь домой, когда он вылетает из подъезда. Удивлённо смотрю, как проносится мимо.

- Денис? Где Зоя?

Говорит про дела, а я лечу наверх, заставая дочку с няней. Кажется, воздух пропитан нервозностью, но это не от тех, кто сейчас дома.

- Ты как? – обращаюсь к Зойке.

- Хорошо.

Она ест мороженое, которое Ольга достала из холодильника.

- Папа что-то говорил?

- Он был так взволнован, - делится няня, и у меня неприятно холодит под ложечкой. Что случилось?

- Может, он говорил о чём-то? - пытаюсь предположить, заглядывая в глаза Зойки, но она машет головой, и хвостики подпрыгивают в такт этому движению.

Что же случилось?

Телефон звонит, и я вспоминаю, что сегодня у меня была запись.

- Да, - отвечаю спокойно и уверенно.

- Это Полина. Так понимаю, не придёшь.

- Нет.

Пауза затягивается на пару секунд.

- Что-то ещё? – интересуюсь, давая понять, что по этому номеру ей больше не рады.

- Давай