Читаем без скачивания Орда встречного ветра - Ален Дамасио
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Как этого типа взяли в эскорт?
— Шарав сказал, что после Норски они остались без пилота. Они там потеряли четыре велесницы… И, естественно, протестировали его перед тем, как нанять. И он их не разочаровал. Говорят, он показал себя блестяще. У него очень необычный буер, уникальная модель, прототип. Четыре колеса, очень компактный, с квадратной рамой, поворотный парусинт и сиденье, вращающееся на 360°, копьеметатели, установленные по осям всех четырех колес, с наводкой отдельного ветряка.
— Парусинт? Ты уверен? У него настоящий парусный винт? С лопастями тонкими, как лезвие, плотно состыко-
626
ванными, в форме треугольника при полной остановке, который можно использовать как парус?
— Да, именно так. У него парусинт. Я всего раз такой видел, но я хорошо себе представляю, что это!
— Ты знаешь, что существует только один цех по производству парусинтов? Есть только одно место…
— И оно в Аберлаасе.
— В Кер Дербане, если точнее.
— Это значит, что этот Силен с Дальнего Низовья… Сколько ты ему дашь на вид?
— Нашего возраста: лет тридцать пять — сорок. Но его не так сильно пощебенило, как нас.
— Как бы ты его охарактеризовала? Осмотрительный, опасный?
— Умный. Рассказал мне ровно то, что должно было меня успокоить: рад стать частью эскадры, новая цель в жизни, знакомства, друзья… Всю необходимую правдоподобную чепуху. С большой убедительностью, сдержанно. Идеально.
— Ты не думаешь, что нас затянуло в паранойю, Ороси? Нет никаких формальных доказательств того, что Преследователи существуют. Ни в одном контржурнале — а мы с Совом сотню раз об этом говорили, — нигде не говорится ни об Ордах, которые бы подверглись преследованию или уничтожению, ни о связанной с этим опасностью.
— Да, но все же имеются огромные подозрения на этот счет, как ни крути, Пьетро! Вспомни хотя бы двадцать восьмую, они сначала застряли в селе, потом на них четыре раза напали всего за одну неделю, потом у них боец-защитник водой из источника отравился. А после этого еще одно нападение. Окончательное. Мы никогда не видели контржурналы Орд, которые так или иначе были ликвидированы, а значит, мы по определению не можем утверждать ничего наверняка.
625
— Что тебя насторожило в его поведении?
— Пока мы разговаривали, Караколь бросал в нас всеми летающими игрушками, которые ему под руку попадали. Фас, профиль, со спины. Мне только пару раз удалось уклониться от летушек. А он увернулся ото всех, не выпустив бокала из рук. Я даже не могу тебе объяснить, как он это сделал. Он невероятно быстро движется, точнейшие, мельчайшие движения. Грудь, затылок, поворот плеча, полушаги. Я никогда такого не видела.
— Он поймал летушки?
— Некоторые поймал. И перезапустил их.
π Ороси сделала паузу. Она заметно подрагивала. Ее серебряные флюгера в волосах поблескивали.
— И что скажешь?
— Что мне не часто доводилось видеть, чтобы так сухо метали. Как удар хлыста. Он даже виду не подал, просто ответный жест. У него очень сухой бросок.
— В кого он целился?
— В Караколя. И попал.
— Ветер небесный! Это очень плохой знак. Ты предупредила Эрга?
— Он его заметил, когда мы только поднялись на корабль. Эргу знакомо его лицо. А потом Фирост позвал Силена выпить по стаканчику и много рассказывал ему про Эрга. Только на этот раз он все выдумывал. Эрг готовится. Он думает, что, во-первых, этот тип как раз из Преследователей, а во-вторых, что он, скорее всего, тоже прошел Кер Дербан. Только его, вероятно, готовила Прагма.
— Это было бы самой плохой гипотезой.
— Это и есть самая плохая гипотеза, друзья.
x У меня сердце встало на четыре секунды, пока я не убедилась, что это голос Эрга. Он не сразу показался, но
624
это точно был он. Он подобрался очень близко к нам, замаскировавшись в высокой траве, и подслушивал наш разговор. Он был невидим и бесшумен. Потом показался шершавый плавник его волос, впалые глаза, изогнутые крылья носа. Ровно на миг, чтобы нас совсем успокоить, затем он снова нырнул в траву, совершенно неразличимый для глаз.
— Что ты советуешь делать, Эрг?
— Ничего. Ждать, пока он себя проявит.
∂ Жалковатый на первом ходу, оркестр был в духе самой крикливой фреольской прогрессивности — фанфара, брызгающая гуашью. Они ворвались с вертотрубными силами, контрабасинами, натянутыми воздушными змеями, аккордеолами и арфами, все это было подкреплено время от времени фальшивившим ветряным органом, который громоздился в самом центре танцплощадки со своими пятиметровыми трубами, отверстия которых фреольские фланговики частенько забивали тряпками, видимо, воспринимая музыкальный разнобой как эхо собственной жажды разлада. Отчасти из любопытства, отчасти бросая вызов, мне предложили присоединить ресурсы моего свистяка к общему, не особо стройному гаму их композиций, и я, к своему собственному удивлению, согласился. Меня посадили в корзину воздушного шара, пришвартованного в нескольких метрах перед органом, в месте, где ветер был наиболее стабильным. И я не без удовольствия возвысился над праздником, наблюдая за необузданностью танцоров и за непрекращающимися метаниями бумов и льющимся с небес на головы вином, короче говоря, доброй частью того, что делало слегка несносным этот в остальном весьма добродушный праздник жизни. Добавьте к этому еще то, что меня регулярно снабжали хмелем и в промежутки относительного покоя пару раз дали затянуть долгое сви-
623
стящее соло, которое я модулировал, прокручивая свой самшитовый конусный барабан, вводя танцующих в состояние меланхолии, которое было мне весьма по душе. Композиций через шесть коммодор потребовал тишины.
— Дамы и господа. Почтеннейшие господа ордийцы! Покорнейше прошу вашего внимания! В начале нашего торжества было заявлено, что вас ждет нечто необычайное. Теперь же, когда с приготовлениями покончено, мы можем объявить начало нашей знаменитой игры в факел.
Радостные фреольские вопли сначала зазвучали угловато, но потом слились в гладкую, обтекаемую массу.
— Кратко напомню правила игры для наших друзей из Орды. Вокруг танцпола расставляется около сорока факелов. К ним незаметно добавляется еще три, их можно будет отличить по голубому пламени. Сигналом послужит гудок в свистяк нашего почетного музыканта, Боскаво Силамфра. По этому сигналу самые проворные из вас смогут, завладев голубым факелом, передать его тому, на кого падет их выбор — той
