Читаем без скачивания Куртизанка и капитан - Люси Эшфорд

Потерявшись в тумане вина и желания, Розали едва заметила, как Алек оказался в крепком тяжелом кресле, увлекая ее за собой, водружая на колени, продолжая и продолжая целовать. Она вновь сомкнула разорванные было объятия.

Каким-то образом он высвободил ее груди из корсажа. Розали издала тихий возглас недовольства, когда он ненадолго оторвался от нее, однако разочарование быстро сменилось счастливым стоном, едва его губы сомкнулись на ее соске. Она удивленно воскликнула, когда его язык принялся кружить по затвердевшей розовой шишечке, посылая по всему телу волны восторга и наслаждения.

Розали приникла к нему, будто он единственный оплот в море тревог и печалей, хотя, господи, как далеко это от реальности! Она запрокинула голову и едва не задохнулась, стоило ему легонько прикусить сосок, проникая рукой ниже, ниже, лаская шелковистую кожу под грудью и устремляясь к заветному местечку между ног, находя влажное тепло женского лона.

Розали была влажная, дрожащая, разомлевшая. Ее руки впивались в его крепкую спину, единственный якорь в море хаоса. С потрясающим мастерством он поглаживал сильными умелыми пальцами набухший бутон женственности, глядя горящими глазами на то, как она выгнулась под ним, позабыв все ограничения, и выкрикнула его имя, когда сладкий освобождающий спазм оргазма сотряс ее тело.

Ее закрытые глаза чуть подрагивали. Трепещущие губы приоткрылись. И даже когда отзвучало последнее эхо освобождения, Розали не открыла глаза. Она и не подозревала, что способна на подобные чувства. Ужасная боль пронзила ее внутренности. Возможно, она и шлюха, раз отдалась столь охотно и пылко.

Алек Стюарт уже спустил ее с коленей и поставил на пол. И продолжал смотреть на нее. Розали взяла себя в руки, ощущая необъяснимый холод вдали от его горячих объятий. Чувствуя себя… ужасаясь тому, что позволила с собой сотворить.

— Мне почему-то кажется, вам стоит опасаться лишь самой себя, миссис Роуленд, — спокойно заметил он. — Сделайте нам обоим одолжение, наденьте на себя платье, которое, по крайней мере, хотя бы прикроет вас. Вы меня слышите?

Чувство не столько гнева, сколько глубокой утраты сжало сердце.

— Вы неправильно меня поняли и неверно судите мои поступки с самой первой нашей встречи, капитан Стюарт, — едва слышно прошептала она.

— Несомненно.

Он расправил спутавшиеся волосы и поднялся. Буквально дрожал от едва сдерживаемого напряжения, словно каждый мускул мощного тела был натянут, как тонкий поводок. Его губы скривились, когда он заметил, как она в ужасе отвела глаза от его облегающих и уже ничего не скрывавших бриджей.

— Боюсь, я стал для вас своеобразным козлом отпущения, на котором вы опробуете все свои идиотские эксперименты, разве не так? Надеюсь, теперь и вам понятно, что нам пора удалиться. Прямо сейчас. Идите, надевайте обычное платье, потом мы вернемся к оставленной на ваше попечение девочки. Или вы опять о ней позабыли?

Больно. Ох как больно. Розали стиснула кулаки.

— Именно вы настаивали, чтобы я здесь задержалась, надеясь впечатлить меня роскошью особняка вашего отца, некогда бывшего и вашим домом! Вы потребовали, чтобы я заплатила за вашу сомнительную защиту, проведя два часа за изучением картин, хотя я желала лишь вернуться обратно к Кэти! Вы властный, несправедливый и омерзительный! Черт бы вас побрал, ступайте в ад, Алек Стюарт!

Он взглянул на нее, его глаза сверкнули.

— Не стоит беспокоиться. Я уже там.

И она отправилась прочь.

Глава 15

Алек сидел, подперев кулаками голову. Желание обладать ею буквально жгло его изнутри. Пульсация в паху до сих пор оставалась невыносимой.

Розали Роуленд. Писательница, куртизанка и любительница попадать в опасные истории. Со своей стороны абсолютно права, обвинив его в желании произвести на нее впечатление великолепным дворцом, некогда считавшимся его домом. Определенно он хотел обмануть ее бдительность, заставить ошибиться. А вместо этого понаделал ошибок сам.

По правде сказать, пока миссис Роуленд не спустила проклятую косыночку, Алек подумывал о том, что совершенно не прав в ее отношении. Он стиснул зубы. Проклятье, она легко отделалась. Еще одна минута ее страстного ответа на его безрассудный поцелуй — и он бы уже не остановился, пока не взял ее прямо за столом в столовой!

Алек поднялся и принялся бродить по комнате, словно загнанное животное. И как он мог позволить, чтобы все зашло настолько далеко? Что ж, у него много ответов. И не последним в списке побудительных мотивов — и уж точно не самым лучшим — было импульсивное стремление доказать самому себе, что белокурая Афина в эфемерном одеянии и впрямь легко доступна любому мужчине.

И все равно Алек был вновь сбит с толку. Большинство опытных женщин осознало бы, что он возбудился до предела, после которого нет пути назад. Они предложили бы ему облегчить физическое напряжение любым доступным способом, а она даже не сделала попытки удовлетворить его дикое желание.

Загадочная, вечно досаждающая миссис Роуленд. Все в ней разжигало огонь в паху, однако с гой самой первой ночи в Храме красоты Алек так и не смог ее раскусить. Он был ошеломлен, сбит с толку ее изящной манерой двигаться и разговаривать, тем, как торжественно она исследовала каждую из картин и спокойно выносила свое экспертное заключение.

В дешевом и кричащем представлении доктора Барнарда Афина выделялась среди вульгарных шлюх, словно белая восковая свеча среди оплывших и почерневших сальных дешевок. Но как могла Розали оставаться неиспорченной? Невинной? Нет. Ради бога, да ведь она была замужем, она продавала себя в Храме красоты! Наконец, постоянно лгала ему. Он так бы и считал Кэти ее дочкой, если бы не подозрения Мэри. «Она даже не знает точно, сколько девочке лет, капитан Стюарт!» И конечно, полученные от Гаррета сведения о том, что прошлой зимой Розали обходила все лондонские театры, задавая вопросы о некоей Линетт.

Кто такая Линетт? Алек загибал пальцы, мысленно задавая вопросы. Кто послал эту омерзительную записку с угрозами? Кто пытался подкупить солдат Алека, чтобы они выдали Розали? И во что он, черт побери, ввязался, пообещав ей защиту?

Стоя в спальне наверху, Розали разглядывала себя в огромное зеркало. Она быстро переоделась в старое серое одеяние, но никак не могла найти в себе силы спуститься вниз и столкнуться лицом к лицу с капитаном после того, как снова предала себя, на этот раз позволив гораздо большее, чем просто поцелуй.

Боже, боже! Удовольствие, жидкая лава желания, пробуждаемого его губами, длинными изящными пальцами…