Читаем без скачивания Каждый хочет любить… - Марк Леви

– Заходи скорей, ты совсем вымокла.

Одри сняла свой плащ и протянула его Матиасу. Антуан поправил фартук и подошел в свою очередь поздороваться. Она была неотразима в своем маленьком черном платье.

Стол был элегантно накрыт на троих. Матиас подал запеканку, и потекла плавная беседа. Журналистка по натуре, Одри привыкла сама направлять разговор; а чтобы не говорить о себе, лучший способ – задавать побольше вопросов о других, и эта стратегия особенно эффективна, если ваш собеседник о ней не подозревает. К концу трапезы Одри узнала много нового об архитектуре, а вот Антуан только с большим трудом мог бы сказать, чем занимается независимый журналист-репортер.

Когда Одри спросила его, как прошли каникулы в Шотландии, Антуан с удовольствием решил продемонстрировать фотографии. Он встал, взял с полок один альбом, потом второй, потом третий и подсел к ней, подвинув стул поближе.

Переворачивая страницу за страницей, он вспоминал историю за историей, каждая из которых неизменно заканчивалась взглядом в сторону его лучшего друга и присказкой: «Нет, ну каков Матиас!»

И хотя сам Матиас изо всех сил пытался подавить раздражение, он предпочитал держаться в стороне, чтобы не нарушить взаимопонимание, установившееся между Антуаном и Одри.

К концу ужина Эмили и Луи, в пижамах, спустились, чтобы пожелать всем доброй ночи, и представилось невозможным запретить им посидеть немного за столом. Эмили устроилась рядом с Одри и пришла на смену Антуану. Она взяла на себя комментарии к фотографиям – на этот раз прошлогодних каникул, когда они ездили кататься на лыжах. Дело в том, по очереди объясняли Эмили и Луи, что раньше Папа с Папой не жили в одном доме, но всегда ездили все вместе на каникулы, кроме рождественских, – с рождественскими получалось раз в два года, добавила девочка.

Одри листала третий альбом, Матиас, стоя на кухне, не спускал с нее глаз. Когда его дочка положила ладошку на руку Одри, его лицо озарилось улыбкой: он так и знал.

– Ваш ужин был очень вкусным, – сказала Одри Антуану.

Тот поблагодарил и тут же указал на фотографию, наклеенную наискосок.

– А это мы сняли сразу перед тем, как Матиаса на носилках спустили с лыжни. Вот под этим красным вязаным шлемом я, а дети в кадр не попали. На самом деле ничего страшного с Матиасом не случилось, просто полетел вверх тормашками.

А поскольку Матиас уже давно грыз ногти, Антуан воспользовался случаем и несильно хлопнул его по рукам.

– Может, детсадовские фотографии трогать не будем, – в сильнейшем раздражении взмолился Матиас и снова принялся за ногти.

На этот раз Антуан дернул его за рукав.

– Мусс из трех видов шоколада с апельсиновой цедрой, – объявил Антуан вполголоса. – Обычно у меня все рецепт спрашивают, а на этот раз прямо не знаю, что случилось, он опал, – добавил он, помешивая поварешкой в большой миске.

Он с таким огорченным видом разглядывал свою стряпню, что Одри поспешила вмешаться.

– У вас есть колотый лед? – спросила она. Матиас снова встал и принес плошку со льдом.

– Вот все, что есть.

Одри завернула кубики льда в полотенце и несколько раз сильно ударила им по кухонному столу. Когда она развернула ткань, внутри находилась снежная крошка, которую Одри тут же смешала с муссом. Несколько взмахов ложки, и десерт вновь обрел свою воздушность.

– Вот и готово, – заметила она, накладывая порции детям под завороженным взглядом Антуана.

– Десерт – и марш в постель! – велел Матиас Эмили.

– Ты им еще фильм обещал! – вмешался Антуан. Эмили и Луи уже забрались на диван в гостиной, Одри продолжала накладывать мусс.

– Ему слишком много не кладите, – предупредил Антуан, – по вечерам у него бывает несварение.

Не обратив ни малейшего внимания на убийственный взгляд, который послал ему Матиас, Антуан подвинул свой стул, чтобы дать Одри пройти.

– Давайте я вам помогу, – настояла она, когда Антуан попытался забрать у нее из рук тарелки.

– Значит, вы всегда работали журналисткой? – приветливо поинтересовался он, открывая кран.

– С пяти лет, – со смехом подтвердила Одри.

Матиас встал, взял полотенце из ее рук и настоял, чтоб она вернулась в гостиную. Одри присоединилась к детям на диване. Как только она отошла, Матиас наклонился к уху Антуана:

– А ты, кретин, всегда был архитектором? Продолжая его игнорировать, Антуан обернулся, чтобы посмотреть на Одри. Эмили и Луи прижались к ней, и по тому, как они пристраивали головы, было ясно, что сон уже на подходе.

Одри смотрела, как мужчины поднимаются по лестнице, неся на руках каждый своего ангелочка с сонным личиком. Когда они добрались до площадки, ни один из отцов не заметил, как дети подмигнули друг другу. А когда через несколько минут папы спустились вниз, Одри в плаще ждала их посреди гостиной.

– Мне пора, уже поздно, – заявила она. – Спасибо большое за этот вечер.

Матиас снял с вешалки свое габардиновое пальто и объявил Антуану, что он пойдет проводить ее.

– Я буду очень рада, если однажды вы поделитесь со мной рецептом вашего мусса, – сказала Одри, целуя Антуана в щеку. Она спустилась с крыльца под руку с Матиасом, и Антуан закрыл входную дверь.

– Возьмем такси на Ом Бромитон-роуд, – предложил Матиас. – Все прошло хорошо, да?

Одри молчала, прислушиваясь к гулкому эху их шагов на пустынной улице.

– Ты очень понравилась Эмили.

В знак согласия Одри чуть заметно кивнула.

– Я хочу сказать, – добавил Матиас, – что если ты и я…

– Я поняла, что ты хотел сказать, – прервала его Одри.

Она остановилась и повернулась к нему лицом:

– Мне сегодня позвонили из редакции. Меня приняли в штат.

– А это хорошая новость? – спросил Матиас.

– Очень! У меня наконец-то будет собственная еженедельная передача… в Париже, – добавила она, опустив глаза.

Матиас посмотрел на нее с нежностью.

– Полагаю, ты долго за это боролась?

– С пяти лет… – кивнула Одри с робкой улыбкой.

– Жизнь не простая штука, верно? – подхватил Матиас.

– Непросто делать выбор, – возразила Одри. – Ты мог бы вернуться жить во Францию?

– Ты это серьезно?

– Пять минут назад вон там, на тротуаре, ты собирался сказать мне, что любишь меня, ты это серьезно?

– Конечно, серьезно, но ведь есть Эмили…

– Я очень хочу полюбить ее, твою Эмили… но в Париже.

Одри подняла руку, и такси остановилось у бортика тротуара.

– И потом, книжный магазин… – пробормотал Матиас.

Она приложила руку к его щеке и отступила к дороге.

– Это просто замечательно, то, как вы устроили дом вместе с Антуаном; тебе очень повезло, ты нашел свою точку равновесия.

Она села в машину и быстро закрыла за собой дверцу. Опустив стекло, посмотрела на Матиаса, потерянно стоящего на тротуаре.

– Не звони мне, это и так трудно, – попросила она грустным голосом. – У меня твой голос на автоответчике, я еще несколько дней буду его слушать, обещаю, а потом сотру.

Матиас шагнул к ней, взял ее руку и поцеловал.

– Значит, у меня больше нет права тебя видеть?

– Отчего же, – возразила она, – ты сможешь видеть меня по телевизору.

Она дала знак водителю трогаться, и Матиас смотрел, как такси исчезает в ночи.

Он пошел обратно к дому по пустынной улице. Ему казалось, он различает следы Одри на мокром тротуаре. Он прислонился к дереву, взялся обеими руками за голову и сполз вниз по стволу.

Гостиная освещалась только маленькой лампой, стоящей на круглом столике. Антуан ждал, сидя в большом кожаном кресле. Матиас зашел в дом.

– Признаюсь, раньше я был против, но теперь… – воскликнул Антуан.

– Ну да, теперь… – повторил Матиас, падая в кресло напротив.

– Ну нет, потому что теперь, честное слово… она просто замечательная!

– Ну что ж, если ты так считаешь, тем лучше! – отвечал Матиас, сжимая зубы.

Он встал и направился к лестнице.

– Я тут спросил себя, мы ее случайно не напугали немного? – забеспокоился Антуан.

– Можешь себя больше не спрашивать!

– Мы немного смахивали на парочку, тебе не показалось?

– Да нет, с чего ты взял? – удивился Матиас, повышая голос.

Он подошел к Антуану и взял его за руку.

– Вовсе нет! А главное, ты же ничего для этого не сделал… Вот так мы больше похожи на парочку? – поинтересовался он, похлопывая его по ладони. – Успокойся, это совсем не похоже на парочку, – повторил он, похлопывая его снова. – Она такая замечательная, что только что меня бросила!

– Погоди, не вали все на меня, тут и дети свое добавили.

– Заткнись, Антуан! – бросил Матиас и пошел к входной двери.

Антуан догнал его и придержал за рукав:

– А чего ты ждал? Что ей это будет легко? Когда, наконец, ты перестанешь смотреть на мир только сквозь свои крошечные зрачки?

Но когда он заговорил о его глазах, то увидел, как они наполняются слезами. Его гнев тут же утих. Он взял Матиаса за плечо и дал ему излить свое горе.