Читаем без скачивания Цепная реакция - Андрей Кивинов

— Студент! — радостно подтвердил тот.

— Вот и хорошо. Студенты — передовая часть молодежи, так что должны осознавать важность момента. Пойдешь с нами.

— Не могу я с вами идти! — фыркнул парнишка. — Мне еще триста флаерсов распространить надо.

— А я разве спрашивал, можешь ты идти или нет? Я тебе, сердце родное, не вопрос задал, а будущее предсказал. А насчет флаерсов своих ты не беспокойся. Будешь хорошо себя вести — мы их сами распространим. Среди сотрудников милиции, под роспись. Им здоровые зубы знаешь как нужны?..

Мастер закончил подключение аквариума, закрыл дверцу тумбы и поднялся с колен.

— Порядок, все работает. Неделю ничего не трогайте и в воду ничего не сыпьте, пока не установится микроклимат. А дальше уже смотрите по инструкции. Инструкция здесь в тумбочке, на полке… Все, вроде.

— Спасибо, Саша! — кивнул Харин. — Подожди меня в машине.

Аквариум впечатлял. Ожившая сказка в миниатюре. Словно на дне волшебного озера, устланного мягким зеленым ковром, вырос сказочный лес. Стволы его деревьев, устремляясь к поверхности воды, причудливо изгибались в фантастическом танце, а их кроны сливались в большой изумрудный шатер. Из шатра важно и неторопливо выплыл караван из шести плоских нежно-голубых рыбок, имевших почти идеальную круглую форму. Верхний свет удачно отрезал фон и придавал цветам еще большую насыщенность. Создавалось впечатление, что обитатели светятся изнутри.

Сам аквариум был установлен на темно-вишневую тумбу. Точно такого же цвета была и остальная мебель в офисе. Что говорило о не формальном подходе дарителя к делу.

— Леня, даже не знаю, как тебя благодарить… — Елена перевела на Харина восхищенный взгляд. — Так красиво! И успокаивает. Только мне неловко. Это ж дорого…

— Конечно, дорого, — спокойно, без тени жеманства, подтвердил Леонид Андреевич. — Эксклюзивный вариант. Но не могу же я дарить тебе дешевые вещи. Ты же дорогая женщина и заслуживаешь самого лучшего.

— Я буду чувствовать себя обязанной.

— Что за глупые комплексы. У королевы должен быть соответствующий ей антураж.

Она снова попыталась возразить, но он мягко взял ее за руку.

— Не надо… Знаешь, у меня в жизни тоже был момент — так тошно, хоть с крыши прыгай. И, возможно, прыгнул бы… А помогли мне не те, кто, по идее, должен был бы помочь, а почти незнакомые люди. Просто оказались рядом и, что называется, не прошли мимо. Я вот, после этого… тоже… не прохожу мимо. И не подумай ничего такого. Ни к чему тебя это не обязывает. А дружба помогает нам делать настоящие чудеса.

— Спасибо еще раз. Только с крыши я прыгать не собираюсь. — Репина грустно улыбнулась. — Хотя, если честно, мне действительно тошно.

— Это, конечно, не мое дело и советовать не могу, но… — Харин не отпускал ее руки, и она не сопротивлялась. — Может, все не так трагично? Ведь, если вы столько лет вместе, значит, он для тебя что-то значит?

— Конечно.

— Тогда, может, есть смысл выяснить все без эмоций? Люди зачастую склонны преувеличивать значение тех или иных событий… Представляешь, мы так с первой женой чуть не развелись. Приятель купил в подарок своей подруге золотые сережки и у меня их оставил. Мол, если она дома их найдет случайно, то сюрприза не будет. И, представь, сережки эти моя нашла… Ой, что было! Вспомнить страшно. Если б я тогда не выдержал и психанул, разбежались бы в момент.

— Но вы же развелись?

— Через год. Только это была уже совсем другая история… Нельзя позволять, чтоб тобой руководили обстоятельства.

Лена на мгновение задумалась, а потом решительно тряхнула головой.

— Нет, не собираюсь я ничего выяснять. Время разговоров прошло. Поживет один — может, поймет хоть что-то. Слишком привык ко всему готовому…

— Ну, тогда хотя бы отвлекись как-нибудь. В театр сходи, на концерт, на выставку… Я слышал, к нам скоро Третьяковка приезжает. Хочешь, вместе сходим? Я директора музея знаю, могу организовать индивидуальный просмотр. В нерабочее время, чтоб толпа не мешала.

Лена, не ответив, аккуратно высвободила руку, подошла к аквариуму и некоторое время молча любовалась светящимися голубыми рыбками. Ей вдруг захотелось самой оказаться там, в этом волшебном беззаботном месте, вместе с этими словно в невесомости парящими созданиями.

— У меня встречное предложение. — Она оторвалась от рыбок и посмотрела Харину прямо в глаза. «А у него красивый разрез глаз, оказывается. И радужка каре-зеленая, как это я раньше не замечала». — Послезавтра день рождения моей подруги. Праздник состоится в в итальянском ресторане. А у Машки железное правило: на званые вечера гости только парами приходят. Это давно повелось, с тех пор как ее любовника увела одинокая подруга… Ну, словом, мне нужен спутник. Если хочешь, пошли вместе…

— С удовольствием! А у твоей подруги не возникнет по этому поводу ненужных вопросов?

— Не возникнет, — грустно улыбнулась жена художника-взрывотехника. — Она мне тут как-то сказала: «Ты, Репина, не женщина, а Чебурашка. Мягкая, теплая, любишь ушами и живешь с крокодилом»… А Маша у меня тоже зубастая. Правда, не крокодил. Акула. Еще та. Но в хорошем смысле. Если я приду не с Репиным, а с тобой, будет только рада.

— В таком случае, на субботу ничего не планирую… Будем плавать с акулами. Надеюсь, справимся. Опыт какой-никакой имеется. — Он подмигнул Лене. — Ладно, прости, надо бежать — труба зовет, дела, дела. Созвонимся.

Еще раз взяв ее руку, прижался к ней теплыми губами. Прикосновение было настолько приятным, что Лена на пару секунд отключилась от своих проблем.

— Ты такая красивая. И умница. У тебя все будет хорошо. Обязательно.

Отпустив ее руку, улыбнулся ободряюще. И, уже открывая дверь, обернулся:

— Да, кстати! Ты с участками что-нибудь решила? За тобой столбить?

— Ой, извини, Лень… — Лена виновато сморщилась. Поплыла ведь, как девочка. А для настоящего мужчины главное — дело. Он и так ее здорово поддержал. Вот Репину ее проблемы всегда были по фиг… — Я тут со своими заморочками… Забыла совсем. Но я решу на днях. Обязательно!

Бухаров, подперев крупной ладонью подбородок с ямочкой — признаком упрямства, с искренним интересом переводил взгляд то на съежившегося на табуретке парня в костюме зайца, то на нависшего над ним Никифорова. Но в разговор пока не вмешивался. Они с напарником договорились разыграть классическую следовательскую комбинацию «добрый — злой», и очередь «доброго» еще не наступила.

«Злой» Юрасик тем временем активно поддавал пару.

— Ты нам тут кончай под зайчика невинного косить! — грохнул он кулаком по столу так, что стоявший пустой граненый стакан опрокинулся и покатился к краю. — Я, типа, розовый и пушистый, ни фига не видел и ни черта не знаю… Здесь, парень, терроризм, а не рекламная акция, тут скидок не будет! Статья двести пятая, от восьми до пятнадцати!

Никифоров мастерски поймал стакан. Годы тренировок не прошли даром.

— При чем здесь терроризм? — Студент еще больше сжался. — Я на этом месте постоянно работаю, уже третью неделю. Можете в аптеке спросить… А записку мне мужик дал и попросил передать тетке, которая в двенадцать под щитом торчать будет. И, как выглядит, описал. Брюнетка, сказал, симпатичная. На Заворотнюк чем-то похожа. Пятьсот рублей заплатил…

— Эту песню мы уже слышали… Что за мужик?! Как выглядит? Небось, на Жигунова чем-то похож?

— Нет. Он большой такой… Я его толком не разглядел.

— Ах, не разглядел… — Лицо Никифорова озарила мрачная улыбка, не предвещавшая студенту ничего хорошего. — А что так? Ты, вроде, не слепой, не глухой, не беременный… И не разглядел?!

— Да вы попробуйте, наденьте этот костюм… — заныл парнишка. — Сами убедитесь. Зубы мешают.

Местный телефон на столе оперативника вяло заверещал. Андрей Борисович протянул руку.

— Бухаров у аппарата!

— Это Мартынюк, — раздался в трубке голос начальника управления уголовного розыска. — Зайди ко мне…

— Хорошо.

В кабинете, кроме шефа, находился представитель городской прокуратуры Женя Краснов, не так давно перебравшийся туда из следственного отдела.

Прокуратура и милиция, как известно, издавна обожают друг друга, как свекровь и невестка, не прощают друг другу ни малейшего промаха и никогда не упускают случая поведать о промахе другой стороны всем и вся. Если, конечно, не ведут общего бизнеса. Поэтому Краснов, перейдя в прокуратуру, в отношениях с сотрудниками милиции старался держать дистанцию и всячески избегал любого намека на панибратство. Более того: чтобы коллеги, не приведи бог, не заподозрили его в симпатиях к ментам, взял обыкновение напускать на себя чрезмерную строгость и то и дело срывался на крик. По поводу и без такового.

Тем не менее среди ментовского сообщества Евгений Валентинович слыл мужиком не особо вредным. А что достает иной раз сверх меры — так должность у него такая. А что поорать при этом любит — так молодой. Кровь играет, и ума еще не нажил. Только звание. Гадостей Краснов, по большому счету, никому не сделал.