Читаем без скачивания Черное правосудие - Владимир Колычев

С неделю они балдели. Море было совсем рядом, купайся – не хочу. И главное, никого из отдыхающих рядом.

– Кайфовать хорошо, – в один прекрасный день сказал Толик, – но пора за дело браться.

Максим только кивнул в ответ.

Войну Фюреру объявил Толик. Пусть и воюет с ним по своему собственному плану. А он всегда его поддержит.

– В одно место надо съездить.

Через час они уже садились в свою «Ниву».

– Если все будет ништяк, нам нет нужды прятаться от Фюрера, – сказал Толик, запуская двигатель.

Гена Бородин рыбачил по-крупному уже четвертый год подряд. Хлеб у браконьера трудный, но сытный. Осетровые балыки, черная икра – все это идет влет. Только вот с рыбинспекцией воевать приходится. А еще Фюреру, ублюдку этому, отстегивать.

Вот уж кто живет, так живет. Не дом, а дворец. Жена – первая красавица в Грибовске. Машины меняет как перчатки. Все ему отстегивают. Весь рыбно-икорный поток через его руки проходит. Только попробуй, толкни икорку кому-нибудь в обход Фюрера, всю жизнь жалеть будешь.

У Гены своя бригада. Уже шесть человек. Хорошие ребята, друг за друга крепко держатся, да не всегда они в силе. Этой весной Леха Мареков десять килограммов икры дядьке одному из Краснодара продал. Ничего особенного. Но на беду Фюрер об этом прознал. И нагрянула тогда к ним его личная «инспекция». Десять мордоворотов подъехали на двух джипах, зажали бригаду с двух сторон. И давай на виду у всех избивать Леху. Тот парень крепкий, двоим челюсти свернул, но и самому досталось. На землю повалили, ногами почки ему отбили, гады. Это у них воспитательной работой называется.

Своими руками удавил бы этого ублюдка! Да разве с ним сладишь? У него целая банда, стволов тридцать, может, и больше. А у него, у Гены, под рукой всего лишь браконьерская бригада, пять пацанов, у одного берданка, у другого обрез, у третьего «наган». И все… Куда им против Фюрера!

Все это понимают. Даже Леха. Злой он на Фюрера. Но, стиснув зубы, терпит его произвол. А куда деваться?.. Глотку бы ему перерезал с превеликой радостью.

Сегодня улов у них невелик, так, кое-что в сети попалось. И на рыбохрану не нарвались. Считай, повезло.

Гена и вся его бригада сидели на берегу среди ивовых деревьев, отдыхали, курили. И тут послышался шум мотора. Появилась салатового цвета «Нива».

– Кого это, блин, принесло? – спросил Леха.

Он отреагировал на появления машины первым. Уж слишком крепко ему врезался в память тот день, когда к ним, вот так же вечером, подъехали два джипа с бандитами. Только эта «Нива» не от Фюрера. И не из рыбохраны.

– Бля, да это же Бугай! – вскочил с места Маслин.

Витя Масленщиков в бригаде уже два года. С Толиком Бугаевым корешился. А потом Толик исчез. Ходят слухи, будто он и его дружок самому Фюреру дорогу перешли. Вроде как двух его бандитов замочили. А что, запросто: Бугай ведь в спецназе служил, ему многое по плечу.

Но Толик не совсем, оказывается, пропал. Вот он, нарисовался. Гена с улыбкой поднялся со своего места и двинулся к недавнему своему подопечному.

Толик радовался встрече со своими бывшими кентами. Вот Гена, он же Борода, их «бригадир», Маслин, Леха, Поплавок. Двух других он не знает. Новенькие. А чему удивляться? «Бригада» ширится – возможности растут.

«Бригада». Браконьерская. Почти что бандитская. И он должен стереть это «почти». Только бы получилось.

– Какими судьбами? – спросил Борода.

– Да вот, надоело без дела сидеть. На работу берешь?

– Тебя вроде как Фюрер ищет.

Гена явно смущен. Не хочет он брать его на работу. Понятное дело, зачем ему неприятности?

– В рот я этого Фюрера делал. И работа мне не нужна. Я свою «бригаду» сколачиваю. На Фюрера буду наезжать.

Да, он собирается сколотить свою «бригаду». Оружие у него есть. Не зря головой рисковал в Чечне. Теперь вот пацанов нужно на свою сторону перетянуть. Только согласятся ли они?

– Да ты что? – выкатил глаза Борода.

Этот явно не согласится.

– А че, я этого ублюдка уже не раз делал. Мы с Максом крепкая команда.

Он посмотрел на друга. Действительно, вместе они большая сила. Столько дел вместе сделали.

– Еще у меня три спецназовца в команде.

Толик не врал. Если и врал, то не очень. Три брата-близнеца. Живут они в Азовморской. Полчаса пути. И они обещали подписаться под него.

– Давить Фюрера – это круто, – кивнул Маслин. – Короче, я с тобой.

На Маслина Толик рассчитывал в первую очередь. Как-никак корешами они были. К тому же Маслин – отчаянная голова. Без постоянного риска жизнь для него не жизнь. И телом он крепкий. Сантиметров пяти до двух метров недостает. В плечах косая сажень. Пудовые кулаки.

– И я, – протянул ему руку Леха. – Меня этот урод до печенок достал.

И этот его кореш. Коренастый крепыш с квадратным лицом и глубоко посаженными глазами. Сила в нем неимоверная. И злость на Фюрера.

– В натуре, почки Лехе отбил, – кивнул Поплавок. – Мочить этого козла надо.

Поплавок служил в морской пехоте. Потом два года отдал зоне. По браконьерской статье осудили. Да он и по жизни браконьер. Все на подвиги тянет. Поэтому не удивился Толик, когда и этот перешел на его сторону. Зато удивился он, когда вместе со всеми примкнул к нему сам «бригадир».

– Давить надо урода, – согласился Борода. – Я бы его своими руками…

Только бал править будет не Борода, а он, Бугай. Иначе нельзя.

Двух новеньких из бригады уговаривать не пришлось. Сами к нему попросились.

Толик надеялся загодя на поддержку своих корешей, двух или трех думал привлечь на свою сторону. И это уже успех. Но под него встали все шестеро. Такого, если честно, он не ожидал.

Теперь у него своя банда. Он, Макс и шесть браконьеров. Все стреляные воробьи. Что и говорить, большая сила.

На следующий день к ним прибыли еще и три брата-близнеца. Каждый получил по автомату. Только Макс почему-то отказался.

Макс поддерживал Толика целиком и полностью. Он так же ненавидел Фюрера. Только ему почему-то не очень понравилась идея создать собственную банду. Может, догадывался, что Толик не просто хочет завалить Фюрера, но и метит на его место? А так оно, пожалуй, и было.

Но почему он должен воевать с Фюрером ради каких-то высших целей? Прежде всего он должен думать о самом себе. Ну и о Максе, разумеется, тоже. А еще о Маринке. Он понял ее суть. Ей неважно, с кем жить. Лишь бы только были деньги и положение. Всего этого он добьется.

«Толик, мне нравится ход твоих мыслей». Так она сказала ему в автосалоне, когда он вслух рассуждал о джипе «Чероки». И эта фраза врезалась ему в память. Она хочет, чтобы он чего-то добился, чтобы у него было много денег. Тогда она будет принадлежать ему.

– Максимушка, сынок! – Бабушка прильнула к его груди, положила на плечо свою седую голову.

– Вот я и вернулся, – Максим был растроган.

– Тебя ищут.

Он знал, о ком она. О бандитах Фюрера. Они его действительно ищут. Поэтому он принял все меры предосторожности, пробираясь сюда.

– К тебе приходили? – спросил он.

– Да, – кивнула бабушка. – Еще давно, когда ты только исчез.

Сейчас его вряд ли ищут здесь. Фюрер явно не считает их за идиотов. Не думает он, что после случившегося они с Толиком вернутся в родные края. Для него они были в Краснодаре проездом в Сочи.

А они с Толиком здесь. Мало того, они в большой силе. Даже вдвоем они многого стоят, но с ними теперь еще девять человек. Неплохие вроде бы ребята. Только Максиму они не нравились. Бандиты они все, самые настоящие бандиты. Разве они готовы встать против самого Фюрера из благородных побуждений? Дудки! Сами волки, и сами хотят лакомиться его добычей. И Толик хорош. Бандитский авторитет. Это уже не блеф. Это уже действительность.

– Приходили какие-то негодяи, – рассказывала бабушка. – Все спрашивали, где ты, как тебя найти, но я молчала. К тому же я и сама толком ничего не знала. А они меня бить.

– Бить? – как будто что-то оборвалось у него внутри. – Тебя били?

– Били, кулаком по лицу. Я даже сознание теряла.

На глазах у бабушки появились слезы.

Да они же могли ее убить! Много ли старушке надо? Скоты!

Фюрер не вправе жить на этой земле. И Максим поможет ему отойти в мир иной. Накажет его ублюдков-«быков». Нет, это ж надо, поднять руку на старого немощного человека.

Но только без помощи тех, кого набрал в свою банду Толик, не обойтись. Это те же самые бандиты. И они когда-нибудь тоже будут бить невинных. Замкнутый круг.

– Максим, тебе письмо пришло. Ольга какая-то.

Все мысли о Фюрере, о Толике и его братках испарились, как плевок в кипящей лаве. Ольга! Наконец-то она подала о себе весть!

– Где письмо?

Руки его дрожали, когда он вскрывал конверт.

Сколько времени прошло с тех пор, как они расстались. Давно уже пора встретиться. И они встретятся. Будут жить вместе. Когда он с Фюрером разделается. Потом прощай, Грибовск, вместе с Толиком и иже с ним, и здравствуй, Ольга!