Читаем без скачивания Апокалипсис 2060 - Владимир Лосев

— Это убежище придумал твой папа?

— Да, — Сергеев сел рядом с мамой, взял ее руки, уже покрытые старческой сеткой морщин, чтобы немного согреть. — Он оставил для меня чертежи и записку, в которой написал, что возможно его убьют.

— Убьют? — недоуменно заморгала женщина. — Илюша, бог с тобой. Он умер от инфаркта, у меня имеется заключение врачей о том, что это естественная смерть, там есть результаты экспертизы…

— Это все ерунда, мама, на бумаге можно написать все, что угодно, — Илья зажег спиртовку. — Давай, попьем чайку.

— Почему ерунда?

— Есть несколько препаратов, которые при попадании в кровь вызывают инфаркт, — Сергеев смотрел, как кипит крупными пузырями вода в стеклянной колбе, как расплывается коричневыми разводами чай, как поднимаются и опускаются вверх разбухшие чаинки, и грустно улыбнулся. Ему нравится только такой чай, его заваривал отец, когда он приходил к нему в лабораторию. Это всегда было вкусно и необычно, особенно с мягкой карамелью, которую продавали в институтском буфете. — Некоторые материалы экспертизы прямо говорят о том, что против отца был использован один из таких препаратов, но даже это не столь важно, а вот то, что отец оставил в тайнике для меня подробную инструкцию, что делать, говорит именно о том, что он был уверен в том, что его убьют.

— Но кому понадобилась его смерть? — мать приложила руки к губам, словно боясь что-то сказать не так. — Он же заурядный ученый, работал в обычном НИИ, даже не занимался оборонкой — зачем его убивать?

— Твой муж, мама, а мой отец предсказал апокалипсис, притом такой, какого не было со дня сотворения мира, — проговорил Илья, разливая чай по кружкам. — И не просто предрек, но и предоставил множество данных, которое можно проверить. Практически он назвал дату гибели этого мира, поэтому мы сейчас сидим в бункере его конструкции, и миллионы людей по всему миру также как и мы ждут под землей в бетонных убежищах исполнения его предсказания.

— Пусть так, но убивать то его зачем? — женщина с благодарностью взяла в руки кружку и отхлебнула. — Кому понадобилась смерть простого ученого?

— Отец написал и об этом, — Илья сел рядом, достал карамель, снял бумажку и бросил ее в рот и с грустью еще раз осознал: нет, вкус не тот, что в детстве, все изменилось. — В день своей смерти папа делал доклад в Кремле президенту и премьеру, где рассказал, что и как произойдет, а потом добавил, что о предстоящем апокалипсисе следует рассказать всему миру, тогда у людей в других странах появится возможность подготовиться к предстоящей катастрофе, и их спасется намного больше. Именно за эту фразу его и убили. Я понимаю отца, он не мог иначе, хоть и прекрасно осознавал, что власть держащие ему не дадут рассказать о предстоящем апокалипсисе миру.

— Но почему? — мать тоже взяла конфетку, она уже успокоилась, только в глубине ее темных глаз колыхнулась печаль. — Разве это преступление?

— Нет, это не преступление, — Сергеев грустно хмыкнул. — Все дело в том, что ресурсы нашего мира ограничены. Наша страна первой стала скупать продовольствие, затем игровые кресла, не знаю, зачем и кому они понадобились, а после этого множество других нужных для выживания ресурсов. И Россия успела раньше других запастись всем необходимым для выживания, практически весь годовой бюджет, а также огромное количество спешно взятых кредитов были пущены на это. Если предсказанный отцом апокалипсис не произойдет, то наша страна окажется банкротом, но если он прав, то закупленные продукты смогут спасти много русских людей. Думаю, если бы об отцовском прогнозе своевременно узнал весь мир, то вряд ли бы это удалось. Наши политики, как это не грустно признавать, спасали наш народ, убивая моего отца.

— Он всегда был романтик, — женщина заплакала. — Я знаю, что он не мог поступить иначе. Он не был патриотом, потому что всегда считал, что наша огромная планета и есть родина разумных существ. Он же и мне говорил о том, что нашей семье и всему миру предстоят тяжелые испытания, и что постарается сделать так, чтобы у нас все было хорошо, притом говорил так, что было ясно одно — его самого с нами не будет.

— Он очень любил тебя, мама — Илья обнял ее. — Весь этот бункер он придумал для того, чтобы тебя защитить. Он даже написал список того, что ты любишь и назвал его приоритетным.

— Он был хорошим, добрым, нежным, и главное, настоящим человеком от начала до конца, — мать погладила сына по руке. — Он никогда не обманывал, не трусил и всегда отстаивал свои убеждения.

— Я одно не могу понять, — у Сергеева самого показались на глазах слезы. — Если он знал, что его убьют, если был абсолютно уверен в том, что это произойдет, почему вообще пошел на этот доклад в Кремль, и почему им сказал, что объявит всему миру о предстоящем конце света. Зачем он это сделал?

— Иногда, сынок, бывают моменты в жизни, когда главное не собственное выживание, и даже не выживание своей страны, а нечто большее, — тихо проговорила женщина. — Однажды он мне сказал эту фразу, и я его поняла.

— Что большее? — Илья вскочил и забегал по небольшой комнатке бункера, в которой они находились. Слезы бежали по его щекам, ему хотелось понять, почему отец оставил его одного перед всем враждебным миром. — Выживание всех людей планеты? Но тогда почему он не опубликовал свою статью в интернете, это же можно было сделать так, чтобы она появилась только после его смерти. Почему он этого не совершил? Почему? Ради чего он умер?

— Он произнес эти слова не ради всей планеты, а ради своей души, — мать вздохнула. — Я знаю это. Твой отец говорил мне, что можно делать многое, но нельзя изменять своей душе. Иногда стоит подумать и о ней. Мне кажется, сейчас самое время вспомнить, что мы люди немного отличаемся от животных, что у нас есть бессмертная душа, о которой все забыли. Именно сейчас и начнется то, что называют страшным судом, на нем каждый ответит за то, что натворил на этой многострадальной земле. Мне кажется, твой отец был готов к этому, ему есть что сказать и чем оправдаться…

— Какой страшный суд?! — Сергеев остановился, смотря с жалостью на мать. — О чем ты?

— Вот этот суд, — женщина подняла руки вверх. — И он начинается, я чувствую это.

Вверху что-то бабахнуло, потом что-то тяжелое навалилось на них. Илья застонал и упал мешком на бетонный пол, мозг захлестнула темная огненная волна, в голове все закрутилось и перемешалось, дикая боль пронеслась по всему телу, его затрясло и выгнуло так, что затрещал позвоночник, а потом весь мир куда-то исчез. Вот он был и его не стало…

Отец стоял среди группы таких же как он одетых в строгие дорогие костюмы людей, обсуждающих проблемы сегодняшней экономики, и какое воздействие на нее окажет предстоящий апокалипсис, причем из разговора было ясно, что никто до конца не верит в то, что нечто страшное действительно произойдет. Для этих людей конец света был продолжением игры в монополию, в которую они играли, когда покупали предприятия, увольняли людей, продавали акции и товары. Для них это были только цифры, новые открытые карты, которые следовали учитывать в новом раскладе мировых тенденций.