Читаем без скачивания За голубым порогом - Ольга Хлудова

Красивая оранжевая губка, на которую я нацелилась еще издали, вдруг побежала в сторону и спряталась за камень. Зная, что губка животное солидное, по природе своей домосед и самостоятельно двигаться не может, нельзя было не удивиться такой резвости. Как и следовало ожидать, в ней сидел рак-отшельник. Он когда-то поселился в раковине. Губка покрыла ее толстым слоем, разрослась со всех сторон и постепенно растворила, А гладкие стены домика, теперь уже из самой губки, сохранили внутри очертания раковины. Губку не ест почти ни одно животное. Рак-отшельник спокойно мог жить в своем оранжевом убежище.

Это еще один пример симбиоза, от которого обе стороны получают пользу. Рак-отшельник прячет мягкое, не защищенное панцирем брюшко и в свою очередь полезен губке тем, что таскает ее за собой и дает возможность получать из воды больше питательных веществ, чем если бы она сидела на одном месте, скажем, на камне. Эта плотная красновато-оранжевая губка называется пробковой, и именно в ней охотно селятся крупные с коричневыми узорами на мохнатых лапах, гребенчатые раки-отшельники.

Однако где же устричник? Битой ракушки было много. Кое-где она мешалась с мелким гравием, кое-где ее затянул тонкий слой заиленного песка, а иной раз попадались участки, покрытые только створками устриц. Живых моллюсков было совсем мало. Они сидели группами по два-три. Вероятно, надо продолжать поиски.

Вода была замечательно теплой. Плавать в такой воде одно удовольствие. Я не торопясь обыскивала дно, придирчиво выбирая из рассыпанных богатств то красивую, рубчатую раковину моллюска тритоналии, то срезая губку необычного цвета и формы, то просто переворачивая камни в надежде на еще более интересные находки. Действительно, в небольшом углублении дна под камешком оказалось животное, которое Николай требует с меня уже вторую неделю, — рак-богомол. Это чудное существо (речь идет, разумеется, о богомоле) сидело несколько мгновений неподвижно, как бы не веря, что исчезла крыша над его головой. Тут-то я его и схватила! Он же мне быстро напомнил, что клешни его служат не только для украшения. Это страшное оружие очень причудливой формы, совсем непохоже на обычные клешни ракообразных. Представьте себе перочинный нож, у которого лезвие несет по краю длинные, острые шипы. Богомол прихватил меня за мякоть ладони. Шипы проткнули кожу, как иглы. Я рванула руку, забыв, что так можно повредить клешню рака.

Все кончилось благополучно. Пленник попал в мешочек целым и невредимым. Несколько капель крови, пролитых в этой схватке, вполне окупились трофеем. Если бы шипы на когтях были направлены назад, а не вперед, вырваться было бы труднее.

Рак этот был не из крупных, сантиметров пятнадцати длиной. Еще в Москве, перед самым отъездом, мне пришлось рисовать богомола значительно больших размеров. Надо сказать, что это один из красивейших раков наших вод. Его основной цвет желтоватый, а по этому фону расписаны лиловые, темно-зеленые и коричневые узоры. Особенно пестро и ярко окрашены хвост и последние пары ног. Синие и оранжевые, изумрудно-зеленые и малиновые, почти черные и сиреневые пятна на них придают раку-богомолу щегольской вид.

Это ракообразное животное получило свое название по сходству с насекомым богомолом, на которое оно действительно очень похоже. Оба они хищники, только один пожирает насекомых, а другой охотится за мелкими обитателями моря. Рака-богомола называют еще сквилла.

В этой части бухты было много морских звезд. То и дело встречались синие с красным патирии, лиловые, всех оттенков амурские звезды и жесткие темно-красные эвастерии. Хотелось найти эвастерию предельных размеров. Она ведь самая крупная звезда наших дальневосточных вод. Некоторые из них достигают в размахе лучей восьмидесяти сантиметров. Но здесь попадались мелкие звезды не больше амурской.

У многих звезд середина тела была как бы припухшей. Другие стояли в странной позе, приподняв и изогнув тело в виде купола и опираясь на самые концы лучей. Это означало, что звезды поедают очередную жертву.

Диву даешься, как подумаешь, на что способны эти малоподвижные животные. Вот лежит крупный двустворчатый моллюск — мидия, устрица или мактра. Он крепко сжал свои створки. Если у вас есть нож с тонким и длинным лезвием, можно, искрошив края раковины, с трудом просунуть его внутрь и подрезать мускулы-замыкатели, стягивающие обе створки. Голыми руками не надо и пытаться раздвинуть створки. А звезда вскрывает такого моллюска, даже не повредив раковины. Она делает это так: наползает на моллюска, закрывая и охватывая его со всех сторон телом и сближенными лучами. Сотни амбулякральных ножек присасываются к створкам раковины и начинают тянуть их в разные стороны. В то же время звезда выпячивает изо рта свой желудок и выделяет желудочный сок. Моллюск некоторое время сопротивляется, но рано или поздно мускулы-замыкатели устают, начинает сказываться и действие желудочного сока звезды. А чуть только приоткрылись створки, как между ними просовывается желудок хищника и обволакивает мягкие части жертвы. Переваривание в этом случае происходит снаружи. Добычу поменьше звезда обволакивает желудком со всех сторон или, если позволяют ее размеры, просто заглатывает целиком.

Сколько раз, приподняв звезду, пожирающую добычу, я видела оранжевый, прозрачный пузырь ее желудка, погруженный в узкую щель между створок моллюска или обволакивающий колючего ежа, и каждый раз удивлялась, как она не поранит этот нежный орган. А если представить себе, как она расправляется с устрицами, у которых края створок смело могут соперничать с бритвой да еще и извиты самым причудливым образом, то остается только удивляться, что звезда проделывает это, не превращая свой желудок в лохмотья.

Ныряя за животными, я время от времени слышала какие-то потрескивания, доносящиеся со дна. Иногда они становились очень громкими, иногда затихали. А потом эти резкие звуки стали раздаваться со всех сторон. Они напоминали щелканье гребешков, но были значительно громче, суше, отчетливее.

Эта перестрелка шла где-то здесь, совсем рядом. С поверхности воды никого не было видно. Я нырнула и легла на дно, придерживаясь за камень. Маленький вихрь ила кружился около пустой раковины, наполовину погруженной в грунт. В тот же миг у меня над ухом раздался такой оглушающе звонкий треск, что я невольно вздрогнула. Сильная струйка воды и песчинок ударилась в щеку, не защищенную маской. В ракушке сидел рачок длиной в мизинец, очень нежный и хрупкий. Он целился в меня большой клешней, как пистолетом. Еще выстрел — и опять удар тонкой струей воды.

Я подхватила стрелка и сунула в мешочек. Это был альфеус, или рак-шелкун. Природа наградила его клешней водометом, издающей к тому же громкий звук. И то и другое должно отпугивать или даже оглушать приблизившегося врага. Ученые считают, что альфеусы таким же способом оглушают свою добычу — мелких морских животных.