Читаем без скачивания Измена. Я отыграюсь! (СИ) - Саша Стрельна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В основном это были какие-то рассылки, от которых приходилось постоянно отписываться, но которые потом вновь плодились, будто мушки-дрозофилы, однако в какой-то момент наметанный глаз зацепился за письмо, явно отличавшееся от этого мельтешения. Сначала адресом отправителя, а потом… потом и содержимым: некто, пожелавший остаться неизвестным, предупреждал, что в самом ближайшем будущем меня ждут серьезные неприятности, если я не буду вести себя разумнее. Текст был корявым, как… как гуглоперевод, блин. Или это безграмотные, неспособные нормально мысль изложить подростки развлекались? «Хренота какая-то!» — решила я и выкинула это, прости господи, творчество, в корзину.
А потом и вовсе про него забыла, потому что ко мне опять приперся Максим. Вид мой бывший муж имел какой-то по-кошачьи блудливый: постоянно отводил глаза, облизывал губы и вообще как-то мялся. Но при этом почему-то не сомневался, что я тут же брошусь ему на шею. С чего бы? Так уверен в себе? Или в том, что я вот прям под корень сражена подаренным «им» грузовиком цветов?
— А что, Максинька, Зайка твоя тебя пайки не лишила за то, что ты, поди, весь семейный бюджет на лютики-цветочки, мне после подаренные, спустил?
— Лен, ну что ты ерунду-то говоришь?
Вот ведь… Опять от прямого ответа ушел! Захотелось все-таки заставить его соврать: прямо сказать, что да, это он был таким щедрым и внимательным, что осыпал меня, а точнее мой пикап цветами.
— Сколько стоило-то?
— Я не помню, и вообще это не важно…
— Мне важно!
— Все-то ты норовишь измерять деньгами. А чувства… — тут он принял вид торжественно-романтичный и даже возвел очи к свежеотмытой мною в порыве постотпускного смутного настроения люстре. — Чувства — они не измеряются в твердой валюте, Лен.
— Ммм… — протянула я. — Вон оно чё, Михалыч.
— Он тебя бросит! Потрахает в свое удовольствие и бросит!
— Кто⁈ — я даже ушам своим не поверила.
— Твой новый любовник, ради которого ты тут все так вылизала. Блестит, как яйца у кота. А я ж тебя знаю: тебя генеральной уборкой может заставить заняться только стресс какой-то. Уже бросил? Я угадал?
— Макс, ты вот сейчас говоришь, а ощущение, что бредишь. Ты вообще о чем? О каком моем любовнике, который меня уже бросил, а я и не заметила как и когда? А! Я поняла! Может, о том, который на самом деле мне те цветы подарил? М? Или это все-таки был ты?
— Я — не я. Что ты вот все…
— Так ты или не ты?
— Ну, если тебе так важно это услышать вот так, таким вот образом, если ты мне до такой степени не доверяешь, то да — это был я!
— Х@я! — отрезала я, внезапно от этого всего взбесившись просто-таки адски. — Топай отсюда, Максинька, к своей Зайке. К памперсам, молочным смесям и ночным подъемам под детский крик. Окончательно и навсегда. На хрен! И как я с тобой, скользким таким, до вранья и подлостей охочим, столько лет рядом прожила? Почему была настолько слепой? Любовь глаза застила?.. Так нет уж ее-то, ушла твоими стараниями. Прозрела я и все про тебя поняла. Так что просто уйди с моего нового ковра, чтобы его собой не запачкать, а дальше по коридору будет дверь, выйдешь из нее — и по лесенке на один пролет вниз, к мусоропроводу. Самое тебе там и место… Максинька.
— Думаешь, теперь все можно? Бесстрашная стала? — он разозлился так, что даже шагнул вперед, навис, сжимая кулаки.
Темные глаза, которые еще совсем недавно казались мне очень красивыми, яркими, выразительными… Хотя что это я? Они и сейчас еще как выражали массу на редкость ярких эмоций: мой бывший любимый муж ненавидел меня так остро, что даже страшно стало. Господи, зачем я его вообще пустила на порог⁈
— Убирайся, Макс!
— Да я-то уберусь. Уж точно рядом с такой сукой злобной не останусь. Да только и ты помни: сколько веревочке не виться, конец будет, у палки два конца…
— А у медали две стороны. Что-то поумнее будет, Макс?
Он прикрыл горевшие злобой глаза, отступил в сторону (тут я тихонько перевела дух, потому что на самом деле видела его в таком состоянии впервые и было совершенно непонятно, чего от этого, как оказалось, совершенно незнакомого мне человека можно ждать), а потом вдруг засмеялся. Холодно и неприятно.
— Я предупреждаю, Лен. Просто предупреждаю. Жизнь — она штука такая, сложная. Всякое может случиться.
— Я не поняла — это ты мне сейчас угрожаешь?
Но на этот вопрос Макс ничего не ответил. Улыбнулся как-то совсем уж отвратительно, развернулся и молча ушел.
Фуф! И вот что это было? «Больше никогда!» — пообещала я мысленно себе, запирая за спиной бывшего мужа сразу показавшуюся слишком хлипкой дверь. Надо обсудить с хозяином и поменять ее на что-то более внушительное. Или все-таки действительно заняться покупкой нового жилья?.. А еще завести собаку побольше и позубастей… Хотя как она тут будет одна, если я все время на работе?..
Глава 45
Словно доказывая мне, что нет, Леночка, никакой тебе собаки не светит, да и купленному тобой зачем-то фикусу и тому в магазине было бы лучше, чем у тебя дома, первые послепраздничные дни выдались просто адскими. Собственно, как и всегда, но тут как-то вообще было не продохнуть… Жрать и то получалось только на бегу. Так и носилась по городу и по родному офису с бутером в зубах, захлебывая его дрянным кофе из стаканчика с крышкой.
В спаме по-прежнему иногда появлялись анонимки с угрозами, но я уже приноровилась определять их «на подлете» и выкидывала, не читая. Зато сотрудники и сотрудницы мои верные, ранее регулярно теребившие меня насчет дня рождения, угомонились, кажется, махнув на меня с моим теперь постоянно непостоянным настроением рукой. Только Натаха как-то очень серьезно сообщила, что «топор судьбы» они мне точно дарить не будут:
— А то и так, того гляди, на всех орать «голову с плеч» начнешь.
Может, Стасу позвонить?.. Просто набрать номер и сказать «привет»…
— Сссууукааа! — выдохнула я, а после решительно отодвинула от себя очередную стопу каких-то мегаважных бумажек, переобулась из офисных
