Читаем без скачивания Никитинский альманах. Фантастика. XXI век. Выпуск №1 - Юрий Никитин

(1993)

*Для удобства чтения нот мы опустили линии «вольты». Интервал с 10 по 17 такт исполняется для 2–6 куплетов, а интервал с 18 по 25 такт — для 7–9 куплетов.

Ренат Мухамеджанов

НОЧЬ ПЕРЕД РОЖДЕСТВОМ

Закрылась дверь, Скрип чуткой половицы…И тихо в мире, и вселенной нет.В окно крадется полуночный светНеслышным зовом полуночной птицы…И правит бал коварная царицаНенужных и непрошеных побед.А за окном декабрь топит снег,И утро подбирается к столице…По мановенью царственной рукиСогнешься, пряча голову в колени…И забываешь о своих стремленьях,Как многоточье на конце строки.А за окном декабрь топит снег.И ночь гадает, будет ли рассвет.

(1989)

Ренат Мухамеджанов

НА ЛОК-БОТАН (БАКЛАЖКА)

Шлепал приклад по ляжке,Булькал «Агдам» в баклажке,А между ног «калашкин»Бился штык-нож…В небо не суйся — слепит,Ветер по морде метит,В звон конопляной медиПесню плетешь: Гей! Гей! Барабан!Взвод упрямый, как баран,Пыль на ране, Соль в кармане,На Лок-Ботан. Этот «агдам» — домашний,Прочее — суть не важно,Если же станет тошноФлягу целуйДаже инструктор ражий,Носом втянув парашу,Пьет, запрокинув рожу,Как не хмельной!Гей! Гей! Поспевай.Флягу с другом опростай,Шаг походный,Взвод безродный,Запевай! Гей! Гей! Веселей!Фляга полная страстей.По дороге Стопчешь ноги,Да не жалей…Будут дороги сниться,Будет душа томиться,Будешь всю жизнь молиться,Или стрелять…Степь конопляным духомВ нос даст и звоном в ухо,Чтоб через жизнь по нюхуС песней шагать.

Слова и мелодия — Ренат Мухамеджанов, 1/4=120,Allegro

Антон Баргель

КОЛЫБЕЛЬНАЯ

Толи дочка тихо плачет,Толи буря надвигается…Этой ночью сам бог назначилТебе во поле свидание.Спи спокойно, будут звезды,Будет ветер в чистом поле…Бог с тобой, еще не поздноВзлететь птицей, да на волю…Дай мне руки подержаться,Не смотри на меня с укором…Тропкой узкой, дорожкой гладкой,Да под горочку, под гору…И не бойся, и не бейся:Сны гуляют в тихой спальне.Успокойся, не надейся:Все решится так, как надо.Толи дочка тихо плачет,Толи буря надвигается…Этой ночью сам Бог назначилВ чистом поле тебе свидание.

Cтатьи. Критика. Аннотации

Константин Крылов

ВОЛШЕБСТВО И ПОЛИТИКА: МИРЫ ФЭНТЭЗИ КАК НОВЫЙ ОБЩЕСТВЕННЫЙ ИДЕАЛ

Для начала — немного «о птичках». Одним из «чисто человеческих» свойств наряду со стыдом и способностью смеяться — является воображение, эта удивительная и непонятно зачем данная способность представлять себе невозможное. При всем том нет ничего хитрого, чтобы вообразить «несуществующее»: то, чего здесь нет, но что вообще-то «бывает». На это способен и котенок, играющий с клубком шерсти: он прекрасно понимает, что это не мышь, не пытается его съесть — но все-таки бегает за ним как за мышью. Мыши, однако, водятся и на самом деле. Человеческое воображение другая, высшая способность, так сказать, второго порядка: оно пытается выдумать то, чего не просто нет, но и быть-то не может; представить «невозможное возможным». Более того, с завидным упорством воображение пытается перепрыгнуть через каждую придуманную им небывальщину в поисках еще более поразительной нелепости. Котенок вряд ли способен вообразить себе кентавра — и тем более океан Соляриса. Более того, ему и в голову не придет усердствовать в этом странном занятии. Судя по всему, воображение — что-то такое, что призвано дополнять другую чисто человеческое свойство, а именно логику, рациональность, то есть способность разоблачать и разрушать образы путем доказательства их невозможности.

Логика судит действительность по законам возможного. Логика — это, прежде всего, способность не верить глазам своим, даже если увиденное прямо-таки гипнотизирует своей очевидной убедительностью. Человек видит змею, ему даже кажется, что она шевелится — но он знает, что здесь не водятся змеи, что встретить здесь змею невозможно, и убеждает себя: «скорее всего, веревка». Но — увы и ах, наши способности ограничены, в том числе и эти две. Человек не может быть полностью логичен — но и его воображение не беспредельно. Мы не можем вовсе искоренить невозможное — но, с другой стороны, не способны и вообразить нечто совсем уж из ряда вон. Как не бейся головой о стену, какие грибочки-мухоморчики натощак не вкушай, как не дыши холотропно, а все равно квадратный шар не выдумаешь. Разумеется, попытки вообразить и описать квадратный шар во всей его красе не прекращаются и не прекратятся никогда. Каждый раз, однако, выясняется, что шар все-таки круглый. Поэтому истинной целью литературы — в первую очередь, конечно, литературы фантастической — является не просто вымысел, а вымысел правдоподобный, вымысел достоверный, то есть невозможное, замаскированное под возможное. При этом дозволяется, как угодно дурачить и любыми способами сбивать со следа нашу «внутреннюю ищейку» — логику, лишь бы только она не путалась под ногами и не мешала обливаться слезами над вымыслом. Казалось бы, рождение такого литературного течения, как «фэнтэзи», было обусловлено желанием в очередной раз проверить силу воображения. В отличие от science fiction, с ее всем опостылевшей привязанностью к машинерии, фэнтэзи вроде бы предоставляет его творцу полнейшую свободу, поскольку легализует свободное и неограниченное применение любых чудес, начиная со сказочных и вплоть до тех же самых технических. Правда, конструкции из очень уж податливого материала легко рассыпаются — но авторам не возбраняется накладывать на себя любые ограничения, любые вериги, лишь бы достичь желаемого результата, то есть построения «еще одного возможного мира», в котором можно было бы жить и дышать хотя бы часа два без громкого противного тявканья «внутренней ищейки».