Читаем без скачивания Черный путь - Иар Эльтеррус

Я уже говорил о том, что на Христеса молились? Больше десяти тысяч человек принесли себя в жертву, они умерли в страшных мучениях, до последнего благословляя имя Сияющего.

Сиана поправилась и помолодела. Христес же объявил всех, кто пожертвовал собой, святыми и сказал, что после смерти они попали в некое иное место, Лучший мир. Об этом Лучшем мире начали говорить служители Христеса, как бы между делом упоминая, что попасть туда может почти любой искренне верящий, надо только знать способ…

Через семь или восемь декад к Сияющему пришли несколько человек – выбранные представители пяти городов. Каждый из них сказал о том, что люди просят открыть им секрет, как попасть после смерти в Лучший мир. Поначалу «добрый император» отказывался ответить, говоря, что слишком тяжел путь и слишком многое поджидает людей на нем, но посланники не отступали, продолжая умолять его просветить их, дать людям возможность вырваться из бесконечного круга перерождения и уйти в мир Лучший. Наконец Христес неохотно, но сдался, и сказал, что рано или поздно туда попадает любой – после того как исчерпает чашу страданий, отмеренную ему в цикле перерождений. Но поскольку люди Аенгроста молоды душой, то предстоит им еще многое пережить, а попасть в Лучший мир раньше можно лишь приняв мучительную смерть во имя веры.

Радостные, посланники вернулись в свои города, раскрыли секрет жителям и первые же взошли на костры – добровольно и восхваляя Сияющего.

За последующие несколько декад империя чуть не вымерла – почти все стремились поскорее уйти в Лучший мир. Тогда Христес вновь обратился к жителям, прося их поумерить пыл и напомнив, что даже через страшную боль уйти в Лучший мир может не каждый. Вот тогда-то люди и придумали Церковь, служители которой отбирали достойных и предавали их мучительной смерти.

А стоящий во главе страны демон, притворяющийся святым, наслаждался их болью, пил ее, как изысканное вино, и с каждым днем становился все сильнее. Спустя десять лет после основания Церкви Христес ушел из империи, поставив во главе ее своего смертного сына. Куда он ушел – никому не известно, но о нем не было слышно в течение долгих двухсот пятидесяти лет.

За это время жизнь в империи кардинально изменилась. На престол взошел праправнук Христеса, удивительным образом сохранивший в себе доброту своей человеческой матери, и эта доброта в нем сумела задавить демоническую кровь, доставшуюся от отца. Молодой человек был умен и достаточно быстро сумел разобраться в истоках царящего в империи кошмара, кошмара, на который ежедневно сотни людей добровольно себя обрекали. Он начал менять страну. Медленно, осторожно. Потом объявил, что к нему снизошел его великий прапрадед и сказал, что он нашел новый способ перейти в Лучший мир, и способ этот – от обратного прежнему. Жить, не причиняя боли и не множа страдания, жить в любви ко всему живому, жить, радуясь счастью других и помогая в несчастье тем, кому не повезло. Измученные, хоть и не осознающие этого, люди изменились полностью за два поколения.

Скорее всего, именно это кардинальное изменение и стало ошибкой. Внезапно лишившись постоянного притока энергии боли, разгневанный Христес вернулся. Он воззвал к людям, упрекая их в том, что они отступились от него, но люди сочли его демоном, лишь принявшим обличье их бога. О, знали бы люди, насколько они были близки к истине!

Сияющий оскорбился. Сияющий разозлился. Сияющий наполнил империю демонами в человеческом обличье, называвшими себя Инквизиторами. Церковь была полностью реформирована, введены жесткие законы, борющиеся со всем тем добрым и светлым, что успел взрастить в империи праправнук Христеса – кстати говоря, преданный мучительной смерти на главной площади Иоаннита.

– И через десять лет после возвращения Сияющего, то есть – чуть больше тысячи лет назад, Христесар стал таким, как сейчас, – закончил Хейсар. Голос старика охрип от долгого рассказа.

Несколько минут Этьен сидел, не шевелясь и почти не дыша – он пытался осознать то, что только что услышал. Наконец он медленно выдохнул, протянул чуть дрожащую руку и залпом выпил почти полбутылки вина.

– Создатель, какой же ужас здесь творился и творится, – еле слышно проговорил он. – Я знал, что Инквизиторы – редкостные твари и нелюди, но и подумать не мог, что они служат жуткому демону, питающемуся эманациями боли и ужаса…

– Не думаю, что многие из экзекуторов знают, чему они служат. – Хейсар вновь потянулся к бокалу. – Святейшие отцы – да, безусловно. Но остальные – вряд ли. Инквизиции более тысячи лет, и за это время Христес неплохо замел следы. Ни в одной библиотеке вы не найдете упоминаний о времени правления злополучного праправнука Сияющего. Этих почти ста лет словно бы никогда и не существовало. Почти никто не знает, что когда-то было иначе, нежели сейчас. На протяжении десяти с лишним веков людей запугивали и заставляли считать существующий порядок единственно правильным и возможным. Да, сейчас они идут на смерть не добровольно, а с ужасом и стараясь всеми силами избежать страшной участи – но почти никому в голову не приходит, что можно попытаться бороться с Инквизицией. Инквизиция слишком сильна и слишком страшна, чтобы кто-нибудь осмелился бросить ей вызов.

– Но я же осмелился. – Этьен усмехнулся.

Старый апостолит покачал головой.

– Вы – другое дело, Властитель. Вам дана великая сила, а им всем – нет. Даже мы, Ковен – мы тоже сумели найти силу, и силу немалую, но тем не менее, если бы не вы, мы бы никогда не осмелились выступить против Инквизиции. Мы хотели всего лишь жить по законам доброты и справедливости, а не боли и страха, и мы готовы были бежать из империи, не принимая бой. Только двое из нас остались бы, чтобы попытаться открыть миру правду – да и то без особой надежды на успех.

– А Тайный Орден? Я присоединился к ним около шести декад назад, но и до меня они существовали достаточно долгое время.

– У них тоже есть сила. Причем, пожалуй, наиболее значимая в наше страшное время. Я уверен, что многие члены ордена – высокопоставленные апостолиты, а то даже и церковники, понимающие, что так – все же нельзя. Возможно, и кто-то из Инквизиторов, например, Харкет или Грегориан.

– Почему именно эти двое? – удивленно спросил Этьен. Он уже убедился в остром уме и немалой мудрости собеседника и ожидал, что тот назовет имя реального главы Тайного Ордена, но Харкет? Это оказалось неожиданно.

– Грегориан мне просто кажется человеком честным, даром что экзекутор. Но с ним я никогда не общался и знаю о нем мало. А Харкет – человек дела. Другим он кажется жестоким, циничным и недалеким – но я знаю его уже лет двадцать. Прикрываясь маской не очень умного любителя чужой боли, он умело вырезает в Атане всяческую шваль, вроде настоящих демонопоклонников – то же Братство Крови – и в то же время успешно спасает людей, ничем казни не заслуживших. Всеми правдами и неправдами он вытащил из подземелий резиденции более сорока птенцов Ковена.