Читаем без скачивания Тайные общества Третьего рейха - Андрей Васильченко

Во время своих экспериментов Таузенд предпочитал выбирать время, когда царила особая погода. Поэтому не исключено, что он мог учитывать во время своих опытов возможное «влияние звезд». Один из биографов Таузенда писал: «Свидетель (уполномоченный Людендорфом химик Куммер) придерживался мнения, что на исход экспериментов Таузенда могли оказывать влияние различные фазы Луны. По этой причине эксперименты Таузенда не являлись химическими или биологическими экспериментами в их привычном виде… Свидетель приписывает неудачу первого эксперимента в монетном дворе воздействию убывающей Луны!» Действительно Куммер заявил на судебном процессе: «По моему представлению, в открытии Таузенда существенную роль играли фазы Луны!» Как видим, Франц Таузенд был не совсем естествоиспытателем и химиком — в его идейном багаже можно найти отголоски гностического и каббалистического наследия, которые и подвигли его сделать первые шаги навстречу алхимии.

Впрочем, в деле алхимика Франца Таузенда имелась не только мистическая составляющая. Как уже говорилось выше, в нем можно было без особых проблем обнаружить политические моменты. Напомним, что согласно Версальскому мирному договору Германия должна была производить выплаты странам-победительницам в золоте. Причем требовалось очень, очень много золота. Не сам ли собой напрашивался вывод о том, что синтез золота должен был решить многие внешнеполитические проблемы Германии? И в самом деле, в определенный момент состоялась беседа между Таузендом, Маннесманом и бывшим президентом правления Немецкого пенсионного банка Августом Ленце. В ходе разговора обсуждалась возможность использования «полученного» Таузендом золота для выплаты репараций. В одной из мюнхенских газет были напечатаны такие строки: «Неясно, надо плакать или смеяться, когда столь высокопоставленные люди с совершенной серьезностью рассматривали возможность выплаты за счет золота, которое якобы мог синтезировать Таузенд… Таузенд (свидетелю Ленце): «Я отчетливо помню, что вы жаловались на то, что немецкая империя[22] не могла выпустить купюру в 10 марок, не находясь при этом под строгим надзором стран Антанты. Я же разработал план, который позволял подкрепить немецкую марку золотом, а вместе с тем помочь в выплате пенсии и оздоровить сельское хозяйство». Свидетель: «Да и припоминаю, что показал вам образец банкноты в 10 марок, на которой стояла печать Антанты!» Далее Август Ленце заявил: «После этого я возразил господину Маннесману, что для избавления от груза репараций требовалось огромное количество денег, кроме этого надо было обладать колоссальным количеством слитков золота. Вдобавок ко всему вся эта операция должна была проводиться через Имперский банк!»» Кроме проблемы выплаты репараций на судебном процессе также обсуждались проекты Франца Таузенда, касающиеся изготовления золота. Кюхенмайстер свидетельствовал: «Планировалось укрепить немецкую индустрию, а также приобрести пустующие земли, на которых можно было бы создать крестьянские поселения». Оба эти проекта были ориентированы на то, чтобы существенно сократить безработицу в Германии. Однако это должно было быть лишь следствием реализуемой «алхимической» политики.

Тем не менее, даже если алхимические эксперименты оказались бы удачными, то это было бы лишь половиной проблемы. В данном случае было необходимо учитывать законы рынка. Производство синтезированного золота в промышленных масштабах неизбежно бы привело к падению цены на него. Более того, это могло бы вызвать новый экономический кризис. В итоге золото было бы «настоящим богатством» очень недолгое время. Решению этой проблемы могло помочь сохранение самого факта производства золота в строжайшем секрете. Но даже в этом случае рано или поздно произошло бы падение цены на золото, так как предложение превышало бы реально существующий спрос. Кроме этого кажется весьма сомнительным, что долгое время удалось бы скрывать факт производства золота новым способом. В данном случае проблема казалась почти неразрешимой. А потому надо задаться вопросом: почему представители немецкой индустрии, прекрасно осведомленные о законах рынка и его закономерностях, согласились инвестировать деньги в проект Таузенда? Этот вопрос становится вдвойне насущным, если принять в расчет личность юриста, работавшего в «Обществе Таузенда». Букелей был не только членом городского совета Мюнхена, представлявшим интересы националистических организаций, но и финансовым консультантом, который считался экспертом по многим экономическим и хозяйственным вопросам. Кроме этого надо указать на то, что Август Букелей был сотрудником Готфрида Федера, разработчика экономической программы национал-социалистической партии. Букелей и Федер вместе разработали для НСДАП отнюдь не один экономический документ.

Неужели Букелей, прекрасно знавший рыночные законы, не видел опасности в массовом производстве искусственного золота? Конечно же, он прекрасно был осведомлен о возможных рисках. Однако надо обратить внимание на то, что прежде чем были озвучены идеи о погашении репараций, поддержке индустрии и развитии сельского хозяйства, приближенные к Таузенду промышленники и политические деятели говорили совершенно об ином. Они планировали изменение мировой валютной системы, которая поддерживалась эмиссионными банками. Те в свою очередь поддерживали мировые валюты при помощи собственных запасов золота. Во время суда над Таузендом одна из мюнхенских газет сообщала: «Потребовалось немало усилий, чтобы приглашенные на суд свидетели не занялись сугубо политической пропагандой. Первоначально они планировали уничтожить власть золота как такового». Только год спустя после окончания процесса судья, председательствовавший на нем, решился дать свои комментарии по этому поводу: «Речь идет о молодых людях, которые оказались во власти националистической идеологии. Они свято верили в то, что могли бы пресытить золотом Таузенда мировую капиталистическую систему, отравить ее, выплатить репарации, вызвать крах капитализма, что сделало бы бессмысленными все итоги мировой войны». Собственно, уже на самом процессе Ринхардт заявлял: «Мы планировали ослабить существующую форму экономики специально направленными на это мероприятиями». Пресса же предпочитала цитировать другие слова Ринхардта: «Мы в нашем кругу исходили из идеалистических намерений. Мы хотели показать немецкому народу, что власть капитализма, притеснявшего его, базировалась на бездушном металле — золоте. Мы хотели девальвировать золото, чтобы тем самым ослабить угнетение нашего народа».

В высказываниях Букелея проскальзывали идеи национальной утопии, автором шторой был Готфрид Федер. Не исключено, что именно он смог убедить инвесторов Таузенда подорвать положение коммерческих и эмиссионных банков, пресытив рынок искусственным золотом. Федер как депутат рейхстага и экономический эксперт всю свою жизнь был связан с Национал-социалистической партией. Его сложно назвать типичным нацистом хотя бы потому, что Федер придерживался социал-революционных идей, которые культивировались в «левом крыле» НСДАП, сплотившемся вокруг Грегора Штрассера. Являясь членом общества «Туле», Готфрид Федер составил экономическую программу для «Партии немецких трудящихся», которая являлась предшественницей Национал-социалистической партии[23]. В основу своих программных требований Готфрид Федер положил идеи о борьбе с «процентной кабалой». Он приводил следующие аргументы: «Утверждение валютной единицы в золоте становится значительной помехой для столь необходимого расширения кредитования и предоставления работы… Господство золота, как совершенно вредное явление, ведет к крайне опасному уменьшению платежных средств и служит исключительно интересам владельцев этого золота, то есть финансовых воротил. Для национал-социалистического государства ликвидация золотого стандарта является очевидной предпосылкой для восстановления немецкой экономики. Еврейское мышление ставит в центр проблемы именно золото. Золотой стандарт приводит к тому, что мы, обложенные данью, вынуждены постоянно выплачивать проценты западному финансовому капиталу. Уничтожение процентной кабалы невозможно без ликвидации золотого стандарта». Однако авторы идеи пресыщенности рынка искусственным золотом не учитывали того, что резкий прилив большого количества драгоценного металла вызовет новую волну инфляции и может привести к новому, еще более страшному кризису.

Вальтер Хаген в своей книге, посвященной фальшивомонетчикам Третьего рейха, привел цитату, в которой Гитлер требовал Изменения золотого стандарта, что должно было стать залогом процветания немецкой экономики: «Исходя из национал-социалистических принципов, мы увеличили производство, решающим фактором в этом является работоспособность и готовность немецкой экономики организовать эту работоспособность. Таким образом, основой нашей валютной системы должно являться не золото, а производство». Ярко выраженная антипатия национал-социалистов к золоту объяснялась комплексом проблем, которые выражались следующими «паролями»: золото — евреи — процентная кабала — поражение в войне. На первый взгляд подобный подход был сугубо политическим, однако при его анализе можно обнаружить не слишком явные следы гностического дуализма. Так, например, политический наставник Гитлера Дитрих Эккарт в 1919 году провозглашал: «Золото никогда не отдыхает. Оно хочет бесконечно пожирать новые сферы, тем самым откармливая само себя. Оно движимо одним-единственным желанием: быть сложенным, чтобы приносить еще больше процентов. А потому: «Да здравствует война!»» В том же самом году Готфрид Федер написал: «Золотой Интернационал взирает на безрассудные поступки человечества: безумные разрушительные войны, жертвой которых пали села и города, все провинции — это всего лишь способ заполучить новые долговые расписки. Это будет продолжаться до тех пор, пока все человечество не станет рабом процентного владычества Золотого Интернационала. Именно в этом надо искать истинные причины мировой войны». И далее: «Закладной процент — это дьявольское изобретение крупного ссудного капитала. Закладной процент делает возможным ленивое паразитическое существование кучки денежных мешков… Уничтожение процентной кабалы означает окончательное освобождение созидательного труда от власти тайных надгосударственных образований… Это означает освобождение человека от рабства, избавление от колдовских чар, которыми он был опутан, поскольку его душа пребывала во власти алчности… Это станет приговором вампиру, который высасывает из нашего народа способность к труду… Мое предложение предполагает не улучшение человеческой натуры, оно обращено против отравляющих нашу жизнь явлений, которые искусственным образом были изобретены, чтобы быть противопоставленными внутренним ощущениям человека, чтобы покорить человечество, чтобы сделать его рабом материализма, чтобы лишить его души. Золото — это дьявольский призрак». Несколько лет спустя аналогичные высказывания на страницах «Моей борьбы» позволил себе и Гитлер: «Мы обращаемся не к вам, а к той великой армии бедняков, кто слишком беден, чтобы свою личную жизнь считать высшим счастьем на земле. Мы обращаемся не к тем, кто верит только в золотого божка, а к тем, у кого есть другие боги… Но из этого вытекает только то, что на будущее мы должны будем отказаться от слишком большого разрыва в оплате труда. Пусть не говорят нам, что это приведет к упадку производительности труда. Если бы единственным стимулом умственного труда было только высокое вознаграждение его, то это означало бы, что мы имеем перед собою печальнейшие симптомы величайшего распада. Если бы этот критерий имел господствующее положение во всей нашей прежней истории, человечество никогда не могло бы сделать своих величайших культурных и научных завоеваний. Ибо мы знаем, что величайшие наши открытия, величайшие научные работы, превосходнейшие памятники человеческой культуры — все это возникло отнюдь не в результате жажды высоких окладов. Напротив, все это зачастую становилось возможным только потому, что люди отказывались от земных благ, связанных с богатством. Конечно, мы не будем отрицать, что в наш век золото является правителем мира. Однако мы надеемся на то, что в близком будущем человек опять станет служить высшим богам. В теперешней нашей жизни многое, конечно, обязано только стремлению к деньгам, но именно поэтому в теперешней нашей жизни так мало такого, без чего человечество стало бы действительно беднее». Принимая в расчет все эти идеологические пассажи, становится понятным, почему во время процесса над Францем Таузендом одна из мюнхенских газет назвала своею статью странным на первый взгляд образом: «Искусство алхимии для уничтожения процентной кабалы».