Читаем без скачивания Верняк - Ричард Пратер

– Должно быть, от Веттермана.

– Да-да, от Веттермана, он так и сказал.

Я взял у него пакет – это был большой конверт из плотной коричневой бумаги полдюйма толщиной – и отправился к себе в номер.

Я гадал, ждет ли меня еще Шейх Файзули, или, утомившись ожиданием, вернулся в отель «Касакасбах», или, еще больше утомившись и отчаявшись, сам пустился на поиски своего гарема.

Но оказалось, что он не только ждал меня в моей гостиной, но, по его собственным словам, страшно беспокоился, и с каждой минутой все больше.

После того как я рассказал ему об успехе своей миссии, о том, что Моррейн в порядке и что я могу установить с ним контакт в любую минуту, когда пожелаю, – правда, я не сказал ему, где Моррейн находился сейчас, да он и не спрашивал, – Файзули сжал свои сильные руки и воскликнул со страстью:

– Хвала Аллаху, все хорошо, все отлично!

Я искренне поверил, что он не шутил, говоря о своем беспокойстве и мучительных переживаниях, которые этот день принес ему.

Файзули продолжал, все так же пламенно, но уже более членораздельно:

– Это Божье благословение, что он жив, что он благополучен, цел и невредим. Ах, если бы все мои печали можно было бы прогнать столь быстро. Техасцы, другие беды, эта отвратительная стрельба... И жены, эти мои жены, эти сочные и сладострастные плоды, мои прекрасные жены, мой гарем – о, они могут зачахнуть и умереть от старости, прежде чем...

– Поговорим и об этом, Шейх. Это следующий вопрос моей повестки дня, как раз следующий. Вы должны признать, что у меня ведь тоже есть проблемы. Но как только я просмотрю отчеты, которые мне прислали, я сразу же примусь за дело. Думаю, не составит особого труда разыскать шестерых крошек в «шхазиках» и «гуп-гупах».

– "Гхазиках" и «шуп-шупах».

– Ну, в таком случае, дело еще легче, чем я думал. А что касается Дева, и его «дудлбага», и соглашения, и так далее – к чертям! Не заработайте себе на этом язву. В конце концов, если смотреть в корень, становится ясно, что все сводится к деньгам.

– Что вы хотите сказать этим «только просмотрю»? – спросил Шейх, томясь в нетерпении.

В течение пяти минут или около того я изучал отпечатанный на машинке отчет и приложенные к нему копии документов, с таким рвением подобранные и так оперативно мне присланные Редом Веттерманом. Первым делом бегло прошелся по всем страницам, отмечая про себя попавшиеся на глаза любопытные факты, затем вернулся к началу отчета. На четырех его страницах содержались сведения, которые Агентству Веттермана удалось откопать насчет прошлого Трапмэна, Баннерса и Риддла, причем, как я и полагал, большая часть информации касалась Арнольда Трапмэна. И гут Шейх Файзули поднялся с места.

– Я ухожу, – сказал он. – Ухожу.

Оторвавшись от бумаг, я тоже встал.

– И я ухожу минут через пять, Шейх. Не волнуйтесь. По крайней мере не теряйте надежды... Ну, иногда, если мне повезет, я прямо способен чудеса творить. И если мне повезет в этот раз...

Я замолчал, потом повторил свои слова, чтобы ободрить его. Я так недавно принялся за работу для Шейха, и единственное, что мне удалось пока сделать, – это добиться от него максимального доверия.

Но Файзули, вероятно, уже несколько разочаровался во мне. Поэтому я ему улыбнулся, и моя улыбка была полна тайного значения.

– Куда, – спрашивал я его, – куда мне доставить ваш гарем?

– В «Касакасбах», конечно, – сказал он, несколько скованно. – Если вам по плечу его найти...

– А теперь, Шейх...

Но его уже не было в комнате.

Я вернулся к присланным бумагам.

«Черт с ним, – думал я. – Что он о себе воображает?»

Мне пришлось потратить на эти бумаги не пять, а целых десять минут, пока я их прочитал, но они того стоили. Прежде всего я принялся извлекать данные об Арнольде Трапмэне. Там было много информации о его компании «Трапмэн Ойл энд Гэз». А также подробный перечень всех его вложений, главным образом в недвижимость.

Трапмэн владел парой небольших многоквартирных домов, у него был интерес в торговом центре «Коста Меза» и в четырех других зданиях.

Лишь одно из этих четырех, в Глендейле, оправдывало понесенные на него расходы, но три других относились к категории убыточного имущества, стоили массу денег, не принося никакого дохода: какое-то из них располагалось в самой мертвой (в смысле торговли) зоне Голливуда, и пустовало, а два других, определенные в документе как «гараж» и «супермаркет», также находились не в самых лучших местах Лос-Анджелеса. Остальная недвижимость, значившаяся под именем Трапмэна, не принадлежала ему и состояла из земельных участков, которые он арендовал у независимых или корпоративных владельцев, предоставивших ему право вести изыскания на предмет нахождения нефти или газа. Он арендовал эту землю только на время, обычно на год.

Таким образом, в его распоряжении находилось несколько тысяч акров земли, где он мог искать нефть, но, как я заметил, у большинства договоров срок истекал. Во многих случаях через пару месяцев или даже меньше.

Но доходы от его нефтяной и газовой компании, включая значительные поступления от функционирующих скважин, были хорошими – на его счастье, потому что в противном случае потери и расходы, связанные с остальными капиталовложениями, не позволили бы Трапмэну удержаться на плаву. Кроме того, ему принадлежала пара тысяч акций самых разнообразных предприятий, большая часть которых и прежде не слишком высоко котировались, а теперь и вовсе упали в цене.

Информация об Изи Баннерсе была менее обширна, зато более впечатляюща.

Я вспомнил, что говорила Сайнара Лэйн о Трапмэне:

«Я сказала бы, что он мошенник».

Сейчас я без гороскопа, основываясь только на информации, которую для меня раскопал Ред Веттерман, мог с уверенностью сказать: да, Изи Баннерс – мошенник. Он отсидел два года в тюрьме Сан-Квентин, и теперь, читая краткий отчет о его похождениях, я вспомнил, где его видел раньше.

Сегодня, когда я был у него в офисе, я уже чуть было не узнал его. Десять лет назад, когда он был стройней и моложе, его лицо смотрело на вас со всех газет, где шли материалы об украденных или подделанных акциях, облигациях из брокерских контор и сертификатах на собственность, которые использовались для получения ссуд в миллионы долларов.

В те времена его звали И. Зейн Баннерс, а вовсе не «Изи».

И он был связан с Арнольдом Трапмэном. Что, конечно, совсем не обязательно означало преступную деятельность.

Даже Реду эта связь с Трапмэном показалась невинной. И он собственноручно нацарапал записку, чтобы я знал: это единственный компромат, какой он смог выявить в отношении интересующих меня лиц в упомянутый период времени. А ведь о тех годах в архивах еще полно материалов.

Среди других присланных мне документов я обнаружил упоминание о судебном иске, предъявленном Арнольду Трапмэну как одному из ответчиков. Но до суда не дошло – все было улажено в самом начале. Иск был предъявлен неким Дайксом, одним из совладельцев скважины, пробуренной компанией Трапмэна. Скважина не оправдала надежд, и поскольку Дайкс был единственным, кто финансировал все работы, он и обратился в суд. Суть его иска заключалась в том, что, хотя бурение завершено почти год назад, до настоящего дня из скважины не было добыто ни одного барреля нефти, отсутствует контракт на продажу продукции и, следовательно, он не получает выплат и никакой прибыли, несмотря на то, что вложил в дело сорок тысяч долларов.

Сам иск не имел достаточно законных оснований, так что, по всей вероятности, у Дайкса у самого было рыльце в пушку. Был ли между ними какой-либо сговор, неизвестно, но Веттерман сообщал, что ему удалось установить: мистер Дайке выкупил долю Трапмэна и Баннера в скважине и уплатил при этом, как я догадываюсь, не более шестнадцати центов за доллар. Что, естественно, представлялось крайне любопытным в свете печального опыта Джиппи Уилфера и Дэна Кори. Эти два случая удивительно походили друг на друга, во всяком случае, в той части, которая относилась к Дайксу. Такое безусловно следовало взять на заметку...

Наконец Бенджамин Риддл: бесцветная жизнь, ничего примечательного. Под судом и следствием не был, инженер, сейчас на пенсии, пятьдесят девять лет, разведен, двое взрослых женатых сыновей, живущих в другом штате. По мнению Реда, он стоил двести или триста тысяч, не слишком богат, но состоятелен. Ни в одной из строк, посвященных Бенджамину Риддлу, я не нашел ничего полезного для себя...

Я бросил взгляд через комнату на своих резвых рыбок, потом выписал адреса «убыточных» домов Трапмэна, один из которых находился в Голливуде, а два других в Лос-Анджелесе, потом – даты, когда И. Зейн Баннерс поступил в тюрьму Сан-Квентин и когда оттуда вышел, ниже написал: «Дайке, скважина», захлопнул свою записную книжку и остался сидеть на месте. Я просто сидел. Просто сидел на своем диване шоколадного цвета и размышлял. И даже не смотрел на рыбок. Но вот я выпрямился, потянулся с улыбкой и сказал сам себе: та интересная ситуация, в которой я оказался, или чудовищно сложна, или смехотворно проста, и я уже почти не колебался, выбирая последнее...