Читаем без скачивания Жизненное пространство - Алексей Колентьев

Холмистая местность очень помогала мне в маневрировании. Сохраняя дистанцию в тысячу метров, я обошёл позицию снайпера по левому флангу, попутно осматривая местность в монокуляр. Просветлённая оптика не давала бликов, страхуя от обнаружения. Если стрелок и менял позицию, то я этого не обнаружил. С тыла его прикрывал чахлый островок лесопосадок, деревья были тонкоствольные. Иначе, парень мог бы устроить мне весёлую жизнь. Гонял бы меня от отметки к отметке, подводя под удачный выстрел.

Шестьсот метров до вершины первого холма. Не обнаружив движения, зигзагами, перемещаюсь к его подножию, и ползком начинаю подъём. Снайпера с самозарядной винтовкой было бы труднее переиграть, но «самозарядки» не бьют так точно на критическую дистанцию, с которой началась дуэль. Стрелку пришлось бы выгадывать позицию метров на триста пятьдесят-четыреста. Лёжки на вершине не было. Снова кольнуло плечо: он рядом. Медленно повернувшись на четверть оборота корпуса, я увидел его. Лёжка была всего в пяти метрах от меня. Стрелок не был дураком и выбрал позицию не на самой вершине холма, а чуть приспустившись вниз по склону. На снайпере был маскировочный костюм с нашитыми на него лоскутами ткани, скрадывающими силуэт. Я ходил в подобном, удобная штука, зовётся «Леший». Этот был расцветки «поздняя осень» и если бы снайпер не пошевелился, то быть мне с лишней дыркой в организме.

Поняв, что обнаружен, стрелок резко перекатился в сторону и отбросив винтовку, лапнул тактическую кобуру на правом бедре. Я выразительно повёл стволом автомата, давая понять, что не намерен давать ему шанса вынуть пистолет. Поняв это, стрелок поднял руки вверх. Настало время переговоров. Голос у моего «визави» звучал глуховато из-под маски:

— Думал, что упустил тебя. Хотел ещё выждать и идти следом. Нужно было чуть раньше стрелять. Как ты почуял меня? — Акцента не ощущалось, манера речи, как у жителя «средней полосы».

— На колени, руки за голову, голову вниз! — Длительная беседа в мои планы не входила. — Лечь на землю, ноги скрестить! Руки назад!

Стрелок подчинился, но в его движениях сквозило напряжение, свидетельствующее о том, что стоит мне ослабить контроль и схватки не избежать. Стянув парню руки пластиковыми наручниками, приступил к обыску. Ничего особенного найти не удалось: два метательных ножа, «беретта» с «родным» ПБС и два запасных магазина к ней. Три армейских рациона, ПДА и два артефакта в контейнерах на поясе. Пистолет я разобрал и выкинул. Обе обоймы отправились в «трамплин», что был неподалёку. Винтовку и боекомплект я пока отложил в сторону. Прибрав трофеи и припасы снайпера в свой РД, я приступил к допросу.

— Кто ты сам и под кем ходишь, меня не интересует. Вижу, что служил, знаю, что иллюзий не питаешь. Так что торг пойдёт только за быструю смерть. Меня интересует, сколько на пути комитетов по встрече, их численный состав и оснащение. Скажешь всё — умрёшь быстро. Мы поняли друг друга?

Стрелок согласно кивнул и начал излагать. Согласно его истории, «Клей», застрявший в заброшенном городе, не решился на переход перед самым Выбросом. Был объявлен «открытый ордер», когда любой наёмник мог попытать счастья в охоте на меня. Вызвались только мой «визави» и ещё одна команда из пяти человек. Кто они, стрелок толком не знал: пришли двое суток назад с базы «свободных». По замашкам — армейские, скорее всего американские рейнджеры. Экипированы по последнему слову. На вооружении FN-2000[66], снайпер (винтовка зачехлена была, не видел, что за «ствол») и пулемётчик с десантным «Mini-mi»[67]. Серьёзный народ. Легендируются под наёмников, но регулярно связываются с кем-то по спутниковому телефону, что несколько легенду подмывает. Всё прояснилось. Остались только мелкие детали:

— Выходили вместе, или порознь?

— Порознь: «пиндосы» вышли на пять часов раньше, стерегут тебя скорее всего напротив второго аванпоста «Монолита». Там какие-то постройки: трёхэтажное здание с галереей. С неё простреливается единственный подход к опушке Ржавого леса. В другом месте не пройдёшь — аномалии и радиоактивные плеши образуют статичный лабиринт. Выброс меняет только его внутреннюю структуру. Сам лабиринт стоить на месте и тянется километра на два — два с половиной… — Парень нервно сглотнул и попросил:

— Слышь, о себе не прошу. Передай жене мой ПДА, там номер счёта, пара контактов полезных. Она у меня одна осталась. Я всё честно рассказал. Дай слово, что не закрысишь «бабки» и я расскажу ещё кое-что… — Предложение было ожидаемым, я провёл уже не один такой допрос и точно мог сказать по поведению пленного, чего он добивается. Этот хотел отпущения грехов.

— Сам понимаешь: я ведь могу и не дойти. Тогда сгину сам, и твоя жена останется ни с чем. Гарантий, кроме моего слова никаких.

— Мне достаточно. Так как?

— Слово. Если выберусь — всё передам из рук в руки. Лично, или через надёжного человека.

— Верю. Теперь слушай: пиндосы не знают, что это здание с сюрпризом. Сектанты часто навещают его первый этаж. Там у них схрон. Но какой-то странный: вход в него вроде как заминирован, кругом… датчики. Но если специально не искать, то фиг найдёшь. Кинь гайку, заставь «сторожок» сработать и через полчаса придёт тревожная группа «монолитовцев». Пока они с американцами будут играть в «царя горы», у тебя будет шанс уйти тихо, без стрельбы. Тайник обозначен у меня на карте. Пароль — 89н76990.

— Моё обещание в силе. Выберусь — найду способ передать данные твоей супруге. Теперь прощай. Ты хороший воин, мне было трудно и интересно биться с тобой.

— Прощай. И… Спасибо.

Труп я не бросил в аномалию, а выкопал глубокую и добротную могилу на вершине того же холма, положив парню с собой его винтовку. Соорудил плетёный крест из толстых веток ивы. Скреплённый проволокой, он ещё долго не поддастся непогоде и времени. Приладив РД за спиной и взяв автомат поудобнее, я быстрым шагом отправился к зданию, о котором сказал покойный наёмник.

Лабиринт, о котором говорил снайпер, называли «кругловкой». В честь какого-то местного корифея от науки, погибшего при невыясненных обстоятельствах на Янтаре. Покойный учёный первым открыл эту аномалию и вывел её примерную структуру. Он же доказал неизменность её внешних границ и склонность к внутренним трансформациям после каждого Выброса.

Карта с ПДА наёмника была довольно подробной, там же были обозначены и аванпосты сектантов (в этом районе их было три: два уже известных мне и один чуть ли не на границе Ржавого леса, составленный из трёх «бытовок» и одной сторожевой вышки из металлического профиля). Тайник монолитовцев находился в полуподвальном помещении искомого здания. Скорее всего, это была какая-то промышленная постройка, заброшенная после событий на станции. Галерея уходила в никуда, и просто обрывалась, упираясь недостроенным краем в лесную опушку. Вот по ней-то, или прямо под ней можно было пройти в Ржавый лес, минуя «кругловку» и посты сектантов.

Временной разрыв у нас с группой амеровских рейнджеров был приблизительно, часов в пять-восемь. С поправкой на их свежие силы и знание местности, скорее всего, они успеют подойти к комплексу раньше, чем я их увижу. Успеют осмотреться и закрепиться внутри. Дно оврага и склоны под галереей, естественно, заминируют. Я бы поставил простые сигналки, чтобы обозначить место прорыва. Совершенно незачем насыщать место вблизи НП осколочными минами: они знают, что я иду один и налегке. Достаточно будет меня выследить и попытаться взять живьём.

Вообще, цивилизация и пристрастие ко всему навороченному и дорогому, реально портили жизнь «джедаям»[68]где бы они не несли «свет демократии»: что в Афгане, что в Ираке. Без своих электронных примочек, тыркаясь, словно слепые котята, амеры вызывали откровенную жалость. Даже у некоторых своих противников. Вот и сейчас, я думаю, поставят кучу датчиков, развернут периметр, посадят часового за монитор. Другой будет ходить вокруг, а остальные завалятся спать. Рассчитывать на конкретно такой расклад я не стал, противника нужно уважать, но смутные сомнения, по поводу бдительности наёмников всё же оставались. Были и там крепкие парни, способные сидеть по маковку в дерьме и жрать всякую дрянь ради одного единственного выстрела или красивого фейерверка на чужой военной базе. В любом случае, моя миссия сводилась только к незаметному проникновению в полуподвальный этаж постройки и метком броске какого либо предмета в сторону схрона сектантов. Времени до выброса оставалось всё меньше и меньше. Тошнота и резкие приступы мигрени становились чаще и болезненнее. Как ни странно, выручала очищенная «моллюском» вода. Боль почти сразу отступала, но воды оставалось совсем немного, ещё глотков на десять, не больше.

Небо нахмурилось тяжёлыми свинцовыми облаками, то и дело пробрасывал мелкий дождик, от чего дозиметр начинал чуть сильнее потрескивать. В местной воде и почве было полно всякой радиоактивной гадости и она согласно законам природы совершала полный круг из земли в небо и с неба на землю. Комбез довольно неплохо защищал от этих мелких неприятностей, прокладка из местного абсорбента надёжно нейтрализовывала вредные осадки, не давая им проникать дальше, непосредственно к телу. По сути, этот материал являлся своеобразным трансмутом и производился здесь, в Зоне, кланом алхимиков. Засев далеко на болотах, эти отчаянные ребята проводили опаснейшие эксперименты по выведению новых видов артефактов. Что они искали на самом деле, можно было узнать, только с помощью огромного штата аналитиков. Ясно было, что и «паутинка» и этот абсорбент «ржавая губка», являются побочным продуктом, как впрочем и многое другое из товаров алхимиков, появляющееся на рынке.