Читаем без скачивания Космическая чума - Георг Смит

– Видите ли, мистер Корнелл – мой жених, – неудачно отпарировала она.

Фарроу набросилась еще яростнее:

– Мне известно об этом. Тем более, не стоит забывать, что дипломированные медики не лечат близких по этическим соображениям.

Катарину словно ударили.

– Я уверена, что доктор Торндайк не доверил бы мне ухаживать за ним, если это так, – ответила она.

– Возможно, доктор Торндайк не учел, что мистера Корнелла нужно готовить для Лечебного Отделения. Или, – добавила она лукаво, – может, вы возьметесь подготовить пациента к основному курсу лечения?

– К основному курсу? По-моему, доктор Торндайк не имел в виду ничего подобного.

– Пожалуйста, – сказала Фарроу. Ее голос был непреклонен. – Как сестра, я должна придерживаться указания врачей. Я выполняю приказ.

Это был хороший удар. Катарине практически выговаривалось, что она, как простая санитарка, имеет еще меньше прав. Катарина попыталась ответить, но передумала. Вместо этого она нагнулась и взглянула на меня. Потом вытерла мой лоб.

– О, Стив! – вздохнула она. – Так тебя подготавливают к лечению! Благодаря мне, Стив. Пусть оно будет не слишком тяжелым!

Я слабо улыбнулся и посмотрел ей в глаза – нежные и теплые. Ее губы были полными и красными, а нижняя губа слегка блестела на солнце.

Как бы я целовал эти сладкие губы, как бы держал в руках ее лицо! Не так просто грезить и лежать здесь.

Она отпрянула, и ее лицо резко изменилось, явив из-под маски нежной заботы суровую расчетливость. Я чуть было не поскользнулся на последнем отрезке своих умствований и не провалил все дело.

Катарина выпрямилась и направилась к двери. Сделав один шаг, она рухнула, как мокрое полотенце.

Над ее неподвижным телом я увидел сестру Фарроу. Она хладнокровно всадила вторую дозу в основание шеи Катарины, чуть ниже ключицы.

– Это, – сказала коротко Фарроу, – свалит ее на неделю. Из меня получился бы настоящий убийца.

– Что?

– Одевайтесь! – оборвала она меня. – На улице холодно.

Фарроу швырнула мою одежду, и я принялся одеваться. Между тем, она продолжала:

– Я знала, что тебе не удастся утаить наш разговор. Она слишком хороший телепат. Поэтому, пока ты отвлек ее внимание, я выстрелила ей в шею. Преимущество мекстромов в том, что они почти не замечают легких воздействий инъектора.

Я замер:

– А разве это хорошо? Кажется, я слышал, что боль – необходимый фактор для защиты…

– Кончай разглагольствовать и одевайся! – оборвала Фарроу. – Боль полезна, когда необходима. А зачем она нужна, когда колешь шкуру мекстрома иглой? Другое дело, когда мекстрому что-то причиняет настоящий физический вред.

– Вроде паровоза, свалившегося ему на голову?

– Одевайся, а то мы вообще не выберемся из этих дебрей.

– А у тебя есть что-то на уме?

Она кивнула:

– Да, Стив… Раз ты попросил меня быть твоим телепатом, мы составим отличную команду. Я ведь тебя подвела. Теперь я снова с тобой и выведу тебя отсюда.

– Заметано, – кивнул я ей.

– Хорошо. Теперь, Стив, прощупай приемную. Я так и сделал. Там никого не было. Я открыл рот, чтобы сказать ей об этом, и с глупым видом закрыл вновь.

– Прощупай приемную слева, через три двери от той, что сейчас прощупываешь. Там есть кресла-каталки?

– Кресла-каталки?

– Это госпиталь, Стив. Здесь не разрешается разгуливать поодиночке, даже если идешь к стоматологу с больным зубом. Тебя отвезут. А теперь хорошенько прощупай. Если кто-то появится, пока я выйду, хорошенько всмотрись в их лица. Возможно, на таком близком расстоянии я узнаю их по твоему образному восприятию. Хотя, Бог знает. Уж если, столкнувшись нос к носу, путают двоих, то что же говорить о ясновидении.

Она вышла, оставив меня наедине с распростертым телом возлюбленной. Ее лицо приобрело расслабленное сонное выражение.

«Крепись, детка!», – подумал я, прикрывая глаза, чтобы направить всю энергию на восприятие.

Фарроу спустилась в холл, словно профессиональный катальщик, явившийся по вызову. Никто и не подумал ее остановить. Она достигла запертой комнаты и вывезла каталку, словно готовя ее для настоящего пациента. Дрожь и подергивание пальцев возобновились, и я вспомнил, что ничем не отличаюсь от настоящего пациента. Она покатила кресло назад в мою комнату.

– Садись! – сказала она, и я сосредоточился на восприятии холла, лифта и лестницы центрального коридора.

Она пристегнула меня ремнями, расположив их так, чтобы не была видна моя верхняя одежда и башмаки. Потом подхватила с пола Катарину, опустила на мою постель, и закатала в одно из полотнищ, которые медики использовали вместо постельного белья. Если кто-нибудь наскоро здесь прощупает, то решит, что она – пациент. Если, конечно, щупач не знает, что эту комнату занимает больной мужчина, Стив Корнелл.

– Ну, а теперь, Стив, справишься?

– Справлюсь.

– Я повезу тебя, а ты прощупывай. Уж, дорогу я найду сама, – сказала она мне со смехом. – Заостряй свое восприятие только на тех типах, которые любят всюду совать свой нос. А остальное я возьму на себя.

Мы выехали в вестибюль. Я быстро окинул взором комнаты и зал впереди. Вроде бы все чисто. Ждать грузового лифта было равносильно пытке. Медики уже завели эти модные штучки. Но, наконец, он подъехал, и мы загрузились. Лифтер оказался на высоте. Он улыбнулся сестре Фарроу и весело кивнул мне. Может, он был слепой.

Но как только лифт начал спускаться, из одной из комнат нижнего этажа вышел какой-то доктор. Он бросил быстрый взгляд на индикатор над дверью лифта и шлепнул рукой по кнопке. Лифт со скрежетом затормозил, и тот вошел вовнутрь.

Это насторожило меня. Но Фарроу только идиотски улыбнулась парню. Тот растаял, и она оттерла его в сторону. Она отпустила какое-то смешное замечание, которое я не расслышал, но по внезапному учащению пульса понял, что она отделывается от провожатого. Она взяла его за руку, и если бы приятель вспомнил обо мне, то назвала бы меня не иначе как Синг Хау Лау, и был бы я китайским полицейским.

Он держал ее руку до тех пор, пока мы не достигли первого этажа, где он выгрузился с осоловелым взглядом, не сводя глаз с сестры. Мы проследовали на нижний этаж и по коридору к выходу. Там мы выждали некоторое время, заполнив какой-то картонный бланк.

Управляющий окинул меня презрительным взглядом.

– Я вызову машину, – сказал он.

Я ожидал, что сестра отпустит какое-то замечание, но она молча кивнула, и мы еще немного подождали, пока не подрулила большая машина. Вошли два здоровенных парня, выдвинули рычаг на спинке кресла-каталки, превратив его в тележку на колесах, и, как в начале, когда Фарроу усадила меня на каталку, меня обдало холодом, так что я почувствовал первые спазмы где-то пониже пупка. В последнюю минуту они развернули меня и всунули вперед головой в заднюю дверь машины.