Читаем без скачивания Цивилизация страуса - Виталий Фролов

Информации о родителях и любых других родственниках Гусев не нашел, парнишка воспитывался в детском доме.

— Брат? — спросил Хомяк, заглядывая через плечо.

— Нет. Я вообще до вчерашнего дня о его существовании даже не слышал.

— А похож, — задумчиво сказал Хомяк. — Хотя, откуда у тебя тут братья…

— Вот именно.

— Может, сын?

— По возрасту не подходит. Когда он родился, я уже в холодильнике лежал. Не родственник он мне, это точно.

— Значит, просто двойник. Так бывает.

— Наверное, — сказал Гусев.

На форуме охотников было затишье. Последние сообщения касались того, что Гусев просочился в канализацию, и большая часть игроков сейчас прочесывала коллекторы, а телефоны там не работали. Значит, координировать свои действия охотники не могут. Уже плюс.

— Подземная Москва очень большая, — сказал Хомяк. — По площади почти как та, которая сверху. Они тебя тут могут годами искать и не найти.

— Я и сам черта с два отсюда выход найду, — сказал Гусев.

— А тебе и не надо, я тебе покажу, — сказал Хомяк. — А вот если бы ты меня не встретил, тогда да, тогда бы были проблемы. Когда у тебя, говоришь, охота заканчивается?

— Утром.

— Значит, можно отдохнуть.

— А нас тут точно не найдут?

— Не должны. Но если что, мы услышим. Звуки по туннелям далеко разносятся.

— Если я в таком состоянии засну, то меня и пушкой не разбудишь, — признался Гусев.

— Это ничего, я-то спать не собираюсь, — сказал Хомяк. — Вон там матрас есть. Постельного белья, правда, предложить не могу, не обессудь.

— Сервис, конечно, не европейский, но сойдет, — решил Гусев, устраиваясь поудобнее.

И сам не заметил, как заснул.

Во сне Гусев играл в «Дум». Крался по темным туннелям, иногда по колено в воде, осторожно заглядывал за углы и стрелял во все, что шевелится. Во сне, как и в игре, патроны у него не кончались, что в выгодную сторону отличалось от реальной жизни. И еще тут можно было сохраняться…

Когда он проснулся, Хомяк варил кофе на спиртовке. Судя по его виду, спать он так и не ложился, все время проторчал в сети. Глаза красные, волосы взъерошенные…

Голова после вчерашнего у Гусева почти не болела, да и в целом он чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Сходил за угол, чтобы облегчиться, а когда вернулся, Хомяк уже разлил кофе по вчерашним граненым стаканом и сделал нехитрые бутерброды из остатков немного подсохшего хлеба и твердого, почти как камень, сыра.

Гусев сожрал бутерброд, выпил полстакана кофе и закурил. До конца охоты оставалось меньше трех часов, а их тайное убежище так никто и не обнаружил.

Интересно, как там сейчас Макс. Все так же переживает за свою ставку, и даже позвонить ему некуда?

— Знаешь, — сказал Хомяк. — Я тут нашел одну странную вещь.

— Например?

— Да этот твой вчерашний родственник, который не родственник, — сказал Хомяк. — Любопытно мне стало, да и делать было нечего. В общем, я решил проверить вашу степень родства, мало ли там что… Взломал больничную сеть, нашел его медицинскую карту. И твою карту тоже нашел, извини. В общем, я не медик, конечно, и вообще не специалист, но судя по тому, что я видел, он тебе не родственник.

— Ну и вот.

— Он — это ты, — сказал Хомяк.

— Э… — сказал Гусев. — То есть?

— У вас строение ДНК одинаковое, — сказал Хомяк. — Я специальной программой сравнивал. Совпадение сто процентов, даже у самых близких родственников такого не бывает.

— И что это значит?

— Либо информацию в сети кто-то подправил, правда, с неизвестными мне целями, либо он твой клон.

— Клонирование людей, вроде бы, запретили, — сказал Гусев. — Его еще при мне запретили. Или уже можно?

— Нет, все еще нельзя, я проверял, — сказал Хомяк. — То есть, по частям-то можно, конечно, почку там отрастить или сердце, а целиком — нельзя. Но ты ж понимаешь, что официальные запреты — это дело такое… Наркотиками вон тоже торговать нельзя, однако ж торгуют.

— Бред, — сказал Гусев. — Кому бы понадобилось меня клонировать? Да и зачем?

— А я знаю? Я что вижу, то и говорю.

— Ты меня точно не паришь?

— Вот, результаты сохранились, можешь сам посмотреть.

Гусев посмотрел. Он тоже в этом не разбирался, но медицинская программа, сравнивающая анализы ДНК его и Лавинского, действительно выдала абсолютное совпадение по всем параметрам. Случайностью тут ничего не объяснишь, строение ДНК — штука такая же уникальная, как и отпечатки пальцев, так что Хомяк прав. Или данные подделаны, или их с Лавинским на самом деле сотворили из одного материала.

— Но и это еще не все, — сказал Хомяк и вывел новое изображение на экран.

Березкин Борис Ефимович, тридцать два года, не женат, коммерческий директор мебельной фабрики. В прошлом тоже воспитанник детдома. И у него тоже было гусевское лицо.

— Запустил поиск по медицинским базам данных, — пояснил Хомяк. — Тоже стопроцентное совпадение. И не говори мне, что так не бывает. Я сам знаю, что так не бывает, однако ж вот оно.

Допустим, медицинские карты кто-то подделал, пусть и с непонятными целями. Но лицо, лицо-то зачем подделывать?

И все же, в версию с клонами Гусеву верить не хотелось. Это вообще ни в какие ворота не лезло.

— Ты мне можешь все эти данные на флешку какую-нибудь скинуть? — спросил Гусев. — Я потом на досуге поизучаю.

— Зачем флешку? Я тебе просто в телефон все закачаю.

— А, ну да, — Гусев передал Хомяку присланный Максом смартфон и тупо следил, как тот перебрасывает данные.

— Какие-то странности вокруг тебя творятся, приятель, — сказал Хомяк.

— Это да. Но я все равно не понимаю, зачем кому-то понадобилось меня клонировать.

— Может, ты истинный ариец или что-то вроде того?

— Вряд ли.

— Или генотип у тебя очень хороший. Ты, часом, не гений какой-нибудь?

— Вроде бы, нет, — сказал Гусев. — По крайней мере, я за собой ничего подобного не замечал. А если бы был гением, о, наверное, заметил бы.

— Многие ли гении знают о том, что они гении? — задался философским вопросом Хомяк.

— Понятия не имею. Я их не слишком много встречал.

— Существует ли что-то, что ты умеешь делать лучше всех?

— Нет, — сказал Гусев. — Я — вполне обычный человек. Да и клоны мои, если они клоны, тоже не музыканты и не ученые, как видишь. И даже не писатели.

— Ну, тогда я не знаю, — сказал Хомяк. — Вот тебе факты, сам с ними разбирайся.

— Ты меня на поверхность-то выведешь?

— А не рановато тебе на поверхность? — спросил Хомяк, посмотрев на часы.

— Ну, так не прямо сейчас, а попозже.

— Выведу, — сказал Хомяк. — Мне все равно сегодня на работу идти.

— Как тебя найти-то потом? Дорогу сюда я уж точно не вспомню. Телефон есть?

— Только рабочий, — сказал Хомяк и продиктовал номер. — Я с восьми вечера дежурю, через день. Возникнет такое желание, звони, посидим, водки выпьем. Ты-то вроде человек нормальный, в отличие от…

— Мне вообще крупно повезло, что я тебя встретил, — сказал Гусев.

— Это да, — согласился Хомяк. — Мне тоже повезло. Больно любопытная у тебя история, попробую побольше раскопать.

— Любопытство — отличительная черта хакеров?

— Да разве ж это хак был? — удивился Хомяк. — Там защита игрушечная, ее любой школьник обойдет. В смысле, нормальный, конечно, школьник, а не среднестатистический, который на уроке информатики предпочитает в игрушки играть или девок голых в интернете рассматривать.

— Я бы не обошел.

— А что, в твое время уже информатику преподавали?

— Нет, мы еще при помощи камешков все считали, — сказал Гусев. — Ну, уже после того, как мамонта дубинами забьем.

Так, за приятными разговорами, они провели еще два часа, когда Хомяк внезапно приложил палец к губам и погасил свет.

— Шаги, — сказал он. — Идет кто-то.

Гусев прислушался, но ничего нового на фоне журчащей вдалеке воды так и не услышал. Однако, мнению профессионала стоило довериться и Гусев вытащил пистолет. Немного поколебавшись, предложил трофейный ТТ Хомяку, но тот отказался.

— Стрелок из меня тот еще, — прошептал он в ответ. — Тут ты от меня помощи не жди.

— Сколько их?

— Двое, может больше, — сказал Хомяк. — Идут справа, метров пятьсот осталось.

— Уйти успеем?

— Думаю, да.

Хомяк упаковал ноутбук в непромокаемый чехол и сунул его на прежнее место, нахлобучил на голову каску, налобный фонарик зажигать не стал. Они выдвинулись, преодолели двадцать метров до развилки, повернули налево, стараясь издавать как можно меньше шума.

После еще двух поворотов Гусев начал думать, что пронесло, но Хомяк замер, напряженно вслушиваясь.

— Впереди кто-то есть.

— И что делать?