Читаем без скачивания Милан - Arladaar
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Почти такая же система аудиосигнала была и на ледовой арене в ДЮСШОР Екатинска, только вместо современной магнитолы там стояла крутая двухкассетная дека «Нота-205». Играла эта приставка очень чисто и качественно. Когда не было тренера, втихаря ставили «Модерн», «Фэнси», «Сандру» и прочий модный дискач. Играло офигеть! Чисто и мощно! Ещё бы! Усилителями были несколько «Амфитонов» высшего класса.
«А чё оно не играет-то?» — неожиданно подумала Людмила, присаживаясь рядом с усилителями и с интересом уставившись на них. Большие блоки светились разноцветными лампочками, прыгали огоньки уровня сигнала на виртуальном частотном эквалайзере, нагрузка на них от магнитолы шла, а звука не было. «Почему так?» — Люда протянула руку к большому светящемуся регулятору и осторожно повернула его на пару делений. Нарощенные ногти! Дерьмо! Они зацепились за ручку и провернули её на четверть оборота! Это была катастрофа!
От грохота мощной акустики, кажется, содрогнулись стены. Телевизионщики, стоявшие в ожидании выхода олимпийской чемпионки на лёд, от неожиданности вздрогнули и чуть не побросали камеры и микрофоны на пол. Один фигурист, как раз тренировавший вращение, неожиданно покачнулся и потерял равновесие, свалившись на пол на вытянутые руки. Смелова и другие юниорки зажали ладонями уши, от испуга вытаращив глаза. И было от чего зажимать локаторы и вытаращивать моргалки! На всю ледовую арену гремел забойный металлический рок! Похоже, перед визитом телевизионщиков Бронгауз кому-то ставил программу под музыку в стиле хэви-металл.
Как будто символизируя конец некой эпохи, оторвались верхние части баннеров с Зенитовой и Далиевой, повиснув в воздухе. Бронгауз нехотя посмотрел на них и подумал, что пора бы их и снять.
Смущённая нашкодившая Людмила быстро протянула руку, чтобы свести громкость звука до нуля, но получилось опять, увы и ах… Всё-таки идея ликвидировать нарощенные ногти была очень разумной, и надо было сделать это пораньше, потому что Люда второй раз случайно задела этими ногтями за регулятор, и он сразу крутнулся в обратную сторону чуть не на четверть отметки. Половина оборота! Это, когда в углах арены стоят несколько киловаттных колонок, очень и очень много! Бас-гитара и ударные грохотали так, что казалось, будто находишься на рок-концерте в Лужниках, причём рядом со сценой, и запиливающий на овердрайв-гитаре музыкант, упавший на колени и в экстазе закативший глаза и наяривающий запил, находится всего в метре от тебя.
Люда, покрасневшая от смущения, соблюдая большую осторожность, чтобы не выкрутить регулятор еще больше, осторожно вернула его в прежнее, нулевое положение. И тут же догадалась. Намеренно громкость свели до нуля, чтобы она не мешала телевизионщикам снимать репортаж.
«Фигня какая-то. Бред!», — смущённо подумала Людмила и стала надевать коньки, опасаясь не смотреть на окружающих. Она не виновата!
Выявилась ещё одна неприятность — коньки были новые и абсолютно не разношенные. Нулёвые! Да, они прекрасные, современные, с хорошо заточенными лезвиями, удобно сидящие на ноге, с великолепной внутренней подкладкой, но колодка при этом была дубовая, так же как и задник. Особенно задник. Если он натирает щиколотку и заднюю часть пятки как раз по косточке, как в таких коньках кататься? Как прыгать? Это же ноги сотрёшь и побьёшь. И как назло, Арина, похоже, купила эти коньки совсем недавно, в расчёте на новый сезон. Они были явно не разношенные. Получалось, что теперь разнашивать их придётся Людмиле…
Надев коньки, Люда почувствовала, словно впервые встала на них. Ощущение было ужасным… Не в своём теле, к координации и отдаче от которого не привыкла, в новых коньках, которые пока не ощущались никак. Что делать? А ничего… Идти к тренеру. Людмила всегда помнила наказ Левковцева: в любой непонятной ситуации со снаряжением или здоровьем, всегда подходить к тренеру. Кататься в неисправных коньках, или при плохом состоянии здоровья строжайше запрещалось правилами советского спорта.
Людмила, покачиваясь на лезвиях, подошла к Бронгаузу и остановилась в метре от тренера. Телевизионщики, увидев её, в упор уставились, как бы вопрошая: «Какого хрена ты притащилась сюда, а не на лёд?» Тренер почуял, что Люда рядом, и тоже обернулся:
— Тебе чего, Аря? Тебя на льду ждут. Давай быстрее закончим с этим и начнём тренировку.
— У меня коньки новые, неразношенные! — угрюмо заявила Людмила, застыв в вызывающей позе, сложив руки на груди.
— Ты должна была их на термоформовку отдать! — заявил тренер. — Ты что, не сделала это?
— Нет! — сказала Люда. — Времени не было.
— И как ты сейчас будешь тренироваться? — невольно спросил Бронгауз.
— Молча, — пожала плечами Люда. — Самое простое буду делать.
— Хорошо, делай простое, — покачав головой, с трудом согласился тренер. — Но вращение и хореодорожку ты должна исполнить. Это твоя работа. Люди сюда специально приехали ради тебя.
Тяжко вздохнув, Люда пошла на лёд… Перед тем как выйти в калитку, глотнула воды из бутылки, которую дала мама, и поставила её на бортик, рядом положила очень красивую салфетницу в виде плюшевого медведя, мельком подумав, что у Арины неплохой вкус в оформлении бытовых мелочей. Сняла чехлы с лезвий и словно в прострации замерла перед тем, как сделать первый шаг на здешний лёд. Ей казалось, что она — космос и центр влияния масс. Сейчас все уставятся на неё — ого-го, это же великая Стольникова входит на лёд, у которой толпа помешанных фанатов!
Осмотревшись, Люда увидела, что это, конечно же, не так. Если кто и поглядывал на Людмилу, так только журналистка и телевизионщики, которые по команде Эммы уже начали снимать её, в надежде нарезать пикантных подробностей для видеоблогов. Для спортсменов-одногруппников она уже не представляла никакого интереса — у фигуристов на каждую тренировку стояли вполне определённые задачи, которые нужно было решать.
Люда сделала медленный шаг по льду и прислушалась к своим ощущениям. Потом ещё один. Потом поехала простой ёлочкой вдоль ближнего борта, как раз напротив телевизионщиков и тренеров. Подъезжая к правому короткому борту, сделала пару пируэтов, развернулась задними перебежками и поехала наискосок через арену, по траектории буквы S. Первое, на что смотрела по ходу дела, это чтоб ни в кого не въехать — спортсмены Бронгауза уже привыкли к скорости друг друга и тренировочным привычкам на льду, поэтому носились как метеоры, мастерски объезжая друг друга. Иногда волосы взлохмачивались от их траекторий, а сердце уходило в пятки, когда мимо на крутых дугах, всего в метер от неё, пролетали быстрые фигуристы.
Никакого сравнения с группой Левковцева, у которой тренировки
