Читаем без скачивания Нас связала любовь - Джо Гудмэн

— Но это меня не пугает, вот только не стоило ничего рассказывать тебе.

— Зачем же ты рассказал?

— Теперь все это часть не только моей жизни, но и твоей, — сказал он. — И ты имеешь право знать обо всем.

— Я умею хранить тайны, — тихо проговорила Скай. — Наконец-то ты понял это. Что бы ты мне ни сказал, никто об этом не узнает. Никогда!

Кеб выехал из парка на магистраль, ведущую к центру города. Уолкер откинулся на мягкие кожаные подушки. Свет фонарей падал на лицо Скай. Впервые за весь день Уолкер видел ее такой спокойной.

— Мне всегда почему-то казалось, — задумчиво сказала она, — что наша первая встреча с тобой каким-то образом связана с Парнелом. И теперь меня даже удивляет, что он не имеет к этому отношение.

— Имеет, но косвенное, — ответил Уолкер. — В тот день я приезжал с ним в город по делам — ему понадобилось кое-что для работы, — и мне пришлось помотаться по городу, чтобы все заказать. Наверное, тогда меня и заметили.

— По-моему, ты в этом не уверен. Да, он не был уверен.

— Однажды я вернулся в гостиницу, в номер, договорился встретиться с Парнелом. Но его не было, и я отправился искать его. Но его нигде не видели, во всяком случае, так говорили. Не сомневаюсь, что меня заметили именно тогда.

— А куда ты ходил?

— По борделям.

— О!.. — смущенно воскликнула Скай.

— Обнаружив, что за мной следят, я уже не мог вернуться в гостиницу и битыи час водил их по Манхэттену, а потом направился в парк. Оторваться от них было не просто, и, поняв это, я решил драться с ними.

Скай отчетливо вспомнила тот вечер.

— Но теперь ты снова в городе, и они могут тебя найти!

— Но ведь сейчас я почти все время у тебя или в «Святом Марке»!

— Но сегодня ты куда-то уходил! Поглощенная рассказом Уолкера, Скай не заметила, как остановился кеб.

— Приехали! — сказал Уолкер.

— Но это не «Святой Марк»! — удивилась она.

— Это «Делмонико», мы здесь пообедаем.

— Это идея Джея Мака? — спросила Скай, обводя взглядом зал.

— Надеюсь, тебе здесь нравится?

— Очень, — ответила она. — Здесь прекрасный танцевальный зал. Ты видел?

— Я здесь впервые.

— Наверное, ты бывал в таких ресторанах в Лондоне? — предположила Скай, заметив, что Уолкер держится весьма непринужденно.

— Нет, — ответил он. — В Париже.

— В Париже? — изумилась Скай. — Я умоляла Джея Мака отпустить меня в Европу, но он сказал, что сначала я должна окончить университет. — Перед ней поставили суп с артишоками. Он был восхитителен. — Молодец, что заказал этот суп, — сказала она. — Расскажи мне о Париже.

Уолкер принялся описывать город, людей, но Скай покачала головой.

— Об этом я могу прочитать, да уже и читала. Расскажи, как ты оказался в Париже.

— Перед тем, как я отправился в Лондон, меня пригласили в наше парижское посольство.

— Тоже дипломатическая миссия?

— Назовем это так.

— Еще одна любовная связь? — сухо осведомилась она.

Он усмехнулся.

— Меня попросили найти полотно, украденное из Лувра.

— И они поручили это американцу? — удивилась Скай.

— Они сочли, что я найду полотно скорее, поскольку его украли янки. Так что была задета и национальная честь.

— Я никогда не слышала об этом.

— Неудивительно. Этот инцидент постарались сохранить в тайне. Французы выставили себя не в лучшем свете, не обеспечив должных мер безопасности. К тому же в краже был замешан помощник американского посла, поэтому наше посольство не хотело огласки.

— И как же ты вернул это полотно?

— Я выкрал его.

— Никакой ты не дипломат, — улыбнулась Скай, — а самый обыкновенный вор.

— Возможно, ты права. — Внимательно посмотрев на Скай, он заметил, что ее не встревожило это признание.

— Как я знаю, в Бэйлиборо посольства нет, — заметила Скай.

— Парнел!.. — вздохнул Уолкер. — Все дело в нем. Мне пришлось переехать туда, чтобы работать у него.

Поняв, что он не хочет говорить об этом здесь, Скай сказала:

— С этим лучше подождать, пока мы не останемся наедине.

Она внимательно слушала Уолкера, и постепенно отрывочные сведения складывались в определенную картину.

— Мои родители решили стать миссионерами, когда мне было пять лет. До этого мы все жили в доме моей бабки по материнской линии — в Микон-Хилл, весьма престижном районе. С нами жил младший брат матери, и мои воспоминания о детстве связаны с ним. Бабка, властная и суровая, заправляла всем в доме. Я редко виделся с ней. Она считала, что дети должны знать свое место, то есть не попадаться никому на глаза. Я старался не делать этого, поскольку боялся ее. Клянусь, она помнила, как меня зовут, лишь потому, что я был ее единственным внуком.

Скай ловила каждое его слово. — Жизнь моих родителей всегда была связана с церковью, что весьма не нравилось бабке, хотя она вела себя как положено протестантке и не признавала других конфессий. Она лишила родителей наследства в тот день, когда они сообщили ей о своем намерении отправиться с духовной миссией в Китай. Шесть лет мне исполнилось уже в Китае.

— А твой дядя?

— У него было свое дело, и он с нами не поехал, хотя мать и просила его об этом. Помоему, он чувствовал себя в долгу перед бабкой, хотя и не ладил с ней. Все семейные деньги были вложены в морские торговые перевозки, но дядя понимал, что в нем нет коммерческой жилки. Так что после отъезда моего отца бабке пришлось продать свою долю в компании, и эти деньги дядя вложил в какие-то свои проекты. Он работал над чем-то всю жизнь, но бабке это не нравилось. Она считала его расточителем, а может, и сумасшедшим.

Скай поняла, что Уолкер вовсе не разделяет мнения бабки.

— Ты переписывался с дядей?

— Да, но почта работала из рук вон плохо, и порой вестей из Бостона не было месяцами. Потом приходило сразу несколько писем. Его дела меня интересовали больше, чем занятия родителей. Они были довольны жизнью в Шанхае и отдавали миссии все время и силы, сознавая свою ответственность перед двумя тысячами новообращенных.

— Две тысячи! — поразилась Скай. — Они могли гордиться собой.

Уолкер покачал головой.

— Им предстояло спасти еще миллионы душ, и это только в провинции Нанкин. Даже поняв, что никогда не завершат дело своей жизни, родители не оставили попыток. — Уолкер усмехнулся: — Отец видел в себе посланника Господа.

Скай подумала, что в Бостоне с дядей Уолкеру было бы менее одиноко, чем с родителями в Шанхае.

— И у тебя не было ни братьев, ни сестер?

— Нет, — тихо ответил он. — В Шанхае у матери было два мертворожденных ребенка. Решив, что Господь наказывает ее, она отправилась в пораженную проказой провинцию, желая искупить свои грехи.

— А тебя они оставили в Шанхае?

— Мне предстояло вернуться в Бостон. Но денег на билет мне не прислали. Это должен был сделать мой дядюшка, но он отличался забывчивостью.

— Но ведь ты был совсем ребенок. Как же он мог про тебя забыть?

— Работая, он забывал обо всем. Его страсть к изобретательству могла сравниться только с фанатичной религиозностью матери. Просто они ставили перед собой различные цели.

— А чем он занимался? Ты так и не сказал об этом.

— Он был лудильщиком.

— Лудильщиком… — задумчиво повторила Скай. — То есть изобретателем? Как Джонатан Парнел?

— Я не говорил «как», — возразил Уолкер.

Скай нахмурилась:

— Что?

— Джонатан Парнел и есть мой дядя.

Глава 14

Они молча доехали до «Святого Марка». Скай не хотелось задавать вопросы.

Они поднялись в номер на пятом этаже. Джей Мак распорядился поставить во всех комнатах живые цветы, на столике возле кровати Скай увидела шампанское в ведерке со льдом, в гостиной — коробку шоколадных конфет.

В спальне стояла огромная кровать, в гостиной — диван и кресла.

Сняв шляпу, перчатки и пальто, Скай села возле камина.

— Хочешь шампанского? — спросил Уолкер, открывая бутылку.

Он налил шампанского и протянул фужер Скай.

— Ты более терпелива, чем я думал, — заметил он, отпив шампанское.

— Просто я надеюсь, что ты мне все расскажешь. Усевшись поудобнее, Уолкер начал:

— Я бродил, где мне только вздумается. Родители были заняты в миссии, и в Китае я пользовался куда большей свободой, чем в Бостоне. В основном иностранцы держались там вместе и не отваживаясь выезжать за город. Никто из них, кроме миссионеров, не пытался ничего узнать о народе. Некоторые страны, например Англия, установили в Китае сферы влияния.

Иностранцы ввели здесь свои законы и жили по своим обычаям, зачастую не имевшим ничего общего с культурой и обычаями Китая.

Уолкер улыбнулся, вспомнив те времена.

— Признаюсь, в Китае мне было интересно. Я неплохо выучил язык и мог объясняться и помогать родителям, которые не знали языка. Я изо дня в день наблюдал за жизнью людей: их обычаи и религия заинтересовали меня, и я старался узнать об этой стране как можно больше. — Он вздохнул. — Спустя некоторое время я понял, что мои родители совершенно не уважали народ, который пытались обратить в свою веру. Китайцам вовсе не просто принять концепцию Единого Бога. Они способны охватить мир в целом, но конкретные вещи выше их понимания. Родители считали китайцев язычниками, а мне они казались высокодуховным народом. Уолкер пригладил волосы.