Читаем без скачивания Бегущие по ветрам - Илья Цибиков

XI

Утром было холодно, дул неприятный промозглый ветер. Мелкий противный дождь то начинался, то затихал, потом опять задавался с новой силой. Длинная вереница повозок огибала глубокий овраг, за ней нестройным потоком двигались люди. Колонна шла торопливо, многие озирались, благо, что до спасительного леса осталось совсем немного, а там деревья укроют, люди успокоятся, придут в себя. - Мерко не вернулся? - спросил Ниакар у вождя. - Я был занят, так и не успел поговорить с тобой ранее. Земель мотнул головой: - Нет. Мы оставили Арана. Ниакар в недоумении почесал в затылке. - Неужто и правда я был так занят, что не заметил? Вот это да. Вождь звучно прочистил горло, кашлянул. - Немудрено, - проговорил он. - Я чуть не забыл одеть портки. Ниакар улыбнулся, но улыбка быстро сползла с лица, он серьезно поинтересовался: - Как ты сам-то считаешь, у нас может быть хоть маленькая надежда на будущее? - Надежда на грядущее может быть всегда. Даже дурак верит, что когда-нибудь станет умным, но тем и отличаются все дураки, что никогда за всю долгую или краткую жизнь не меняются, то есть остаются прежними. Дураки живут завтрашним днем, в то время как на самом-то деле завтрашний день никогда не наступает, бывает только сегодняшний день... Вопрос в том, если у нас возможность? Здесь ответ следует искать опять же только в будущем. Искать что-то в будущем, значит ничего не найти, потому как найти можно лишь в настоящем. Поэтому нам остается лишь жить одним днем, жить тем, что есть в данный момент. Ниакар глубоко вздохнул: - Тот, кого одни громко называли дураком раньше, а позже другие посчитали умным, вовсе никогда дураком не был. - Ты это к чему? - Да так, просто к слову... Задумался малость. Земель хмуро взглянул на небо. Облака облепили его со всех сторон, просветов не видать, но это не так уж и плохо, армы не любят дожди, это несомненно задержит их приход к ирбийской крепости. - Тот, кого все вокруг громко называли дураком, скорее всего дураком никогда и не был. Просто выделялся чем-то из общины. Так уж устроены люди, если кто-то чем-то отличается от их большинства, то его гонят, клюют, бьют, унижают. Почему? Ответ прост, да потому что видят в нем скрытую опасность. Видят, что их-то самих очень много, а толку-то в них во всех очень мало. - Также, как армы относятся к нам? За что хотят побороть, за что хотят уничтожить? - За то, что верим в других богов, живем по-иному, нежели они. Правила у нас иные, обычаи, словом - культура. Они же называют нас дураками, не случайно, ведь мы слабы в сравнении с их мощью, и все же... они чего-то боятся. Ниакар фыркнул: - Раздражаем мы их, вот и все. - Это одно и то же. - Ну ежели так, то уместно вспомнить известную поговорку про дураков... - Везет дуракам? - Ну. Так говорят. - Вот именно, говорят. Те, кто говорит, сами дураки, потому что везет всегда умным, тем, кто умеет меняться. Многие считают, что дурак - это тот, кто не умеет читать и писать, но они ошибаются... - Дурак - это тот, кто не умеет меняться... или приспосабливаться. Земель посмотрел в чащу надвигающегося леса, лицо скривилось. - Посмотрим, - молвил он. - Сможем ли мы приспособиться. Во-он там! Среди этих вековых деревьев, голодных зверей, лютого холода и ничего не понимающего голода.

Рис24: Вереница повозок огибает глубокий овраг. (Вид с высоты птичьего полета)

В лесу было мрачно и сыро. Только воздух казался более свежим, все остальное наводило на мысли о том, что скоро ночь, холод, страх. Ирбы шли по краю, но повозки все равно с большим трудом пробирались сквозь заросли высоких трав, колеса проваливались и застревали в верхнем слое гнилых листьев и еловых иголок, приходилось подталкивать, ломая и без этого усталые спины. Впереди были ратники с мечами на изготовку, они протаптывали и прорубали дорогу лошадям, за ратниками двигались земледельцы, после женщины и дети, и только потом повозки. Иногда лошади вдруг пугались чего-то, возможно чуяли волков или змей, начинали упрямиться, иногда заходили туда, где пройти дальше было просто невозможно. Извозчики злились, били хлыстами, ведь перегруженные телеги развернуть непросто, это обычно занимает много времени и усилий. До вечера ирбы прошли немного. Остановились, когда перед глазами возникло большое молодое болото. На обследования дальнейшей дороги понадобилось бы немало времени, поэтому приняли решение разбить лагерь прямо здесь, а дальше отправляться уже на следующий день. Мужчины быстро установили походные шатры, слава богам, такие у ирбов были всегда и в большом количестве. Многие остались еще с давних времен. Это были шатры Земеля и его дружины, тех времен, когда они еще не жили в одном месте больше года, тех времен, когда большую часть времени молодой братство проводило в странствиях... Сейчас подростки собрали хворост, женщины запалили костры, взялись готовить пищу. У каждого костра расположились по несколько семей, то были земледельцы и жены военных, сами же ратоборцы держались вместе, расположившись чуть в стороне, у отдельных костров. Похлебку вояки тоже сготовили сами, без участия жен, кто-то из них даже затянул веселую песню, друзья сразу подхватили и тогда стало ясно, что теперь уж песни не замолкнут почти до самого рассвета. Вождь поставил свой шатер недалеко от шатров своих воинов. С ним вместе, невдалеке от шатра, находились два советника, главный волхв, хозяйственник Ниакар, единственный с женой и сыновьями, а также воевода Геррам и лекарь Костоправ. Костер у вождя был один, собравшиеся сидели вокруг, над пламенем коптился котелок с кашей. - Вечер теплый, - заметил Ниакар. - Значит день нас ждет солнечный. - Да, - согласился воевода Геррам, - потеплело. - Ветер пропал, поэтому и потеплело, - подытожил Войдан, первый советник. Мунн хмыкнул, безнадежно махнул рукой в сторону Войдана, проговорил: - Потеплело потому, что у костра, а ветра не чуешь, потому что в лесу деревья защищают. - Середина лета, Мунн, - заворчал Войдан. - А ты говоришь так, будто уже наступила зима. - Для нас наступило время, которое гораздо хуже зимы. - Не сгущай краски. Тем паче, что зимой будет еще хуже! Мунн привстал, взял в руки ложку, помешал кашу в котелке, пару ложечек попробовал. - Ну как, ничего? - спросил Геррам, кашу готовил он, вместе с женой Ниакара. - Сойдет. А что касается зимы, то до нее еще дожить надо. Второй советник, по имени Грай, передернул плечами, поплотней закутался в волчонку, потер ладони одна о другую. - Ты-то точно доживешь, Мунн, - сказал он. - Вон смотри, мы еще кашу даже и понюхать не успели, а ты, видать, уже пол котелка вылакал. - Лжешь, я только ложечку! - Смотря что брать за ложечку? - Ложечка - она и у руннов ложечка. - Во-во. Лопата - это, так сказать, тоже ложечка... даже очень неплохая ложечка.

XII