Читаем без скачивания Сидим, курим… - Маша Царева

Я представила красиво загримированную Маринку, раскинувшуюся на черных шелковых простынях. И типа в венецианской маске, склонившегося над нею с резиновым шнуром… Хотя по сценарию ее должны задушить не шнуром, а подушкой. И не загадочный незнакомец в золотой маске, а банальный мужик, изображающий супруга-тирана.

Черт, я же читала сценарий! Как я могла не насторожиться, пропустить все это мимо ушей? Неужели до такой степени хотелось верить в Маринку, в ее счастливую звезду?!

Никогда в своей жизни я не собиралась так стремительно. Мне хватило полторы минуты на то, чтобы быстро поменять пижаму на платье, забрать волосы в хвост и положить в сумочку деньги и паспорт. Данила наблюдал за моими хаотичными передвижениями по квартире с некоторым удивлением.

— Я тебе по дороге все объясню! — Чуть ли не силой вытолкав его за дверь, я помчалась вниз по лестнице. — Дракон — это режиссер, Маринка с ним часто работала. Я не знаю его телефон, но запомнила адрес. Он — наш последний и единственный шанс.

Нам повезло — Дракон оказался дома. Правда он долго не мог взять в толк, кто пытается прорваться в его квартиру в половине второго ночи. Мне не хотелось, чтобы Донецкий узнал о моем жалком порноопыте. Но переговоры через дверь затягивались, именем Марины пещера Али-Бабы не открывалась, так что в итоге мне пришлось гаркнуть:

— Да это Глаша, я снималась в твоем фильме в роли третьего лишнего!

На Данилу я старалась в тот момент не смотреть, хотя его изумленный взгляд невидимым лазерным лучом выжигал на моей щеке алый румянец.

Наконец загремели замки, и перед нами предстал заспанный Дракон. Прибытие посторонних людей он считал недостаточным поводом, чтобы надеть хотя бы трусы. Совершенно не смущаясь, он стоял перед нами в чем мать родила и, интеллигентно зевая в ладошку, пытался понять, что мы от него хотим. Я вовсе не собиралась рассматривать его тело, но боковым зрением все же отметила, что в тату-салоне он побывал неоднократно. На его животе змеилась какая-то надпись на латыни — сужающиеся буквы уходили в заросли курчавых волос на лобке. Оба колена украшал кельтский орнамент, на плече был вытатуирован скорпион с агрессивно поднятым хвостом.

— Что случилось, у тебя гости? — Из-за его плеча вдруг выплыли две сонные блондинки, совершенно одинаковые. У обеих были сожженные на макушке волосы, глуповатые светлые глаза, маленькие ротики с капризно поджатыми пухлыми губами и воинственно торчащие вперед силиконовые бюсты.

Я сделала шаг вперед:

— Мы ненадолго. Маринка, кажется, влипла в неприятности. Нам необходимо срочно ее найти!

Дракон сделал шаг в сторону, пропуская нас внутрь.

— Это невозможно. — Он широко зевнул, продемонстрировав прокуренные гнилые зубы. — Она же сегодня снимается у Шиффера. А это дело не терпит до завтра?

Его вальяжность и беззаботность так раздражала, что мне хотелось плакать от собственного бессилия. Данила, почувствовав мое состояние, погладил меня по плечу. Хотя, думаю, он еще не пришел в себя от известия, что девушка, которой он несколько недель подряд дарил цветы, оказалась порноактрисой.

Дракон кивнул в сторону кухни. Близняшки зачем-то последовали за ним. Одеться никто из троих даже и не подумал. Мы с Донецким не знали, куда глаза деть. Огромную грудь обеих было невозможно не рассматривать. В итоге я невероятным усилием воли сконцентрировала взгляд на драконовской переносице.

Протянув ему интернетовскую распечатку, я вкратце рассказала о наших подозрениях. Блондинки дружно ахнули и, перебивая друг друга, защебетали о том, сколько трагизма в их профессии, сколько опасностей, надлома и мелких неприятностей. Они оказались начинающими порноактрисами. Банальная история — наивные сестрички приехали в Москву из какой-то глухомани в надежде на подиумную карьеру. Для модельного бизнеса они были толстоваты. Им едва исполнилось восемнадцать лет; легкомысленные, в чем-то даже романтичные, они легко согласились на предложение Дракона, с которым случайно познакомились в ночном клубе.

На близняшек был понятный спрос. С первого же гонорара они вставили в грудь имплантаты, самые большие из возможных. И не прогадали — не прошло и года, как силиконовые близнецы стали самыми высокооплачиваемыми порномоделями России.

Мне почему-то совсем не к месту представилась их мама образца восемнадцатилетней давности. Беременная и счастливая, она наверняка прослезилась, когда впервые услышала, что малышей будет двое. Сколько раз ее сердце замирало от гордости, когда она наблюдала за похожими на ангелочков белокурыми малышками? Интересно, могла ли она представить, что пройдет время и девчонки найдут своей идентичности такое вот применение?

— А ведь это я навел его на Марину, — нахмурился Дракон.

— Значит, ты его знаешь? Знаешь, где его найти?

— А меня познакомил с ним… Помнишь, о нем Леля рассказывала? Режиссер с садистскими наклонностями.

— Который выбивает зубы своим моделям, а потом оплачивает протезиста? — стараясь не смотреть на ошеломленного Донецкого, подхватила я. — Припоминаю. Так Шиффер — его человек?

— Он так сказал. — Дракон выглядел озадаченным и растерянным. — Спрашивал, нет ли у меня кого на примете. Чтобы спокойная девочка, беспроблемная. Я предложил нескольких, он особенно заинтересовался Мариной. Ну я и подумал, что это ее большой шанс.

— Он интересовался родственниками, пропиской? — нахмурился Данила.

— Кажется, да, — кивнул Дракон. — Оно и понятно, все боятся связываться с девчонками, которые взялись ниоткуда. У меня у самого была история — отснял фотосессию, а потом выяснилось, что модели тринадцать лет. Акселератка, блин! И папа у нее большая шишка. Еле отмазался… А у Маринки репутация.

— Все понятно. Звони!

— Прямо сейчас, что ли? — Дракон нашарил осоловевшим взглядом настенные часы.

— Немедленно! — повысила голос я. — Ты что, не понимаешь, пока мы тут сидим, мою Маринку, возможно, убивают!

Мы примчались в Сыромятнический переулок в половине седьмого утра. Всю дорогу в такси я нервно подпрыгивала, сжимала кулаки так, что ногти больно впивались в ладони, и материлась на светофоры. Больше всего я боялась, что мы приедем — а в квартире уже никого.

Донецкий успокаивающе гладил меня по руке. Ладони его были ледяными — волновался он не меньше моего, хоть виду и не подавал.

Нужная нам квартира оказалась ни много ни мало на седьмом этаже. И я, ненавидящая физические нагрузки любого рода, взлетела по лестнице со скоростью профессионального бегуна-атлета. Я забарабанила в дверь так, словно собиралась расколоть ее на мелкие щепки. Ногами, кулаками, ладонями, наотмашь. Донецкий пытался за плечи оттащить меня от двери, но в сердцах я двинула ему локтем в челюсть, и он понял, что в таком состоянии со мною лучше не связываться.