Читаем без скачивания Эдем 6 (СИ) - Афинский Владислав

Поток тварей становился всё плотнее и пал маг песка. Спиной к спине Ада теперь стояла ещё с одним магом огня. Тела двух этиамариев напоминали суровые скалы, ноги не двигались, как и в целом работал только меч в одной и той же стойке. Огненный диск над головой горел ярко, но недостаточно сильно, из-за чего порождения тьмы подбирались всё ближе.

И вдруг воительница почувствовала, как об её спину стукнулось тело. Второй этиамарий ударился своей спиной, а его грудь проткнуло копьё лича. Теперь придётся справляться со всем одной.

Последний хар теперь шёл напрямую к артефактам, ардия трещала по швам и жар становился настолько высоким, что собственная броня начала чернеть. Кнут огненной дугой сжигал химер и развевал пепел тёмных тварей по ветру. Пламенный клинок переполнился энергией и слился с волей настолько, что в отчаянных взмахах он разрезал даже нематериальных призраков, призванных личами.

Ногу вдруг проткнуло копьё и заставило припасть на колено. Дикий рёв вместе с эмоциями вырвался из груди, чем убил ещё несколько десятков тварей, но тут полчища сомкнули ряды. И новый удар пришёлся прямо в нагрудник, пробив броню и разорвав желудок.

Ещё одну атаку удалось заблокировать мечом, кнут объял руку огненными полосами и позволял прикрывать от ударов молота локтем. В затылок прилетел удар топора, в ушах зазвенело, но вдруг вопреки всему воительница начала подниматься. Ещё один шаг вперёд и один из личей лишается головы.

От обилия ран Ада умирала и из-за адских агоний умирающего сознания и тела действия её становились всё безумнее. Разрываемое на части ментально тело уже фонило харом во все стороны, что одновременно заставляло терять ещё больше сил и делало эмоции сильнее.

В какой-то момент мощный удар по хребту всё же заставил упасть на колени. Опираясь на свой меч, Огненная Бестия чувствовала, как пластины её брони ломаются, как со звоном разлетаются кольца кольчуги и как холод проникает всё глубже. Сознательная часть разума затухала и лишь невиданное упорство не позволяло упасть лицом в грязь.

Как вдруг прямо перед последним этиамарием в землю вонзился гигантский сверкающий золотом меч, а сияние солнечного диска над головой стало увеличиваться. Ослепительное и самое чистое сияние пронзило не только глаза, но и душу.

Белые перья коснулись лица стоящей на коленях воительницы, после чего рука существа невообразимой силы существа коснулась плеча девушки, заставив ту поднять взор.

— Ты славно сражался, этиамарий, — произнёс самый настоящий ангел с белоснежными крыльями.

И Ада сразу же узнала кто стоит перед ней. Легенда всех арен Эдема, никогда не убивающий своих врагов Оноэль, чьё прикосновение в один миг исцелило все раны на теле Поцелованной Огнём, как и аура его заставила подняться на ноги других павших этимариев.

Глава 19

Лето закончилось и дел в один момент стало в десятки раз больше. При чём ни одно из них даже не отложишь ведь, а значит приходится опять отказываться от сна. Неприятно, ничего не поделаешь, остаётся только смириться с тем, что судьба не знает ничего о равномерности.

Трудился Лансемалион Бальмуар снова вне своего дома и как обычно писал письма. Одно отправится в Орта Миос, где Гнарг Дурзол умудрился всё перепутать в результате чего не заплатил прилично так налогов. Благо хоть чёрный орк сам это всё заметил, так что штрафа скорее всего не будет. А вот если бы налоговая пришла с проверкой и заметила всё сама… а это она делает стабильно раз в пару лет, бывает чаще, бывает больше, но зависит всё от содержания присылаемых отчётов. В центре внимания как правило стоят те граждане, чьи доходы крайне нестабильные.

— Так что придётся платить неустойку, а она там… просто демоническая… — пробурчал Ланс, попутно считая сколько дней прошло с первой ошибки в декларации. — Нужно будет нанять отдельного раба, чтобы тот всё это считал…

Далее на повестке дня находились письма для Иадала Афара, довольно сильно подросшего в плане влияния и репутации этириданоса, который оказался весьма надёжным партнёром. Его даже наверное и другом назвать можно, ведь пусть этот южанин и заявляет постоянно о том, что его интересуют личные цели… но в случае каких-то проблем или возможных проблем, он всегда консультируется с господином Бальмуаром на момент возможного пересечения интересов. И делает это даже в тех моментах, которые не оговорены подписанными соглашениями. Конечно, можно всё списать на то, что смертный хочется подлизаться, но это вряд ли. Иадал явно не из таких людей и делает это сугубо из своих личных убеждений.

Сотрудничество с ним продолжится до тех пор, пока это будет возможно. Кто-то должен создавать новые школы, улучшать имеющиеся технологии производства этиамарием, а также следить за уровнем качества. Всё это Ланс сам делать скоро не сможет, по крайне мере лично. По бумагам же… это совсем другое.

— Хм… но мне нужно увеличить мой ежемесячный доход… Наверное придётся выкупить ещё несколько процентов доли. А Иадал на полученную разовую сумму как раз сможет расширить свои школы… Да, так и сделаю.

Этот момент, к слову, был ключевым. Почти ни одна школа не принадлежала аристократу на сто процентов. Потому что тогда и у партнёров не будет мотивации что-то делать, да и все риски на себя брать не хочется. Поэтому лучше довольствоваться пятьдесят и одним процентом.

Так бы труд и продолжался, но вдруг неожиданно тёплые женские руки обняли Ланса сзади. Нежные, но в то же время очень неловкие, неуверенные движения являлись чем-то напоминающим ласки, а в плечо уткнулся твёрдый из-за прохладного ветерка сосок.

— Вы вчера всю ночь глаз не смыкали и корпели над этими бумажками, — жалостливо, слегка пугливо произнесла довольно молодая девушка. — Пойдёмте обратно в постель, понежимся и отдохнём.

— Опять, леди Терейская? Я признаться хотел взять небольшую передышку…

— Я не леди, господин Бальмуар, — грустно произнесла Вилья и слегка потянула аристократа, прижимаясь к предплечью грудями. — Ну пойдёмте, вам не нужно будет ничего делать…

Ланс спокойно отложил перу и позволил себя увести. Вот эта девушка как раз и являлась одним из важных дел. Вилья Терейская, старшая сестра рыцаря Беринота Терейского. И она действительно не являлась леди, ведь так обращаются к дочерям герцогов, маркизов, графов, ну хотя бы баронов, но не простых рыцарей. Сама же Вилья так и вовсе титула как такового не имеет, поэтому к ней стоит обращаться как к обычной гражданке, максимум можно добавлять госпожа, что является обращением по так называемому титулу вежливости.

Почему это Вилья не имеет титула? Ну, на самом деле всё просто, потому что она его не получила. Титул получил её брат, титул рыцаря, который принадлежит только ему и более того не является наследственным, так что даже дети Беринота останутся простыми гражданами.

Сама девушка являлась молодой, но лишь относительно, так-то она какой никакой, но маг. Однако сила её оставляет желать лучшего, как и… уровень, скажем, образования и эрудиции. Не то чтобы она была селянкой, просто некоторые люди даже в после первой сотни лет остаются какими-то излишне наивными и вечно летающими в облаках. Такой вот и была Вилья, хотя сама она конечно не настолько старая.

Когда брат получил титул рыцаря, то сразу же забрал и свою сестру в свой самый настоящий замок. Всё было относительно хорошо, род Терейский рос, становился сильнее, Вилья почти не работала и поселилась в библиотеке, пока брат ходил на все эти балы и встречи лариосов. Но в один момент что-то пошло не так и начались крайне серьёзные проблемы.

Какие именно? Лансемалион Бальмуар уже знал, но ждал пока девушка сама обо всём скажет. Госпожа Терейская в свою очередь крайне неумело пыталась обработать возможное решение своих проблем. Трудно в это поверить, но в Эдеме хватало крайне неопытных в плане секса девушек, даже тем, которым уже стукает далеко не третий и четвёртый десяток.

Вилья всячески пыталась зацепить аристократа, в том числе через постель. Но, во-первых, она пусть и являлась магом, но слабым и далеко от простых смертных не ушла. Поэтому проводить долгие часы в постели дни на пролёт она не могла. Плюс умения оставляют желать лучшего, и вся работа ложиться на плечи самого Ланса, что как бы… такое себе удовольствие.