Читаем без скачивания Проклятая усадьба - Николай Леонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну, если надо, я тогда приду, – пробурчал водитель. – А что, костюм парадный надевать? Тогда его гладить надо…
– Не надо тебе ничего гладить, – заверил его Гуров. – Приди в обычной одежде.
Однако вопрос о глажке и стирке вновь возник в следующем разговоре – с горничной Леной. Вопросы о том, почему она будет сидеть вместе с хозяевами, какие показания ей нужно будет там давать, прекрасную Лену не волновали. Зато ее крайне волновал вопрос ее внешности. Она заявила, что ей срочно нужно подготовиться к такому важному событию.
– Первое – это платье, – бормотала горничная. – А может, не платье, а костюм? Вечер прохладный, костюм будет к месту. И Ирина Васильевна всегда в костюмах ходит, но, с другой стороны, тогда ноги… А прическа? Мне срочно нужно причесаться!
И она бросила стирку, которой занималась, и помчалась в свою комнату – «приводить себя в порядок».
Марина отнеслась к сообщению Гурова более спокойно. К тому же она уже была в курсе – ей обо всем рассказал Никита. Но и она сказала, что ей нужно будет переодеться.
Поговорив со всеми, кто жил в усадьбе, всех предупредив, Гуров занял позицию в холле. Он вроде бы просматривал записи в своем блокноте, как бы готовился к предстоящему выступлению. На самом деле он просто отдыхал, а заодно внимательно следил за всеми, кто проходил через холл. Он поставил перед собой задачу – не допустить, чтобы управляющий вынес из своей комнаты сверток с обувью. На данный момент это была самая главная улика против Михаила Толстых. Также ему было интересно, будут ли встречаться управляющий и Татьяна Михайловна. С момента возвращения управляющего из города такой встречи не было – он за этим внимательно следил. Больше того – ее не было с обеда, с момента, когда он объявил о разоблачении преступников.
«А ведь им наверняка захочется посовещаться, – думал Гуров. – Как-то скоординировать линию поведения. Не по телефону же они это станут делать! Или у них все заранее обговорено? Тогда они оба – просто какое-то чудо предусмотрительности!»
Так сыщик сидел полчаса, пока из кухни не донесся мелодичный звук гонга – сигнал к ужину. Правда, после этого торжественного и величественного сигнала из кухни самым прозаическим образом вышел Никита и спросил:
– Или я это зря? Раз ужин сегодня не как всегда, может, его надо позже начинать?
– Зачем же откладывать? – возразил Гуров. – Я думаю, все готовы. Разве что Лена не успела платье догладить…
Тут, опровергая его предположение, из коридора, ведущего в комнаты горничных, показалась Лена. Выглядела она просто сногсшибательно: в новом выходном платье почти до земли, с открытой спиной, с хорошо нанесенным макияжем на лице, с тщательно уложенными волосами – в таком виде ей было бы не стыдно войти в самый лучший ресторан.
– Ну, как я выгляжу? – простодушно спросила девушка?
– На все сто! – заявил повар.
– Так что, можно уже идти? – спросила Лена, на этот раз обращаясь специально к Гурову.
– Можно, – кивнул тот. – Садитесь на любое место, кроме первых семи – на них сидят те, кто постоянно обедает и ужинает в столовой.
Лена скрылась в дверях столовой. Вслед за ней туда проследовали Сургучев, Андрей, Татьяна Кононова (Гуров специально отметил у себя в уме этот факт), Ирина Васильевна, водитель Семен Вихляев (облаченный в парадный черный костюм и с галстуком), охранник Егор Кошкин, который, проходя, обменялся с Гуровым взглядами, и сыщик ему кивнул – да, мол, все идет по плану. Наконец, минут через пять после Егора, по лестнице спустилась Наташа и, очаровательно улыбнувшись сыщику, скрылась в дверях.
Не хватало лишь управляющего. То есть происходило то, чего и ожидал Гуров: господин Толстых выжидал время, чтобы избавиться наконец от компрометирующей его улики. «А может, он обнаружил следы моего осмотра? – подумал Гуров. – Ведь он человек бывалый, опытный. Мог и заметить. Как он должен поступить в таком случае? Впрочем, ответ я уже знаю. Если бы он хотел поднять скандал, он бы сразу после приезда выбежал бы из своей комнату с криками, что «У меня кто-то был!». А раз этого нет, то или он не заметил, или решил промолчать. Верно, в его положении лучше помалкивать».
Начинать без управляющего не имело смысла, и Гуров уже начал подумывать, что ему придется подняться наверх и силой привести господина Толстых в столовую. Но тут он услышал звук шагов, а затем на лестнице показался сам управляющий. Он был третьим человеком в доме, после Лены и Вихляева, который счел нужным одеться на этот ужин как-то по-особенному. Михаил Степанович был в ослепительно-белых брюках, белой же рубашке и темно-синем пиджаке. В этом наряде он выглядел достаточно внушительно.
– Я, кажется, задержался? – сказал он, спускаясь в холл. – Вот, решил одеться получше. Раз у нас особый ужин…
– Да, выглядите вы по-особому, – согласился сыщик. – Впрочем, не вы одни опоздали. Я, как видите, тоже еще здесь.
И они вдвоем, чуть ли не держа друг дружку под руки, вошли в столовую. Вошли, заняли каждый свое привычное место. После чего Марина вопросительно посмотрела на сыщика и спросила:
– Так можно подавать или вы сперва ваше… ваш… не знаю, как сказать… или сперва вы говорить будете?
– Нет, зачем же я буду говорить на голодный желудок? – возразил Гуров. – Так меня и слушать никто не захочет. Что у нас сегодня на ужин?
– Как вы просили – стейк со сложным гарниром, – отвечал появившийся из кухни Никита. – К нему полагается красное вино. Или вина не надо?
– Да почему же не надо? – вновь возмутился сыщик. – И вино несите. У нас сегодня, можно сказать, праздник – будет снято обвинение с хозяина дома, Игоря Арсеньевича. Правда, праздник этот будет не у всех…
Сидящие за столом переглянулись. От некоторых взглядов, когда они скрещивались, можно было прикурить, такие искры там сыпались.
– Ну, в таком случае я подаю, – заявила Марина и скрылась в кухне. Спустя минуту она появилась, катя перед собой раздаточный столик. Над столом разнесся дивный аромат хорошо приготовленного мяса, сдобренного специями. Зазвенели бокалы, гости принялись разливать вино. Водитель Вихляев озадаченно смотрел, как его сосед Сургучев наполняет доверху свой бокал, потом спросил, ни к кому в особенности не обращаясь:
– Мне же сегодня вроде никуда не ехать, правда? Стало быть, можно? Тем более вино, не водка…
– Раз не ехать, то можно, – успокоил его Гуров. – Но учтите, Семен: хорошее «Бордо» ударяет в голову не хуже «Столичной».
– А, ничего! – заявил водитель и уже без колебаний тоже налил себе полный бокал.
Гуров себе тоже налил. Но пить он не собирался. Он заметил, что и охранник Егор налил себе совсем чуть-чуть. И это было правильно – от них обоих сегодня могла потребоваться реакция и сноровка.
Гуров поднял свой бокал и провозгласил тост:
– Давайте выпьем за справедливость! А еще за то, чтобы тайное всегда становилось явным!
– Правильно! – неожиданно поддержал его водитель. – Справедливость… – это того! Надо!
И, не задерживаясь более, осушил свой бокал до дна.
Склонившись над тарелкой, Гуров приглядывался к тому, как ведут себя двое участников застолья – Татьяна и Михаил Степанович. В особенности его интересовал управляющий – он ждал от него разных сюрпризов. И подглядывал сыщик не напрасно: он заметил, что бокал свой управляющий наполнил и даже поднял, когда произносился тост, но вот пить не стал. Как не стал этого делать и сам Гуров.
Зазвенели ножи и вилки – ужин начался. Зазвучали голоса. Но пока люди обсуждали всякие посторонние темы – еду, искусство повара Никиты, погоду, фильм, увиденный по телевизору. Никто не решался заговорить о главном, ради чего они собрались. Сыщик был уверен, что никто и не решится, что только он является хозяином положения, который определяет, когда можно заговорить об убийствах.
Однако он ошибся. Неожиданно управляющий поднял голову и, в упор взглянув на Гурова, произнес:
– Что-то я, Лев Иванович, сколько ни вглядывался, нигде в окрестностях не увидел обещанную вами оперативную группу. Неужели оперативники, как партизаны, за кочками прячутся? А мне скорее кажется, что никакой группы нет. Что вы нас напрасно пугали. Может, и ваше обещанное разоблачение – такой же блеф?
– Нет, Михаил Степанович, оперативная группа – вовсе не блеф, – отвечал сыщик. – Оперативники, может, и не партизаны, и не прячутся за кочками. Но они уж точно не рекламные агенты и не должны торчать на виду. А что касается моего рассказа, то я готов к нему приступить прямо сейчас. Голод мы все немного утолили, а десерт, я думаю, можно чуть отложить. Никто не возражает? Тогда я начинаю.
Глава 29
– Когда я три дня назад прибыл в «Комарики», – начал Гуров свой рассказ, – картина убийства Аркадия Кононова казалась совершенно ясной. В кармане убитого была найдена записка угрожающего характера, в пруду криминалисты отыскали пистолет, ставший орудием убийства, а на месте преступления были найдены следы убийцы. И все эти улики указывали на одного человека – Игоря Вдовина. Поэтому следователь без колебаний запросил, а судья принял решение об аресте Вдовина на срок два месяца.