Читаем без скачивания Изумрудное пламя - Лаура Грант

Когда они покидали Вениамина и Дебору три дня назад и готовили своих лошадей в путь, еврейка вынесла во двор большой сверток.

– Леди Джоанна, это для вас, – сказала Дебора, – из этого вы сошьете себе свадебное платье, – и подмигнула ей.

Джоанна увидела такую же материю, из какой было сшито платье, которое было на Деборе прошлым вечером, правда, эта ткань переливалась золотом и серебром. Сама королева не отказалась бы от такой!

Джоанна онемела от изумления.

– О, нет! Я не могу принять! Как красиво! Нет, это я должна была бы подарить вам что-нибудь за ваше гостеприимство! Нет, нет!

– Вы должны принять мой подарок, улыбаясь, настаивала еврейка. – Это все пустое, стоит мне только вспомнить, что вы и сэр Ричард спасли для меня моего Вениамина, – и она нежно посмотрела на мужа.

– А я добавлю еще лошадь и телегу, сказал лекарь, кивая в сторону только что выехавшего во двор сына. – Мальчик проводит вас до аббатства, а потом вернется домой. Конечно, это не мой экипаж, но все же лучше, чем ничего... Никто никого не будет задерживать в пути, – усмехнулся он.

Потом они стали прощаться с объятиями, со слезами и с обещаниями приехать в гости.

Только подъезжая к аббатству, где провели ночь остальные паломники, Джоанна поняла значение подарка. Недаром Дебора ей подмигнула, ведь Джоанна сказала ей, что не помолвлена с сэром Ричардом, однако она и не сказала, что помолвлена с кем-то другим. Значит, Дебора поняла, что она и высокий рыцарь любят друг друга, и, может быть, даже слышала, как они шли на свидание.

Теперь, когда они все время были на глазах, Джоанне было и сладостно и мучительно ехать рядом с любимым и не иметь возможности даже коснуться его. Ричард сказал ей, что лучше всего им вести себя так, будто ровным счетом ничего не случилось, по крайней мере до Уолсингема. Там же хватает постоялых дворов, и они без труда найдут время побыть вдвоем, если не будут обращать внимание на такую сплетницу, как Марджери Эпплфилд.

Джоанна согласилась с ним, хотя понимала, что их сияющие лица вряд ли кого введут в заблуждение. Ведь, даже если она хотя бы украдкой не глядела на Ричарда, все равно улыбка не сходила с ее губ. Ричард тоже, по-видимому, больше не терзался мрачными мыслями, и его раскатистый смех то и дело оглашал округу. Когда же им случалось разговаривать, они долго и пристально смотрели друг другу в глаза. На привалах Ричард с такой откровенностью заботился о Джоанне, лишь не имеющий глаза не понял бы, что они влюблены.

Джоанна решила дождаться, когда они останутся в Уолсингеме наедине, чтобы еще раз попытаться узнать у Ричарда, отчего умерла Алисия. Ричард любил ее, и Джоанна больше не сомневалась в этом, а так как она тоже любила его, то ей очень не хотелось ехать одной в Уиллоуби. Надо только постараться вовремя и правильно задать вопросы, чтобы он понял, как ей нужно знать правду об Алисии, и он ей не откажет. А потом они вернутся ко двору и сделают все, чтобы разорвать ее помолвку с Годфри.

На дороге было много паломников. Они прошли около мили, прежде чем ступили в небольшой городишко на холме. Здесь даже те паломники, которые всего-навсего хотели совершить приятное путешествие, тем более что погода стояла на редкость теплая, сняли башмаки и последнюю милю до Уолсингема шли босиком.

Роза и Бесс, ступая по нагревшейся земле, то и дело вскрикивали и хихикали так же, как они это делали, когда в первый раз сели на лошадей. На обочине в лавчонках можно было купить всякие красивые вещи, например святые изображения, благословленные самой Девой Марией, изображения Богоматери из сахара, четки. Джоанна обратила внимание, что Эдвин Блэкхерст купил прелестные четки из агата и галантно преподнес их леди Клариссе, которая одарила его кокетливой улыбкой.

Однако в основном паломники не обращали внимания на торговцев, то ли не имея денег на дорогие безделушки, то ли желая сберечь их на потом. Мод Малкин крепко прижимала к груди сына и смотрела прямо перед собой, тихо шепча молитву. По щекам у нее одна за другой скатывались слезинки. Монашки и монахи негромко пели псалмы, одолевая последнюю милю перед Уолсингемом.

На главной улице города в глазах рябило от множества постоялых дворов и таверн, рассчитанных на благочестивых путешественников. Однако пока в них никто не заходил, потому что все спешили посмотреть на святыню.

Лошадей и телегу паломники оставили около ворот монастыря, возле которых стояло много каноников, внимательно осматривающих каждого входящего.

– Они смотрят, нет ли среди нас таких, которые могут украсть святые реликвии, – пояснил брат Уиллибранд.

Ступив на территорию монастыря, паломники тут же попадали под начало монахов и по одному или по двое совершали строго определенный обход святых мест. Джоанна ни на шаг не отходила от Ричарда.

Сначала их повели в маленькую часовню Святого Лаврентия, где каноник показал им отбеленную временем косточку и, сказав, что это палец Святого Петра, разрешил всем приложиться к ней губами. Никто не уклонился, однако чуть позже, когда каноник повел их дальше, Ричард подмигнул Джоанне, и она с трудом удержалась от смеха.

– Наверняка куриная косточка, – шепнул он.

Потом они вошли в просторный шалаш, где били два родника. Вода в них была холодная и вкусная и не только лечила животы и головную боль, но и исполняла желания паломников. Надо было опустить обе руки в источники, а обнаженным правым коленом опуститься на холодный камень между ними и загадать желание на ближайший год. Потом главное было никому не проговориться.

Ричард и Джоанна вошли как раз, когда Мод Малкин изо всех сил упрашивала малыша встать на коленку и опустить ручки вводу.

Ребенок, напуганный незнакомой обстановкой, никак не желал вставать в неудобную позу, к тому же его пугали холодная вода и одетые в черные, недовольные задержкой монахи.

– Намочи ручки, маленький, ну, пожалуйста, – в отчаянии молила Мод, боясь, как бы не выставили вон, прежде чем она успеет уговорить сына. – Пресвятая Богородица исцелит тебя.

Уолтер, однако, не желал слушаться мать и, прижимаясь к ней, отчаянно кричал:

– Мне уже и так хорошо! Правда! Еврей меня вылечил! Не хочу в воду!

Мод вся сжалась, когда встретилась взглядом с монахом-августинцем.

– Ладно, женщина, иди отсюда, хватит! Вот и господа ждут, когда ты освободишь им место.

Он сделал жест, приглашая Ричарда и Джоанну подойти поближе.

Бедная женщина взяла сына на руки и послушно двинулась к выходу, однако Ричард остановил ее.

– Мы подождем, – сказал он канонику.

Он опустился на колени перед малышом и ласково говорил с ним, пока тот не осмелел и не сделал, что от него требовалось.